Принцесса и маг зимы, или Переписать судьбу (СИ) - Дельвейс Вера - Страница 3

Однако Сиэн справился бы не хуже. И решение, которое пришло мне в голову, казалось очевидным: предложить его кандидатуру вместо моей. Таким образом, я поймала бы в сачок сразу двух бабочек. Во-первых, мой любимый реже вылетал бы из Долины фей, а значит, у него было бы меньше шансов столкнуться с Ярвенном. Во-вторых, я освобождала себе руки для того, чтобы самой проследить и за Ярвенном, и за всеми остальными событиями. И не дать свершиться плохому.

— Ваше Высочество, — обратилась ко мне Нейса, — вы сегодня бледны и задумчивы. Всё хорошо? Может, вернёмся во дворец, выпьем немного бодрящей амброзии?

Я пришла в себя и обнаружила, что неподвижно парю над красными, словно кровь, розами, а придворные феи смущённо на меня смотрят. Только Линлейт — когда-то тоже советница, — смотрела без смущения, но с нескрываемым любопытством.

— Всё в порядке, — как ни в чём не бывало, я чуть спустилась вниз и потрогала розу. — Мне кажется, по краям лепестков нужно было бы пустить не чёрный узор, а огненный. Смотрелось бы так, словно розы вот-вот вспыхнут пламенем…

И, услышав это, Линлейт одобрительно закивала.

— Ты отказываешься от того, чтобы стать моей советницей? — Рука мамы замерла над расписанным цветами фарфоровым чайником. Он был полон зелёного чая, такого горячего, что из носика поднимался пар.

Мы втроём, приняв человеческую форму — я, мама, Келли — сидели за столом. Вокруг порхали феи-служанки, унося пустые тарелки, нарезая нектаровые хлебцы и занимаясь прочими мелкими делами. Но после того, как они водрузили на стол блюда с финиками, золотыми яблоками и другими ягодами и фруктами, мама велела:

— Улетайте и оставьте нас одних. Спасибо за вашу службу, — прибавила она, и девушки, раскланявшись, выпорхнули за дверь. Как только щебечущие голоса и звон крылышек в коридоре стихли, мама вновь обратилась ко мне:

— Риа, я не ослышалась? Ты год как готовилась стать советницей, вникала во все тонкости, а теперь говоришь мне, что резко переменила решение? Это несерьёзно.

Я посмотрела в родные фиалковые глаза, и у меня защемило сердце. Если б только мама знала то, что знаю я!.. Но я сердцем чувствовала, что не должна выдавать свою тайну. Да и поверят ли мне? Ведь никто и вообразить себе не мог, что это возможно — построить часы-портал, ведущие в прошлое!

— Наверное, всё дело в Сиэне, — вмешалась Келли, не отрываясь от книги. Сегодня у неё в руках был составленный отцом задачник по тейроку — интеллектуальной игре белых драконов Найварис. Поскольку, в отличие от меня, Келли родилась не феей с драконьей магией, а драконессой, пусть и обладающей фейским волшебством, то с полным правом относила себя к альгу Найварис. И стала основательницей нового рода — Анвен.

— Нет. То есть… Я считаю, что Сиэн заслуживает стать советником не меньше, чем я, — подбирать слова оказалось тяжелее, чем я думала, — но я вовсе не уступаю ему, просто не хочу…

— Ещё вчера, — мама нахмурила свои тонкие, идеально красивые тёмные брови, — ты не просто хотела. Ты была сама не своя от нетерпения, ждала, когда же соберутся Старейшие! Я не понимаю, Риа.

Я молчала, думая, что ответить, пока мама разливала чай. Из открытого окна доносился аромат цветущих роз, и кто-то в саду перебирал струны арфы, играя удивительно красивую мелодию. Тихая, спокойная, размеренная фейская жизнь, по которой я так отчаянно тосковала; мне удалось вернуться к ней, однако та Риа, какой я была пять лет назад, осталась в прошлом.

— Всю ночь думала, не спала… и пришла к мысли, что это чересчур большая ответственность, — я умолкла, а затем припечатала: — Не хочу этим заниматься.

— И вместо тебя Старейшие обсудят кандидатуру Сиэнгви, твоего жениха, — подвела итог мама.

— Да, — я отвела взгляд, понимая, что она не просто удивлена, но разочарована. После того, как я с энтузиазмом готовилась стать советницей, говорила, как важно для меня благо волшебного народа, сидела по правую руку от Её Величества, вот так взять и отказаться… Это говорило о моём легкомыслии. А мама никогда не считала меня легкомысленной, равно как и все остальные.

