Драконова Академия. Книга 5 - Индиви Марина - Страница 9

– Лена…

– Не помню, чтобы я разрешала тебе говорить, – перебила она его. Взглянула на него сверху вниз и приказала: – На колени.

– Лена, послушай…

Она сдавила цепь, с силой дергая на себя и запуская магию. Его снова прошило болью, выламывая кости, колени подогнулись сами собой, и он рухнул на четвереньки. К ее ногам. Она не пошевелилась, не отодвинулась, не наклонилась, просто продолжала смотреть на него сверху вниз. Все с тем же равнодушием, в холод в глазах разве что сейчас добавились капелька любопытства и азарта.

Нет, Лена определенно не играла. Она смотрела на него по-разному, когда злилась или когда ненавидела, когда… что-то чувствовала к нему, но никогда в ее взгляде не было такой пустоты. Сейчас, когда они остались наедине, ей не было смысла притворяться. Не было смысла издеваться над ним для вида. Она делала это, потому что могла, или потому что ей это нравилось.

– Будешь называть меня миледи, – холодно произнесла она. – Слово из моего мира, ну ты знаешь. В Мертвых землях женщин принято считать приставками к чему-то или к кому-то: дочь Верховного эрда, сестра Верховного эрда, еще какая-то хрень. Но я здесь на особом положении, поэтому, надеюсь, что ты запомнишь. С первого раза. Далее. Говорить будешь, когда я разрешу. Делать будешь только то, что скажу я. Если мне что-то не понравится, последует наказание. Если будешь дерзить – последует наказание. Если это будет происходить слишком часто, ты мне надоешь. Если ты мне надоешь, я скажу об этом Адергайну, и, думаю, не стоит объяснять, чем это закончится. Мне стоило немалых усилий убедить его в том, что игрушка меня порадует, поэтому будь хорошим дракончиком и не раздражай меня. Договорились?

В ее улыбке не было жизни, в знакомой улыбке красивых губ, которые сейчас были ярко-красными. На контрасте со светлой, такой нежной кожей смотрелось агрессивно, равно как и весь ее макияж. Лена никогда таким не пользовалась. Его Лена. Поэтому когда ее ладонь легла ему на голову, а пальцы скользнули по волосам, Люциан непроизвольно сжал кулаки.

От нее это не укрылось:

– Что-то не так, мой принц?

Сезар оказался прав.

Он спорил с ним до хрипоты, они несколько раз чуть не подрались из-за этого, но брат оказался прав.

«Твоей Лены больше нет. И ты должен быть к этому готов».

Люциан на мгновение зажмурился, стирая грань воспоминаний и того, что видел сейчас перед собой. Кого сейчас перед собой видел.

Сколько раз он от нее отказался? А сколько раз клялся защитить и не сделал этого?

Он пришел сюда за ней, и он не уйдет без нее.

Люциан глубоко вздохнул и открыл глаза. Медленно разжал кулаки и ответил:

– Вовсе нет, миледи. Все так.

– Замечательно, – она снова улыбнулась. – Хороший мальчик. Только грязный.

Лена оглядела его с ног до головы и чуть дернула цепь.

– Вставай. Надо тебя помыть.

Она едва держала цепь, хрупкие пальцы, казалось, еле-еле ее касались, но она натягивалась так, что ошейник врезался в шею. Люциану приходилось прикладывать все усилия, чтобы не склонять голову, потому что даже на высоченных (она таких никогда не носила!) каблуках Лена оставалась ниже него.

Ванная комната, в которую она его привела, больше напоминала купальню. Огромная, с просторным бассейном, водопадом у стены, горячей купелью.

– Адергайн сделал это для меня, – она рассмеялась, – представляешь? Знает, как я люблю воду и понежиться в теплой ванне. Кстати, ты еще не видел бассейн-инфинити на крыше. И рожи темных, когда все это создавалось.

Лена фыркнула.

– Нет, это определенно стоило того, чтобы это увидеть. Снимай одежду, Люциан. А я посмотрю.

– Может, выйдешь?

У него почему-то закружилась голова. Женщина перед ним была незнакомкой, но… она была Леной. В этот момент он поклялся себе в мыслях называть ее исключительно так, чтобы ни на мгновение не позволить отравить свою кровь сомнениями, что ничего не получится. Сама мысль о том, чтобы раздеться перед ней… да он бы все отдал, попроси она его о таком полгода назад. Само только осознание этого заставляло кровь кипеть и, несмотря на обстоятельства, он почувствовал, как член наливается горячей тяжестью.

