Мастер Гравитации 2 (СИ) - Сапфир Олег - Страница 9

— Размечтался! — Маша сжала кулаки и ухмыльнулась.

Вот это забота о брате и его потребности в сахаре. «Семейная поддержка» просто бьёт все рекорды.

— Ладно, я принесу тебе два кусочка, — вмешалась Вика с добродушной улыбкой.

— Не стоит, подруга… Не хочет с нами чай пить — пусть катится, — ответила моя упрямая сестрёнка.

Я уже не слушал их перебранку: благодарно кивнул Вике и помчался переодеваться. В раздевалке задерживаться не стал: быстро переоделся для вида, душ проигнорировал. Схватив рюкзак и телефон, направился подальше от всех — в сторону парка.

Устроившись на тихой скамейке, вытащил из рюкзака шоколадный батончик с орехами, развернул его и набрал номер отца. Хорошо, что он сразу поднял трубку — значит, я не зря торопился.

— Здорово, бать! Как там жизнь на больничной койке? — сразу спросил у него.

— Жизнь, сынок, та ещё прогулка по минному полю, — хмыкнул он. — Со здоровьем получше. Потихоньку отращиваю новые органы.

— Вот и отлично! Рад, что с тобой все в порядке… Кстати, звоню поздравить с тем, как вы круто провернули операцию в столице.

А батя начал отмахиваться, мол, ерунда, дело житейское. Борис сам всё спланировал, а он так, немного помог. Хотя наш командир гвардии и мозг, приказы всё равно батя отдаёт, да и оружие из его закромов. Подсуетился вовремя — и то хорошо.

Я, естественно, попытался его взбодрить и узнал, что отец даже боевые артефакты для нашего Рода заказал, оружие обновил. Но от своего бездействия ему легче не стало.

— Хватит об этом, — грустно вздохнул батя и, судя по звуку, затянулся дымком. Курит, значит. Ну, кто я такой, чтобы запрещать?

— Как скажешь, бать, — откусил шоколад и запил водой. Пора переходить к делу. — Слушай, может всё же пришлешь в академию парочку гвардейцев. Маше безопаснее будет, да и я смогу с ними в весёлых приключениях поучаствовать.

— Опять ты за своё! — голос у него сразу стал строгим. — Не дорос ты ещё, Добрыня, гвардией командовать. А насчёт войны не переживай: скоро всё уладим, как только я выйду из больницы.

Обидно? Конечно! Но батя не знает моей реальной силы, и за это ему скидка. Зато теперь я понимаю, в кого Маша такая упрямая. Снова запел старую песню, что у них там всё под контролем, а нам с Машей надо учиться и сидеть в академии, пока взрослые дяди играют в солдатики. Ну-ну, легко сказать… Маша-то усидит спокойно? Сомневаюсь.

В итоге поговорили ни о чём, а я надеялся, что он поймёт всю серьёзность. Хотя вроде и понимает, но всё равно считает, что война — это не детское дело, и нам лучше не вмешиваться. Конечно, пусть детишки строят замки из песка, пока приближается цунами. Отличный план!

Судя по нашему скудному арсеналу и жалкому числу гвардейцев, Добрыниным не выстоять… Это вопрос только времени.

Что ж, придётся мне выйти из тени и принять весь удар на себя. Кто, если не я, этим всем займется?

В имении Радугиных

— А почему мы Радугины? Что, наши предки радугу смастерили? — выпалил один из сыновей графа, тот самый, которого за спиной все называли самым тупым.

Он уставился в потолок, словно там что-то увидел.

— А как же, Мишенька, наши предки радугу приколотили к небу гвоздями! — язвительно ответил отец. — Лучше скажи, что ты здесь делаешь?

— Ты же сам говорил, что после завтрака будет серьёзный разговор в кабинете, — Михаил удивленно уставился на отца.

Граф Руслан Радугин нервно поправил свою причёску и сжал челюсти так, что даже зубы заскрипели. Он изо всех сил старался не превратить кабинет в место преступления.

— Вот именно, серьёзный! — рявкнул он, покраснев. — Так какого чёрта ты сюда припёрся? Я имел в виду твоего старшего брата! — отец ударил кулаком по столу, и тот жалобно заскрипел.

Миша вспорхнул, как пугливая куропатка, и выскочил из кабинета. Старший же сын Геннадий хмыкнул и бесцеременно развалился в кресле.

