Любимая - Грегори Джил - Страница 11

• Предыдущая
• 11/72
• Следующая

– Я тоже надеюсь.

Когда молодой человек смешался с толпой мужчин в клетчатых рубашках и женщин в ярких легких платьях, тетя Катарина злобно уставилась на племянницу:

– Джулиана, вместо того чтобы изображать из себя простолюдинку, якшающуюся с ковбоями, ты могла бы потанцевать с мистером Брином! Он уже спрашивал о тебе. Уверена, ему хотелось пригласить тебя на танец. Полагаю, ради него ты потеснишь этих нечесаных ковбоев.

– Тетя Катарина, я не желаю танцевать с мистером Брином.

Тетка посмотрела на нее так, будто девушка помешалась:

– Почему, ради всего святого, ты заявляешь такое?

Джулиана отвела глаза от танцующих пар и отважно встретила взгляд тети Катарины.

– Потому что это так, – спокойно ответила она. – В обществе мистера Брина я испытываю неловкость. Его поведение… оно неправильное. Кажется, у него ко мне возникли какие-то чувства, а я не могу ответить ему взаимностью… он такой властный, излишне заботливый. Я задыхаюсь в его присутствии. К тому же я совсем не знаю его. Что-то здесь не так.

– Мистер Брин просто добр к тебе, Джулиана. Он относится к тебе с обычной вежливостью цивилизованного человека. Ты очень неблагодарна. И самоуверенна. То, что мужчина опекает тебя, вовсе не значит, будто он влюблен в тебя. Но если бы это было так, я бы сказала, что о лучшей партии и мечтать нельзя…

– Тетя Катарина, – перебила ее Джулиана, положив руку ей на локоть. – Я искренне стремлюсь исполнить свое обещание не обижать мистера Брина. Я скорее добьюсь этого, если не буду поощрять его ухаживания, иначе мне придется дать ему резкий отпор.

– Глупости. А вот и он. – Тетя Катарина широко улыбнулась и повернулась к двери.

Брин остановился на пороге и оглядел переполненную гостиную.

– О, мистер Бри-ин! – окликнула его тетя Катарина и помахала двумя пальчиками.

К смятению Джулианы, Джон Брин увидел их и двинулся в их сторону. Пробираясь через толпу, он на секунду задержался возле Барта Мюллера. Тот что-то сказал ему, и Брин бросил пристальный взгляд на Джила Киди.

– Итак, прояви свое дружелюбие, – прошептала тетя Катарина, – и помни, как много значит это деловое предложение для твоего дяди!

На фоне гостей хозяин «Двух дубов» выгодно выделялся. Он был шире в плечах и выше многих мужчин.

– Добрый вечер, сударыни. – Брин остановился перед Джулианой и ослепительно улыбнулся ей. – Надеюсь, вам интересно.

– О, мистер Брин, прием восхитительный, просто замечательный. – Джулиана, привыкшая к властному тону тетки, вздрогнула, услышав в ее голосе слащавые интонации. – Вы, уроженцы Запада, умеете развлекаться.

– Да, мы любим время от времени подрыгать ногами. Это отвлекает нас от проблем.

– А какие у вас могут быть проблемы, мистер Брин? – не удержалась от вопроса Джулиана. – У вас очаровательное ранчо, прямо процветающая империя. Судя по тому, сколько здесь сегодня гостей, у вас множество друзей и доброжелателей. Уверена, вы счастливый человек.

Брин погладил усы. Джулиана заметила, что он сделал это машинально. «Видимо, у него такая привычка», – решила она.

– Счастливый, мисс Монтгомери? Вообще-то да. А проблемы? У меня есть проблемы, мэм. – Он огляделся по сторонам, причем ничто не ускользнуло от его пытливого взгляда. – У каждого человека есть враги, мисс Монтгомери. И у меня тоже. Они мешают мне получить желаемое, и я чувствую себя несчастным до тех пор, пока не избавлюсь от них. Но после этого, – добавил он, снова улыбнувшись ей, – я опять становлюсь счастливым.

– Какого рода враги?

– Те, кто сожалеет, что у кого-то есть больше, чем у них, кто завидует более умным, могущественным и удачливым. Люди такого сорта создают массу проблем, они превращаются в естественных противников тех, кто преуспевает. Они вредители вроде саранчи или гнуса. Их надо истреблять. Но есть более страшный враг, мисс Монтгомери, – продолжил он, – он приносит больше боли и страданий, чем любой другой.

