Ст. сержант. Назад в СССР. Книга 5 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 2

Перебрался на следующий стол, принялся рыться и там, заглянул в ящики. Ничего, как же так⁈

Не верю!

Но вдруг, за хлипкой дощатой дверью, где-то в коридоре или на лестнице, послышались приближающиеся шаги. Офицер возвращался обратно.

Мне нужно было либо срочно уносить отсюда ноги, либо попытаться спрятаться, выдавая позиции. Решился остаться, ведь времени уйти уже не оставалось. Да и я бы все равно не успел, поэтому единственное толковое решение, что пришло мне в голову, это спрятаться прямо под рабочий стол — места там было более, чем предостаточно.

Раздался скрип открываемой двери, кто-то вошёл внутрь. Послышались приближающиеся тяжёлые шаги. Вошедший в помещение человек выругался на английском языке, тяжело вздохнул, швырнул что-то тяжёлое в сторону.

Наверное, это была фляга с водой, или что-то ещё. Может, автомат или пистолет.

Он медленно подошёл ко второму рабочему столу, судя по звуку, снял трубку с телефонного аппарата и принялся набирать какой-то номер.

Далее последовал односторонний диалог, из которого я сделал вывод, что он связался со своим командованием, скорее всего, возможно, обсуждалось время на выполнение какого-то задания. Судя по всему, говоривший на той стороне телефонной линии, был недоволен. Ничего похожего на название нашей шифровальной аппаратуры в монологе не прозвучало, а суть самого разговора частично осталась неизвестной.

Вскоре, трубка отправилась обратно на корпус аппарата. Американец тяжко вздохнул, на кого-то выругался. Затем он сел на свободный стул, тяжко вздохнул, пробормотал что-то себе под нос. Раздался «пшик» — тот либо открыл бутылку с пивом, либо банку с кока-колой.

В какой-то момент я услышал, как тот произнес:

— Опять дерьмом воняет! Этот проклятый запах!

— Зараза… — процедил я. Запах шел от меня. Но это нормально, ведь совсем рядом находится загон с баранами. Если прислушаться, то слышно их блеяние. Ветром сюда пригоняло соответствующие запахи.

Кстати, от пива я сейчас тоже не отказался бы.

В этот момент подо мной неожиданно скрипнул пол и само собой, офицер это услышал. Невозможно было не услышать — он тихо выругался, медленно поднялся со стула, направился ко мне.

Стул при этом жалобно заскрипел. Офицер не обратил на него никакого внимания, просто медленно двинулся к столу, по пути взял свою флягу.

Я прекрасно понимал, что сражаться с американцем нужно не как советский разведчик, владеющий сразу несколькими видами боевых искусств. Наоборот, придется действовать как дилетант, потому что на мне душманская одежда, лицо скрыто. Как только он очнется, сразу же поднимет тревогу и тогда весь лагерь поднимется на уши. Естественно никакой сделки уже не будет и задача будет провалена на корню, поэтому мне нужно действовать грубо и наверняка.

Едва американский солдат подошёл к столу и попытался заглянуть под него, как я рывком бросился прямо на него, при этом гарантированно сбив с ног. Это был тот же самый офицер, что сидел тут ранее.

Он подобного совершенно не ожидал, даже вскрикнуть не успел, ни оказать какого-либо значимого сопротивления. Умело воспользовавшись своим преимуществом, я оседлал его, выхватил свой пистолет и сильным ударом рукояти по голове, оглушил его. Пусть отдыхает.

Противник был не очень крупным, поэтому я справился с ним довольно быстро — в ином случае, вроде того негра у входа, его даже с ног свалить было бы сложно.

Тут же вскочил на ноги, подскочил к двери. Вроде бы всё было тихо, спокойно. Но это ещё ничего не значило, вполне возможно, что прямо сейчас в это же помещение, мог войти кто угодно.

И так и получилось. Снаружи послышались крики вопли топот какой-то шум, скорее всего пожар уже начался… Я быстро подскочил к одному из окон, аккуратно выглянул наружу — и верно, один из бараков догорал. Вокруг него бегали взволнованные душманы, кто-то тащил ведро, кто-то лопату, а самого Корнеева нигде не было видно.

