Дикарь - Теплова Арина - Страница 2

– Адрес брата есть? Нормальный. Улица, дом. Или блондинки цифры не запоминают? – спросил Влад, высыпая картошку на горячую сковороду и чуть убавляя разбушевавшийся газ.

– Прекратите меня оскорблять, – попросила она тоном учительницы. – Не думала, что в этой деревне такие люди злые.

– Я один такой злой, не переживай, – хмыкнул он в ответ, вытаскивая шкурки из раковины, и, обернувшись, уточнил: – Так что, адрес какой?

– Улица Свободы, дом двадцать один.

– У нас в Придорожной нет такой улицы.

– Деревня Придорожная, вы сказали? – выпалила она удивленно. – Нет. Мне надо другую деревню. Торбино, Окуловский район.

– Окуловский район? – недоуменно спросил Влад, нахмурившись. – Так это от нас километров двести будет. Понял! Ты до какой станции ехала?

– До Торбино.

– Ага, а вышла на Торфяное. Надо было дальше ехать. Торбино гораздо дальше.

– Ужас… я что же, не на той станции вышла? – всплеснула она руками, нервно вскакивая на ноги. – Она так тихо объявила, что я услышала Торбино!

– А по времени в пути не судьба сориентироваться?

– Я подумала, что поезд просто быстро ехал и… – она удрученно хлопала глазами.

– Блондинка одним словом, – поморщился он.

– Что вы привязались к цвету моих волос? Весной я в каштановый красилась.

Эта фраза девушки вызвала на лице мужчины подобие ехидной улыбки.

– Я про характер твой говорю. Инфантильная блондинка.

– Вы грубиян и хам, – обидевшись, выпалила она, снова бухнувшись в кресло. – Как же быть? Сегодня я к брату не доберусь. А на улице ночь.

– Даже не думай! – прорычал Громов, обернувшись и угрожающе сверкая на нее глазами. Он уже понял, к чему она клонит. – У меня места нет. Я живу один.

– Всего лишь на ночь, завтра я…

– Нет!

Она опять поджала губы и чуть отвернулась от него. Они оба замолчали. Влад повернулся к картошке, помешивая ее и что-то недовольно бурча себе под нос. Аня же краем глаза посматривала на его широкую обнаженную спину, на пояснице которой кокетливо торчали красные завязочки от фартука. Мышц гора, да и руки накачанные. Такой точно, если ударит, голову пробьет.

Сглотнув, Анюта ощутила, что очень хочет пить. Но просить этого неприветливого хозяина опасалась. Надо было как-то наладить с ним знакомство.

– Если бы вы не были таким вредным, я бы приготовила вам ужин.

– Уже и на ужин намылилась? Забудь. – Он снова обернулся и приказным тоном сказал: – Выяснили, что не доехала. Так что давай шуруй на станцию и жди другой поезд.

– Другой поезд? Вы знаете, когда следующий?

– Если повезет – завтра. Но, скорее всего, через день ходят в нашу глухомань.

– Но уже темно. Мне что же, на станцию обратно идти? И там ночевать?

– Именно! Дверь прямо.

– А если машину найти? Может, меня кто отвезет до Торбино. У вас есть?

– Нет. А из местных только у пары человек есть авто. Но на ночь глядя тебя никто не повезет. Они бухие в хлам наверняка. Сегодня же пятница.

– Но тогда я могу переночевать у вас?

– Нет.

Он снова отвернулся. Но Анна даже не сдвинулась с места. Поджала губы и лихорадочно думала, как уломать этого несговорчивого мужика. Не хотела она в потемках блуждать по деревне с чемоданом и искать другой дом. Через минуту она елейным голосом произнесла:

– А я могла бы приготовить картошечку с грибами, вижу вон у вас есть в лукошке. В сметанном соусе. Еще салат зеленый очень вкусный.

– Слушай, девушка… – Он резко обернулся.

– Ну пожалуйста…

В этот момент незакрытая входная дверь открылась, и послышался призывный женский голос:

– Котик, это я…

Быстро повернув голову, Аня сначала увидела ногу. Точнее, женскую ногу в черном чулке, обвивающую сбоку деревянную приоткрытую створку. Тело владелицы конечности было за дверью. Потом так же появилась рука, поглаживающая дверь.

– Катерина, прекрати! – рявкнул в сторону двери Громов, продолжая заниматься картошкой.

