Товарищ "Чума" 3 (СИ) - "lanpirot" - Страница 8

— Есть зеркало? — спросил Чумаков у санитара и, получив требуемое, вгляделся в собственное отражение.

— Могло быть и хуже… — произнес он, разглядев уродливый шов, неравномерно стягивающий распухшую и воспаленную плоть.

— Да ты теперь выглядишь настоящим героем, Михаэль! — воскликнул успокоившийся Фриц. — Шрамы украшают мужчин — теперь все фройляйн и фрау, и даже замужние дамы твоими будут! — Безапелляционно заявил он, разглядывая рану Чумакова, прищурив один глаз.

«Ну, да кто о чём, а вшивый о бане», — мысленно усмехнулся разведчик, но вслух, естественно, этого не произнёс.

— Твои бы слова, да богу в уши… — Усмехнулся он в ответ, но закончить фразу не успел — в помещение лазарета зашел весьма крепкий мужик, с неулыбчивым и выбритым до синевы лицом.

Он был облачен в долгополую черную сутану с капюшоном, подпоясанную обычной пеньковой веревкой. Да и сама сутана была весьма поношенной, Чумаков умудрился заметить даже несколько умело заштопанных дыр на локтях.

— Херр Кремер, — довольно противным и скрипучим голосом произнес монах, — мне надо переговорить с вами с глазу на глаз.

По-немецки этот священник говорил практически чисто, но некий акцент всё-таки улавливался. Один из тех итальяшек, понял разведчик. Хорошо бы узнать, на кой хрен их вытащил Гиммлер из Италии, выпросив у самого Муссолини.

— Оставьте нас, — распорядился оберст-лейтенант, и медперсонал послушно покинул помещение лазарета. — А ты, Михаэль, останься… — Остановил он, Чумакова, который сделал вид, что тоже собрался уходить. — С сего дня ты назначаешься моим личным адъютантом!

— Благодарю, герр…

— Оставь, Михаэль! — перебил Ивана Фриц. — Это меньшее, что я могу сделать в благодарность за спасение моей жизни! Слушаю вас, господин инквизитор, — произнес Кремер, обращаясь к монаху, — от этого человека у меня нет тайн.

— Хорошо, — слегка наклонил голову итальянец, — нам удалось изловить инфернальную нечестивую сущность. Вероятнее всего, он — помощник колдуна, о котором нас предупредил один из ваших лидеров — Генрих Гиммлер.

— Вы вообще о чём, уважаемый? — воскликнул Кремер. — Какая нечисть? Какой колдун?

— Свяжитесь с вашим руководством, — спокойно произнес инквизитор, — вам всё разъяснят. Я и мои братья прибыли сюда именно для поимки русского малефика, продавшего свою душу исконному врагу рода человеческого…

— Нет, ну ты слышал это, Михаэль? — недовольно сморщился оберст-лейтенант. — Господа, а вы случаем не того? — И он выразительно покрул у виска указательным пальцем.

— Свяжитесь с вашим руководством, офицер, — спокойно повторил монах, никак не отреагировав на обидный жест Фрица. — И мы готовы показать вам адскую тварь, которую только что удалось изловить. Может тогда степень вашего скептицизма весьма уменьшится.

— А и покажи! — Оберст-лейтенант набросил на плечи свой продырявленный и залитый кровью мундир. — Михаэль, пойдем, посмотрим хоть разок в жизни на «адову тварь».

Далеко идти не пришлось. Смиренный монах-инквизитор проводил их к ближайшему деревенскому дому, в котором и разместились «итальянские камрады». Отворив дверь, монах пропустил офицеров внутрь, а после вошел сам, плотно закрыв за собой дверь.

В просторной избе обнаружилось несколько человек, одетых, подобно их провожатому, в длинные черные сутаны. А вот посередине светлой горницы, замотанное в какую-то сеть, отчего-то источающую слабое свечение, лежало очень странное существо.

Поначалу Чумаков принял его за какого-то карлика с непомерно большой лысой головой. Но приглядевшись, понял, что этот уродец только отдаленно похож на человека, но на самом деле им абсолютно не является. Ну, не может у людей быть таких «акульих» зубов, да еще и произрастающих в три ряда.

К тому же уродец был горбат, одноглаз, и обладал непомерно длинными руками с огромными ладонями. Это существо можно было бы с успехом выставить в анатомическом разделе кунсткамеры, где демонстрировались различные уродства.

