Единственная для черного дракона - Александрова Марина - Страница 10

– Конечно, нет, чтобы понять, кто есть кто нужно считать запах. Для нас запах значит очень много. Есть среди нас демоны, которые даже могут определить для себя подходящую пару только по запаху, представляешь? От тебя не пахнет ни силой, ни магией, так пахнут лишь дети и бесы, – подытожил Риман.

– А, что, если я не бесовка? Я же ещё ребёнок, может быть, и у меня есть внутренний зверь, как у всех демонов?

– Нет, – покачал он головой, – тогда принюхавшись, они считали бы это. Есть свои особенности запахов. Даже если от детей не пахнет внутренним зверем, всё ещё можно понять, что он формируется. У тебя нет этого…

На какое-то время я задумалась о том, почему они нюхают, а мне достаточно просто взглянуть, чтобы понять, кто есть кто? Всё же Ола права, лучше помалкивать и лишний раз никому не показывать, что я, возможно, чем-то отличаюсь. И дело даже не в словах волчицы, просто, ощущение было таким, словно кто-то невидимый накрывал мой рот ладонью, не давая разомкнуть губ, стоило только подумать о том, чтобы рассказать хоть кому-то о пока пусть и небольших, но странностях.

«Молчи», будто кто-то невидимый нашептывал мне.

«Ты дитя. Слабое и глупое. Только слабых и глупых будут защищать».

И я соглашалась, прислушиваясь и принимая советы из глубокой тьмы своего разума. И не важно, как глубока была эта тьма, я чувствовала, что только она не предаст и позаботится обо мне.

Глава 4.

Демоны, имевшие внутренним зверем медведя, часто вели жизнь одиночек. Они сходились ненадолго, заключая временные браки, заводили детей, а после совместное существование становилось невыносимым. Такова была их натура, хотя они и продолжали общаться со своими отпрысками, что всё же отличало их от животных. Может быть, поэтому, несмотря на всю силу внутреннего зверя, их разобщенность не позволяла им занять высокое место в управлении севером. Хотя, как объяснял мне Риман, его мало интересовали интриги и политика. Он был сам по себе. Иногда его навещали или он навещал детей. Редко приглашал погостить к себе брата, который жил в общем-то недалеко – в соседнем городе. По большей части он занимался торговлей и жил с того, что зарабатывал его караван. Ему нравилось путешествовать и не обременять себя привязанностями.

– Мой дом небольшой, – рассказывал он, – кроме меня там постоянно живёт моя домработница. Сам я редко бываю дома, поэтому так и не скажешь, у кого кто живет, – хохотнул он. – Но ты можешь оставаться столько, сколько нужно. Я тебя спас – ты моя ответственность.

Его слова показались мне тогда довольно благородными просто потому, что я не знала, что по отношению к бесам ответственность вовсе не значила тоже самое, что и забота.

Дом Римана и впрямь оказался довольно небольшим, но очень уютным. Всё в нем говорило о том, что у дома есть трудолюбивый хозяин, который ухаживает за каждым его уголком. Начиная с добротной каменной изгороди увитой диким виноградом, за которой скрывался ухоженный сад с аккуратно подстриженным газоном, и заканчивая идеально вымытыми окнами, по ту строну которых виднелся горящий камин. Одноэтажный особняк из темно-коричневого камня с крышей из красной черепицы, казался очень теплым, и в него действительно хотелось попасть.

Стоило нам спешиться, как дверь дома отворилась и на пороге возникла женщина. Сложно было бы сказать, сколько ей лет, потому как в пожилом возрасте то, как выглядит демон напрямую зависело от силы внутреннего зверя. Слабые демоны и бесы рано старели, частенько имели звериные признаки во внешности, будь то обильный волосяной покров по всему телу, неправильные черты лица, порой слишком крупные или наоборот мелкие, непропорциональную фигуру. Сильные жили дольше и выглядели моложе так же гораздо дольше. Но как бы там ни было, сейчас передо мной стояла пожилая женщина и судя по её энергетической структуре зверя внутри у неё не было вовсе. При этом она была аккуратно причесана, на ней было строгое темно-синее платье с высоким воротом. Тонкие губы были сжаты, напоминая нить, из-за чего казалось, что женщина не слишком-то рада видеть хозяина дома. При этом глаза её были мелкими и глубоко посаженными, отчего весь её облик напоминал какой-то крысиный, что ли?