– И чем это занят мой котик? – проворковала женщина и наконец вальяжно вплыла внутрь.

Полноватая гидроперитная блондинка в коротком синем платьице и на шпильках. Она прошла в комнату, чуть покачиваясь на каблуках.

– И вообще-то я занят! Стучать что, не судьба?

«О! Не одна я тут на каблуках хожу по этой грязище», – подумала про себя Аня и вдруг чихнула.

Блондинка, которая уже направилась к вожделенному телу мужчины, стоявшему у плиты, резко затормозила и повернула голову к камину. Ее сильно накрашенные черной подводкой глаза округлились сильнее, когда она разглядела в кресле Аню, которую явно не ожидала увидеть.

– Здрасьте, – кивнула Анечка и как можно приветливее улыбнулась.

На лице женщины отразилось сначала недоумение, а потом неприятное удивление. Прищуренным взглядом она оглядела Анюту с ног до головы. Тут же сделав вывод, что соперница гораздо моложе ее и красивее, Катерина разозлилась.

– Это что за выдра?! – вдруг взвизгнула женщина, указывая обличающим пальцем на Аню.

– Не твое дело, – огрызнулся Влад. – Я тебя не звал.

– Как это не звал? Сказал в прошлый вторник, что я могу зайти! – заверещала она, так и не спуская разъяренного взгляда со стройной девушки в сильно обтягивающей водолазке.

Отойдя от плиты, Громов подошел к Екатерине. Положил женщине руки на плечи и, поглаживая их ладонями, успокаивающим тоном сказал:

– Зашла, молодец. Теперь ступай домой, Екатерина Ивановна.

Он начал подталкивать ее к двери, неумолимо, но мягко.

– Ты что же, променял меня на эту тощую курицу? – громким зловещим шепотом выплюнула она ему в лицо обвинение. И в следующий миг со всей силы залепила ему пощечину. – Бабник!

Ее выпада Громов точно не ожидал. Потому, когда разъяренная Екатерина с недюжинной силой оттолкнула его в сторону и бросилась словно метеор к Ане, не сообразил, что происходит.

Налетев на Анечку, Екатерина ударила ее кулаком в лицо. Живя в деревне, женщина должна была уметь за себя постоять. И Екатерина постояла. Удар получился несильным, но очень болезненным. И Аня даже откинулась на спинку, закрывая руками лицо, и выкрикнула:

– Ты больная, что ли?!

Но Екатерина, уже войдя в раж, вцепилась в волосы Ани и начала орать:

– Это мой мужик, поняла, шалава?!

В следующий момент Екатерину схватил в охапку Громов и оттащил от девушки.

– Э-эй, – прорычал он Екатерине. – Прекрати! Ты чего это?!

Крепко удерживая Екатерину за талию, Влад почти насильно выволок ее за входную дверь и напоследок твердо сказал:

– Екатерина, иди домой. Я тебя звал не сегодня. В следующий раз приходи.

– А эту шалаву звал, значит?! – выкрикнула она.

Не дослушав ее дальнейшую матерную ругань, он закрыл перед ее носом дверь. Защелкнул замок. Екатерина начала сильно пинать дверь и громко требовать, чтобы ее впустили.

– Опять накатила вина, – буркнул Влад, вспомнив, как от Екатерины пахло спиртным, оттого она и вела себя так бесцеремонно.

Отчего она решила, что он ее мужик? Вот новость. Переспал с ней пару раз, так уже и вцепилась в него. Екатерина работала продавщицей в местном магазине. Сговорчивая, красивая тридцатилетняя баба в разводе. Даже в постели вроде ничего. Эти мысли промелькнули в голове Громова.

Он обернулся к непрошеной гостье и увидел, что та, задрав голову, прижимает руки к носу.

– У вас есть платок? – спросила, всхлипнув, Анюта.

– Разбила нос, – выдал он и, приподняв девушку за талию, направил к раковине. – Иди сюда, умойся. Вот полотенца одноразовые, оботрись, – оторвав от тубы, сунул ей пару штук в руку. – Сейчас лед достану.

Он полез в холодильник, доставая кусочки льда в ячейках. Послышался сильный стук в окно, и чуть заплетающийся голос Екатерины требовательно закричал:

– Открой, Громов! Я эту белобрысую все равно подкараулю и рожу ей расцарапаю!

Она начала бить кулаками по закрытому окну, создавая невообразимый шум. Уходить она, видимо, не собиралась.