Келли оторвалась от своей книги и уставилась на меня, только сейчас, видимо, поверив, что я отказываюсь от должности советницы. На сестре была такая же серебряная диадема, как и та, что красовалась на моей голове. Льняные волосы собраны в узел, в отличие от моих, распущенных по спине. И платье белое, с золотым поясом, как у мамы.

— Риа? Чего это ты? Хочешь, наверное, чтобы Сиэн потом и королём фей стал — первым мужчиной-правителем в истории?

Прежде чем я успела бы ответить, в коридоре послышались очень знакомые шаги, дверь открылась, и вошёл отец. Лицо мамы мгновенно просветлело, и она поднялась из-за стола, как и мы с Келли.

— Доброе утро, — отец поцеловал нас всех по очереди; маму, конечно, в губы. Я не сдержала дрожь, вспомнив, каким увидела его у портала — страшным, высохшим, похожим на саму смерть. И мысленно поклялась не допустить этого.

— Что-то не так, Риатэль? — Отец внимательно посмотрел на меня своими небесно-синими глазами. Он выглядел утомлённым, но в его добром, приятном лице не было ни малейшего намёка на жуткого двойника из будущего.

Я ничего не ответила и крепко обняла отца, что делала очень редко. Погладила немного колючие золотые чешуйки на его коричневом кожаном сюртуке. Меня переполняли чувства, и я не могла их скрыть…

За спиной раздался звонкий смешок Келли:

— Не обращай внимания, отец, Риа сегодня какая-то странная. Четверть часа обнимала и нас с мамой, а потом отказалась от должности королевской советницы.

— Вот это новости! — По голосу отца было невозможно определить, какие чувства он испытывает, но, отстранившись, я заметила, как он улыбается. И, сглотнув подкативший к горлу комок, улыбнулась в ответ. — Ну, ничего. Большая власть — это большая ответственность, я бы в возрасте Риа от такого убежал, да подальше, какие-нибудь скрытые артефакты искать, — отец похлопал меня по руке и сел за стол. Мама слегка нахмурилась, но заговорила о другом:

— Кстати, об артефактах, мой милый друг. Вам удалось оживить ауриллик?

Ауриллик — «камень жизни» — попал в руки отца, как я помнила, недели три тому назад. Один из его многочисленных друзей, благородный чёрный дракон Вильгерн из рода Ирр, славился тем, что открывал и исследовал новые земли. Он же нашёл пещеру на необитаемом острове, куда можно было попасть через внутримировой портал. Пещеру, в которой после долгих раскопок обнаружили древнюю драконью сокровищницу, а в ней — ауриллик и рукопись. Она гласила, что до сих пор ещё не было столь могущественной магии, которая смогла бы привести «камень жизни» в действие.

— К сожалению, нет, — отец налил сам себе чаю и потянулся за фиником. — Я почти опустошил дворцовую сокровищницу, и не только её. Вытянул силу из всех артефактов. Работал над аурилликом до восхода солнца… но результат — всего лишь слабое свечение, — он покачал головой. На высоком лбу его, под густыми седыми волосами, зачёсанными назад, пролегли морщины. — Похоже, нам всё-таки понадобится Источник.

Я знала, что Источник, обладавший огромной силой, находится в другом мире. И найти его мог лишь тот, кто обладал одновременно созидающей магией и разрушающей антимагией. А это значило, что отцу не обойтись без своей сестры — Роники из рода Айм. Она укажет путь к Источнику, и тот напитает ауриллик силой.

Всё это уже произошло однажды.

— Тебе придётся вызывать демонов, отец? — тревожно спросила Келли, сидевшая рядом с ним, и отложила книгу. — Ведь без этого портал в другой мир не открыть.

— Придётся, — кивнул он и взял второй финик. — Но ты не бойся, девочка моя, с демонами я управляюсь всё легче и легче. Через пять лет мне стукнет триста, а чем старше дракон с тёмным даром, тем лучше и полнее раскрывается этот самый дар.

— Всё же будьте осторожнее, Дааль, — мама коснулась его руки. Они всегда говорили друг с другом на «вы», и я усматривала в этом что-то невыразимо трогательное, особенное. Отец перехватил её ладонь и поцеловал; в каждом его движении и взгляде, обращённом к маме, проскальзывало столько любви и нежности, что мне стало больно.