– Выйти? И пропустить это? – она усмехнулась. – Ни за что. Я сказала, раздевайся. Не заставляй меня повторять.

Люциан Драгон

Он все еще не мог поверить. Сезар говорил, что просто не будет, что нужно быть готовым ко всему, но есть вещи, к которым просто нельзя подготовиться. Например, к тому, что самая яркая, самая светлая девушка в мире смотрит на тебя взглядом пустоты. Что Тьма, то и дело вползающая в ее радужку, окончательно стирает цвет любимых глаз.

Люциан медленно расстегнул рубашку, стягивая ее. Лена смотрела, наклонив голову, а потом потянула его за собой на цепи. Опустилась на бортик ванной, рассматривая его с тем самым интересом, которого он когда-то так жаждал. Только сейчас этот интерес был равнодушным, она просто оценивала свою игрушку.

– Теперь брюки, – сказала она. – Давай.

Сарказм, застывший внутри, он так и не озвучил. Раньше было легко бросаться жалящими словами, острить, делать больно, но сейчас… Сейчас он просто не мог представить, что делать с ней. С этой женщиной, которая перед ним стояла. Что делать с ней, чтобы вернуть ту, что он любил.

– Лозантир тебя раздери, Драгон, за те месяцы, что мы не виделись, ты записался в монахи? – Словечки из ее мира резали слух, они были для нее чужеродными, для этой незнакомки. Потому что принадлежали Лене. Его Лене.

Короткое замешательство закончилось тем, что она просто рывком подтянула его к себе, расстегивая брюки и дергая их вниз. Получилось больно. Отчасти из-за возбуждения, которое никуда не делось, отчасти потому что к унижениям он не привык. Рычание, рвущееся изнутри, Лена, разумеется, не упустила.

– О, дракончик недоволен? – усмехнулась она, продолжая откровенно его разглядывать. Взгляд ее прошелся сверху вниз, зацепившись за ярость в глазах, и закончился там, где его тело однозначно реагировало на ее присутствие. – Или вполне доволен?

Она издевалась. Продолжала издеваться.

Легко и просто, так, будто делала это всю жизнь.

– Полезай, – скомандовала Лена и кивнула на ванную, которая стремительно наполнилась водой. Подчиняясь движению ее руки, с полки взмыл ввысь какой-то шар и упал в ванну. Вода зашипела, и Люциан замер.

Лена снова рассмеялась.

– Господи, драконы такие странные… это еще одна прелесть из моего мира, называется бомбочка для ванн. С помощью магии, оказывается, делается за две секунды из нужных ингредиентов. Или ты подумал, что я решила тебя растворить в кислоте? Проще было бы уже тогда не спорить с Адергайном по поводу твоей жизни. – Она нахмурилась, будто вспомнив нечто неприятное, потом снова дернула цепь. – Вперед.

Привыкать к тому, что с ним будут обращаться как с животным, казалось сложным. Невероятно сложным. Поэтому Люциан на мгновение закрыл глаза, представив ту девушку, ради которой сюда пришел, и только после этого стянул сапоги и брюки, чтобы оказаться в бурлящей от магии воде.

Это могло бы быть даже приятно. Если бы не обстановка. После сырого холодного подземелья горячая вода окутала ноющее тело, как покрывало. Правда, при этом ничуть не помогая справиться с тем, что мешало сосредоточиться и подумать. Возбуждение с каждым мгновением становилось все более тяжелым, почти болезненным. Но касаться себя при ней… да он бы скорее умер.

Она же словно мысли его читала, потому что усмехнулась, рассматривая напряженный, налившийся кровью и тяжестью ствол.

– Вот уж не думала, что ты у нас такая стесняшка, Люциан Драгон. Ладно, посмотрим, сколько ты продержишься.

Взмах руки – и в ее ладонях оказался флакончик. Еще одно отличие от Лены – в Даррании, в их мире, быт без магии был скорее необходимостью для тех, кто не имел достаточно ресурса. Лена же, даже зная все заклинания и обладая достаточно силой, всегда использовала ее только в крайних случаях, но не сейчас. Сейчас она управлялась с ней, как дышала.