Я бегом бросился обратно к столу в котором были разложенные документы, вновь принялся их изучать, но нигде по-прежнему, не было ни слова о том что американцы готовы купить, обменять или просто забрать советскую шифровальная аппаратуру. Там же на столе, в открытом блокноте было начертано «22:00», и сегодняшняя дата 19 апреля. Помимо этого, на столе размещалась печатная машинка, лежал бланк с какими-то печатями. И тут мне в голову пришла очень интересная мысль…

На улице снаружи по-прежнему был шум, внизу на первом этаже тоже. Не теряя больше времени, я вновь подскочил к карте, повторно попытался определить наше местонахождение, понять, где могла происходить встреча. На лестнице вновь послышались шаги — сюда кто-то поднимался. Бросив оглушенного американца как есть, я вновь направился к окну, но на этот раз к противоположному, на другую сторону лагеря. Это была не фасадная часть, а скорее тыловая, поэтому общий двор лагеря отсюда не просматривался.

Я решил спуститься прямо здесь, потому что здесь нагромождение каменных обломков было более удачным для спуска.

Цепляясь за камни и аккуратно спускаясь вниз, я вскоре оказался между двух строений, прямо передо мной в глиняной стене оказалась деревянная дверь. Пробегая мимо этого пятачка, двое каких-то душманов вдруг остановились и посмотрели в мою в сторону… Я понял, что моё местонахождение здесь уже выглядит подозрительно. В то время как все остальные тушат пожар, я прохлаждаюсь. Поэтому я принял единственно верное решение войти в деревянную дверь и закрыть её за собой. Ну, едва я это сделал, как на меня что-то накинулось. Причем, во множественном числе.

Кто это были, я не разглядел.

В нос ударил запах пота и какого-то старья. Я тут же схватился за чье-то тело, рывком повалил его на пыльный и грязный пол. Кто-то попытался схватить меня за шею, но я с силой ударил локтем, попав во что-то мягкое.

Раздался сдавленный вопль. Шею тут же отпустили.

Толкнув второго и совершив кувырок, я откатился в сторону и встал на ноги, тут же принял боевую стойку. Что же, раз меня уже спалили, значит, придется решать проблему радикально.

Но каким же было мое удивление, когда я увидел перед собой двоих худощавых пленников, в рваных обносках, да еще и без обуви. Один полусидел, второй зажимал ладонью окровавленный нос. Оба смотрели на меня с лютой ненавистью — тот, что поднимался с пола, держав в руке старый гаечный ключ.

— Тихо, тихо, мужики! — отчетливо произнес я, открывая свое настоящее лицо. — Свои!

Оба пленных, только что намеревавшиеся покончить со мной, резко остановились. Растерянно посмотрели друг на друга, а потом снова на меня.

— Чего? — прищурился один. — Повтори-ка!

— Ты кто такой, а? Откуда?

— Отряд спасения! — негромко произнес я. — Спецназ ГРУ СССР, на специальном задании. Сам из Батайска.

— За нами? — с надеждой в голосе произнес второй, тихим шепелявым голосом.

— Нет, не за вами! — я не стал врать. Вообще это дело не люблю. — О том, что здесь есть пленные, наше командование вообще не в курсе. Но у меня есть план, как именно вам нужно и можно помочь. Кстати, а вы чего на меня накинулись? Вы всегда так на одиноких духов так бросаетесь? С яростью и особым пристрастием.

Они снова переглянулись между собой. Потом посмотрели куда-то влево.

Там на полу лежали странные кучки песка, болты, другие мелкие детали. Шагнув ближе, я понял, что это карта, выполненная из подручных средств. Карта этого самого лагеря. И тут я понял, они что-то планировали, обсуждали, а тут я ворвался. Вот они и решили действовать наверняка, чтобы их самих не спалили. Черт возьми, смело. Очень смело.

— Карта? — тихо спросил я. — Побег обсуждали?

— А чего обсуждать-то? — пробурчал второй, пожав плечами. — У нас для этого сил нет.

— Ну, это мы еще посмотрим… Как я уже сказал, план есть! Но сначала, вам нужно будет сделать вот что!

Я недоговорил, с обратной стороны двери, которую я закрыл минуту назад, послышался шум — духи наверняка последовали за мной, чтобы выяснить, кто я такой… Придется импровизировать. Один неверный шаг и все коту под хвост!