Но даже в выставленных в анатомичке уродцах можно было признать несомненное родство с человеческим родом, а в пойманной твари — нет. Слишком уж отличалась она от хомо сапиенс. К тому же, лейтенант госбезопасности Чумаков каким странным образом чувствовал идущую от неё опасность. И если бы ни эта светящаяся сеть за жизни находящихся в избе людей он не поставил бы и медного гроша.

— Что это за чертовщина? — Даже как-то напрягся Кремер, рассмотрев в подробностях плененного уродца. — На человека он мало похож.

— Он не человек, — ответил ему тот же монах, выступивший провожатым. — Это нечистый дух, умеющий пребывать и в физическом обличье. Эта сеть, — он указал на светящееся плетение, — артефакт, изготовленный святым Иаковом из Марке, некогда бывший папским легатом и нашим братом — инквизитором. Артефакт не позволяет проклятой твари перейти в нематериальный вид, и лишает её всех вредоносных магических сил, отрезая даже связь с его земным хозяином-малефиком. Ваш рейхсфюрер оказался прав в своих предположениях — в этих лесах действует настоящее исчадье преисподней — весьма сильный ведьмак, раз ему служит такое могучее существо.

Иван слушал итальянца, всё более и более охреневая от услышанного. Нет, он, конечно слышал на спецкурсе НКВД, что фрицы буквально помешались на всякой магии и мистике. Особенно их долбанутый рейхсфюрер Гиммлер. Чумакову рассказывали и об «Наследии предков» на который Рейх расходует просто-таки ошеломительные средства.

Как убежденный атеист, бывший пионер и комсомолец, Иван ни в какую-такую потустороннюю чушь, конечно, не верил. Считал религию, как и все в Советском Союзе, не иначе, как опиумом для народа. А всевозможную нечисть, типа домовых, русалок, леших, водяных, кощеев бессмертных — сказочными персонажами, созданными гораздым на выдумку русским народом.

Но сейчас, стоя над уродливым телом пойманной инквизитором нечисти, в голову Чумакова закрадывались определенные сомнения. Может быть, фрицы не так уж и не правы насчет всяких потусторонних проявлений? Может быть, есть какое-то рациональное зерно во всевозможных суевериях и предрассудках? Ну, не даром же издревле плевали через левое плечо и не шли той дорогой, которую перебежала черная кошка?

— И как эта тварь называется? — смахнув с лица ладонью выступивший пот — в избе было очень жарко, поинтересовался Кремер, обходя пленника по кругу.

— Русские называют таких тварей злыднями, — охотно пояснил монах. — Они сродни гремлинам[3], только куда сильнее и вредоноснее.

— Чего ж так душно-то здесь? — неожиданно пожаловался оберст-лейтенант, расстегивая пуговицы рубахи. — Вы бы хоть окно открыли…

Чумаков заметил, что его лицо покраснело, а глаза как-то нездорово блестят. Похоже, что у Кремера начался жар, и ранение было не столь легким, как казалось на первый взгляд. Оберст-лейтенант, тяжело дыша, подошел к окну и резко распахнул створки, впуская в душную избу прохладный вечерний ветерок.

— Нет!!! — заорал знакомый Ивану инквизитор, бросаясь к окну.

Но было поздно — с небесной вышины, скрываясь за ярким светом закатного солнца, черной пернатой молнией в избу ворвалась очередная ворона, вооруженная гранатой.

[1]Наиболее распространено современное значение слова «капеллан» — священник в армии, авиации и на флоте.

[2]Немцы во время ВОВ называли итальянцев «itaker» сокращенно от italienischer Kamerad — итальянский товарищ. И сейчас так говорят, но итальянцы считают, что это звучит обидно.

[3]Гремлин — мифическое существо из английского фольклора. Гремлины известны как ненавистники техники. Со Второй мировой войны все неполадки в технике, начиная с велосипедов и кончая космическими кораблями, приписывают гремлинам. Они ненавидят её и всячески вредят людям, которые ею пользуются.

Первое моё спонтанное желание, когда я увидел бьющегося в путах злыдня — спрыгнуть с дерева и сломя голову броситься ему на помощь. Следом пришло понимание, что как бы я ни старался, я всё равно не успею преодолеть даже часть пути. И еще, едва я покину укрытие, меня обязательно нашпигуют свинцом фашисты — их у кромки леса скопилась целая прорва.