– Сколько раз я просила заранее предупреждать о приезде? Неужели так сложно отправить вестника, входя в город? – процедила она, едва открывая рот.

– И я рад тебя видеть, Каас, – усмехнулся Риман.

– Кто это? – даже не пытаясь быть вежливой, кивнула она в мою сторону.

– Фэй – моя ответственность, – словно это что-то объясняло, буркнул Риман. – Покажи ей всё.

После этих слов, Риман взял под уздцы своего жеребца и отправился вместе с ним к невысокому деревянному сараю, что стоял в самой дальней части его участка.

– Идём, – смерив меня несколько брезгливым взглядом, буркнула эта госпожа и, не дожидаясь меня, отправилась внутрь дома.

– В первую очередь тебя стоит помыть – я не терплю нерях. Если хочешь здесь жить, то тебе придётся следовать правилам этого дома и первое из них – это чистота. Мне не интересно из какой дыры он тебя достал, но теперь ты его ответственность, а стало быть, будешь делать так, как тебе говорят. Ясно?

Я лишь кратко кивнула.

Что ещё я могла сказать, ступая по идеально начищенным полам в своих порядком потрёпанных сапогах.

Дом Римана был столь же уютным и чистым внутри, как и снаружи. Я действительно сомневалась, что сам Риман занимался его обстановкой. Всё внутри было подобрано с такой тщательностью, что оставалось только в восхищении рассматривать добротную мебель из темного дерева, изящные вазы со свежесрезанными цветами, диваны с бархатной обивкой. Всё, начиная от крошечной статуэтки танцовщицы в невесомых одеяниях, что стояла на каминной полке в гостиной и заканчивая ненавязчивыми обоями, которыми был отделан коридор было плодом творения Каас. Я была в этом уверенна.

– Раз ясно, то здесь находится душевая для меня и тебя, – остановилась она напротив двери в самом конце коридора. – В той стороне, – указала она в противоположную сторону, – хозяйская часть дома. Тебе там делать нечего, поняла?

Я ещё раз кивнула.

– Порядок там имею право наводить только я, – с какой-то непередаваемой гордостью, заявила она. – Ты можешь пользоваться этой душевой, кухней и спальней для прислуги. Посмотрим, к чему тебя приспособить… Пока же иди мойся, я подберу для тебя платье.

Женщина резко развернулась на каблуках и, жестко чеканя шаг, направилась дальше по коридору. Я же смотрела ей в след и думала над тем, куда меня занесло? Почему Риман сказал, что я его ответственность так, что это всё объяснило этой Каас и тут же поставило меня в один ряд с прислугой? Нет, я понимала, что мне некуда идти и не на что жить, но всё же хотелось бы и понимать свой статус теперь?

Войдя в небольшую комнату, отделанную светлым камнем, я на долю секунды растерялась, так как я тут же оказалась перед зеркалом, что висело над раковиной. На меня смотрели встревоженные бледно-зелёные глаза на детском лице, которое было усыпано веснушками. В обрамлении тугих кудряшек, которые сейчас больше всего напоминали грязно-рыжую паклю. На вид мне и впрямь было не больше двенадцати-тринадцати лет, так как никаких женских признаков пока не наблюдалось. Плоская, невозможно худая, низкого роста. Узнала ли я своё отражение? Нет.

В доме Римана был водопровод. И, вот, что странно, меня скорее расстроило отсутствие горячей воды, нежели удивило присутствие крана с холодной водой в ванной. Откуда-то я знала, что водопровод в доме – это показатель достатка? И всё же, мыться холодной водой было неприятно. Слишком холодно. Из всех принадлежностей было лишь темное и вонючее мыло. И, я готова была поклясться, что для меня такие условия были из ряда вон!

Помывшись, и взглянув на себя вновь, ничего не изменилось. Только теперь стало понятно, что мои волосы желто-рыжие и лишь две пряди на висках темно-красного цвета.