Брин пристально наблюдал за Джулианой, замечая малейшее изменение в выражении ее лица.

«Ладно, мистер Брин, подыграю тебе», – подумала девушка.

– И что же это за враг? – поинтересовалась она, внезапно осознав, что тети Катарины рядом нет. Та смешалась с толпой, не сказав ни слова. Джулиана оказалась наедине с Джоном Брином.

– Одиночество, – с готовностью ответил он, взял Джулиану под руку и, прежде чем она успела запротестовать, повел ее к стеклянным дверям, открывавшимся на террасу. – В этих краях, мисс Монтгомери, жизнь тяжела и сурова. И это сказывается на людях. Здесь, среди гор, предоставленный самому себе, мужчина остро ощущает свое одиночество. И обнаруживает, что ему не хватает женщины, которая всегда была бы рядом, которая стала бы ему другом и помощником. Которую бы он любил и которой бы дорожил.

Они стояли на террасе, вдали от толпы, от гула голосов и смеха. Джулиана прошла вперед и положила руку на перила, спиной чувствуя, что Брин следует за ней почти вплотную.

– Если ваш враг – одиночество, то в вашем случае, мистер Брин, его легко победить. – Она твердо посмотрела на него. – Уверена, десятки женщин Денвера были бы счастливы скрасить ваше унылое существование.

– Абсолютно верно, я мог бы иметь лучшую из них. Но, как вы сами заметили, я занимаю особое место в здешнем обществе. Человек моего положения не может связать себя с простой женщиной. Я должен выбрать ту – в жены, вы же понимаете, – которая будет ровней мне во всем: стильной, умной, сообразительной и, естественно, красивой.

Джулиана чувствовала, что он внимательно разглядывает ее. Когда на него упал свет луны, она увидела в его глазах возбужденный блеск.

– Знаете, Джулиана… – То, что он назвал ее по имени, и то, как он произнес ее имя, было равносильно физической ласке. – Нужно издать закон, запрещающий женщинам быть такими красивыми, как вы.

– Вы очень добры, мистер Брин.

– Добр? – Он коротко рассмеялся, когда она отступила на шаг, и придвинулся к ней. – Я вовсе не добр, Джулиана. Я честен. Уверен, вы прекрасно осознаете свое очарование. – Он сжал ее запястья – Джулиана не ожидала от него такой силы – и придвинулся к ней еще ближе. Она ощутила запах помады для волос и сигар, торчавших из кармана рубашки. К горлу подкатила тошнота. – Ведь в тот вечер в Сент-Луисе я видел, как преследуют вас мальчишки, выставляя себя на посмешище. Никогда не поверю, что вы не осознаете своей привлекательности.

– А вот вы, мистер Брин, кажется, прекрасно осознаете ее, – выдохнула Джулиана и попыталась вырваться, но тщетно. – Должна сказать, я не привыкла к таким авансам со стороны практически незнакомого мне человека. Поэтому я настаиваю на том, чтобы вы немедленно меня отпустили. Если мой дядя узнает…

– И что же он сделает? Вызовет меня на поединок в полдень? Высечет меня кнутом? Упакует вещи и уедет на Восток, не подписав контракта, ради которого приехал? – Брин закинул голову и расхохотался. – Джулиана, ваша наивность столь же восхитительна, сколь и ваша красота. Ах, вижу, я испугал вас. Да ладно, лапочка, не бойся. – К облегчению Джулианы, Брин внезапно отпустил ее и, сделав шаг назад, галантно поклонился. – Простите, что перешел границы, но вы так красивы… К тому же мне нравится, как начинают блестеть ваши глаза, когда вы считаете, что я позволяю себе дерзость. Обещаю, что буду держаться в рамках и действовать не торопясь. Надеюсь, за время вашего визита мы с вами хорошо узнаем друг друга.

– Вполне возможно, – бросила Джулиана, пройдя мимо него и направившись к дому. – Настолько хорошо, насколько два человека могут узнать друг друга за две недели. Дядя не задержится здесь надолго, что, по-моему, очень хорошо. Доброго вам вечера, мистер Брин!

Джулиана влетела в гостиную, как испуганный олень, уверенная в том, что он попытается преследовать ее. Однако Брин просто смотрел ей вслед, восхищенный тем, что она проявила характер. Когда за ней закрылись двери, он лениво достал из кармана сигару.

– Твой дядюшка, лапочка, будет сидеть в Денвере как привязанный, пока я не отпущу его, – пробормотал он и с удовольствием затянулся.

• Предыдущая
• 11/72
• Следующая