— А ты чего ухмыляешься, лупоглазый? — граф переключил свой яростный взгляд на него, лицо его стало красным. — Ты всё запорол, безмозглый кретин!

Геннадий поморщился, будто ему предложили съесть лимон вприкуску с солью, и посмотрел на отца с возмущением. Затем закинул ногу на ногу и начал вертеть очки в руках.

— Отец, к чему такие оскорбления? Я же твой первенец, продолжатель нашего славного Рода, — произнёс он с напускным достоинством. — И вообще, я тут ни при чём.

Он начал вываливать на отца мешок своих претензий:

— Я давно просил поставить меня во главе охраны вместо Астахова. Такие посты должны занимать родные кровинушки, а не наёмные профессионалы, даже если они знают, что делают. Я готов взять на себя эту ношу! Так что твоё негодование, отец, несколько неуместно.

В ответ Геннадий получил такую сочную оплеуху, что у него в ушах зазвенело, и вдобавок набор цветастых эпитетов в свой адрес.

— Ты, недоделанный головастик! — граф склонился над сыном. — Силу имеешь, а мозги где? Забыл в детстве?

Геннадий едва не свалился с кресла от таких слов, и уже было собрался напомнить про Астахова, который, хоть и умён, но теперь больничную койку греет. Но, зная нрав отца, предпочёл проглотить этот комментарий.

— А? Чего притих? Совесть замучила? Правильно! — продолжал давить отец. — Ты не смог защитить наше имущество!

— И что теперь? Хочешь снять меня с должности главы охраны предприятий? — Гена нервно усмехнулся. — Я и мои ребята ищем виновных во взрыве завода. Хотя готов поспорить, что это чёртовы Добрынины тут замешаны.

Граф молча плеснул в бокал янтарной жидкости — то ли коньяка, то ли чего покрепче — сделал пару глотков, и вдруг с холодной усмешкой вылил остатки прямо на голову сына.

— Отец, ты что, в своем уме? — возмутился Геннадий, стряхивая с волос липкую жидкость.

— Заткнись и слушай! — рявкнул отец. — Мне плевать, кто это сделал! Найди их и вытряси всё до последней капли! Узнай, какой Дар они применили!

Геннадий мгновенно проглотил все слова, которые так и рвались наружу. Он протёр очки, словно пытался стереть реальность, и вернул их на нос. Отец продолжал метать громы и молнии, отчитывая сына за провал с поимкой Добрынина.

Ведь именно Генка разработал ту блестящую операцию по устранению Добрынина в ресторане после экзаменов. Блестящую, если не считать того, что она провалилась с треском. Теперь достаётся всем по полной: и ему, и командиру гвардии, который там всем заправлял.

— А откуда мы с командиром могли знать, что княжич Тверской влезет за Добрынина? — попытался парировать Геннадий, которому уже всё равно. — Ты ведь в курсе, что его там быть не должно было. Да и вообще, любой нормальный на месте княжича туда бы не полез!

— Да это ты, похоже, тупой, а не Мишаня! — зашипел граф, размахивая руками так яростно.

На пол полетело всё: бокалы, бумаги, даже семейная реликвия — серебряная чернильница, которую берегли со времён бабушкиных интриг. Среди грохота и погрома глава Рода втолковывал сыну суть Тверского Рода. Объяснял, что у тех даже в гербе честь прописана крупными буквами, и никто из них драк не избегает и страха не знает. В общем, те ещё любители помахать кулаками.

— Род того князька всегда лезет в стычки и заслуженно носит звание боевого! — ревел отец. — А ты умудрился на них нарваться, щенок паршивый! Ты хоть представляешь, во сколько мне обошлось выкупить наших людей из их плена⁈

Граф пригладил растрёпанные волосы и устало плюхнулся в кресло напротив. Рука его шарила в поисках портсигара, будто тот мог спасти ситуацию.

— Батя, ты же сам говорил, что тебе плевать на деньги и на тот Род, а главное — достать Добрынина, — Гена заёрзал на кресле, как на электрическом стуле.

— Вот и прикончи его наконец, раз взялся! — выплюнул граф, выпуская густой клубок дыма. — Докажи, что не совсем бесполезен!

Он раздражённо застучал ногой, как будто проверял, не провалится ли пол под тяжестью их проблем.