Драконова Академия. Книга 5 - Индиви Марина - Страница 11

– И вылижешь, если продолжишь вести себя в том же духе, – равнодушно произнес он. – На глазах у всех. У всего моего двора.

– И много у вас там извращенцев?

Адергайн прищурился. Усмехнулся.

– Вижу, слов ты не понимаешь. Хорошо.

– Из хорошего здесь только то, что все в мире конечно. Даже ты.

Уголки его губ опустились. Он разжал пальцы, освобождая мой подбородок, произнес:

– Освободите ее. Отмойте и проследите, чтобы к вечеру она была готова.

Готова? К чему?

Цепи выдернули из колец раньше, чем я успела икнуть, а потом меня резко вздернули на ноги. Двое мрачных мужиков в черном потащили меня по коридору с такой скоростью, что я едва успевала переставлять ноги. Но если ноги отказывались сотрудничать, то мозги шли на контакт, и в них творилось такое…

– Готова? – хрипло прокричала я. – Готова к чему?! К чему я должна быть готова?

Сейчас бы стоило впустить в себя темную магию окончательно – и дело с концом. Стать той, кем меня хотят видеть, стать той, кому все равно, но я еще цеплялась за остатки жизни. За то, что билось в центре моей груди, я пыталась представить, что смогу выбраться. Возможно, смогу… зачем? Для чего? Я не знала. Просто так чувствовала и боролась из последних сил. На пределе. Я не хотела становиться, как он. Не хотела становиться, как Валентайн, даже несмотря на все могущество, которое мне после этого откроется. Даже несмотря на то, что уйдет боль.

Но в тот момент я была к этому близка как никогда, потому что идущий сзади Адергайн произнес:

– Сегодня вечером ты станешь моей, Лена, перед всем моим двором. На глазах у всех.

Лена

В моем разуме не осталось места для фантазий: убив Ленор, чтобы спасти Люциана, я перешагнула невидимую черту, навсегда меня изменившую. Фраза «лишиться части себя» перестала быть для меня чем-то возвышенно пафосным, на драме, и стала реальностью. Но даже в этой реальности, оказавшись в Мертвых землях, побывав в глубоких объятиях Тьмы, мне смутно представлялось, что я стану совокупляться со сбрендившим королем этих самых земель на глазах у сотен? Тысяч? Его подданных.

Поэтому пока вокруг меня прыгали и бегали люди с опущенными в пол глазами, я думала, как мне сбежать и откуда спрыгнуть, чтобы этого избежать. Получалось плохо. В панике вообще плохо думается, отвечаю. В голове творился полный бардак, на все это накладывался зов Тьмы и пустота, готовая поглотить меня в любой момент, как только я дам слабину. Но я не сдавалась. Через все это я пыталась думать, как мне сбежать, не используя магию. Потому что цепь и наручники с меня так и не сняли, даже когда усадили в ванную, больше похожую на готический таз-тренажер для попавших в Ад. Еще бы костер снизу развели, было бы полное попадание.

Права была баба Клава, чтоб ей икалось и пукалось, и сухари всегда вызывали запор.

В общем, пока меня отмывали для царственного соития, я просчитывала варианты. Окно – арочное, невероятно узенькое, в котором даже солнечный свет бы застрял как Винни Пух, не подходило по причине того, что даже если я в нем не застряну, до земли тут далековато. Вот надо было с Земсковым на скалодром ходить, когда звал! Может, сейчас бы использовала этот вариант влегкую.

План Б казался не менее идиотским: за дверью этой самой комнаты стояли велиферты, которые мне голову оторвут раньше, чем я добегу до конца коридора. Нет, бегать я конечно умела, не раз сдавала нормативы на отлично, но что-то мне подсказывало, что в велиферты без удвоенных нормативов не принимают. Да и зачем им вообще эти нормативы, когда у них есть магия? А у меня еще и тяжелая цепь на шее. Гирю не привинтили, и на том спасибо.

Помывка закончилась тем, что в мои волосы, отмытые до скрипа, запустили магические искры, чтобы их высушить. Слабенькие, конечно, но волосы мигом высохли, а мне вспомнились первые дни в Даррании. Тогда я считала, что у меня проблемы. Как же сильно я ошибалась!

– Ваш обед, – сообщила одна из служанок, не поднимая глаз.

Они здесь в принципе все были такие: в темно-серых платьях в пол, в темно-серых передниках и шапочках. Наверное, чтобы сливаться со стенами было проще, и я это прекрасно понимала. Когда по местным четвергам король устраивает представления в стиле платного порно-канала, лучше не отсвечивать.

А вот обед был прекрасен. На низеньком черном столике, рядом с которым стояло кресло с серебристой обивкой, расположились самые разнообразные блюда. Подозреваю, что местная кухня отличалась от Дарранийской, но рот все равно наполнился слюной, а сознание мигом дорисовало вкус. Что-то среднее между моей некогда любимой крабовой пастой из гипермаркета за сто пятьдесят рублей и фуа-гра. Фуа-гра, кстати, я так и не попробовала, но как-то сейчас она мне живо представилась.

На плечи мне накинули халат: длинный, черный, с серебристыми узорами – цвета местного загородного отеля, в пол. После чего проводили к столу со словами, что сначала я могу откушать, а после меня соберут для того-самого. Этого-которого.

– Я хочу поесть одна, – капризно сообщила я. Вообще не надеялась, что сработает, но служанок как ветром сдуло. Видимо, девушка в цепях и в халате, охраняемая велифертами, в принципе не представлялась им угрозой. Жаль. Я помнила, какая в моих венах текла сила, когда я позволила Тьме войти в самую свою суть.

А вот про Ленор предпочитала не вспоминать. Это было слишком больно. Гораздо больнее, чем я ожидала, но все же сейчас, на миг погрузившись в воспоминания, я позволила этому снова себя зацепить. Позволила себе вспомнить девчонку, которую узнала совсем недавно. Свою сестру. Которая оказалась в разы отважнее меня и, не раздумывая, согласилась отдать свою жизнь за того, кого любила.

Любила ли я вообще когда-нибудь так, как она? Не знаю.

Но сейчас точно было не время об этом думать. Я попробовала сковырнуть замок цепи вилкой, в результате чего вилка обожгла мне руку и рассыпалась на свои металлические атомы. Пришлось возвращаться к плану А. На скалодром я может и не ходила, но и на оргии тоже, а если выбирать между первым и вторым, из двух зол выигрывал местный скалодром.

Вниз уводила бесконечная, как мне показалось, высота. Это было как пытаться спуститься вниз с десятиэтажки, связав между собой простыни.

«Ты знае-е-еш-ш-шь выход, – зашипело внутри, – откройся мне. Позволь мне заполнить тебя целиком…»

Если раньше я считала, что раздвоение личности – это опасно, то как быть, если внутри тебя разговаривает неодушевленная темная магия? Тут, конечно, к психиатру бы уже, но здесь их не водится. С психологами тоже напряг, так и приходится справляться собой, своими силами.

– Иди в жопу, – посоветовала я ей, понимая, что без нее пойду в жопу я.

Или в мою жопу пойдут, это как получится. Я же не знаю, какие у Адергайна пристрастия.

Ладно. Будем импровизировать.

Я подошла поближе к дверям, даже приложила ухо к одной из тяжелых створок, как будто это могло мне помочь убедиться в том, что меня услышат. Поблизости не стояло никаких ваз, ничего такого, что могло с грохотом упасть, поэтому пришлось ронять высокую металлическую подставку, устроившуюся возле камина. А после эпично падать самой, напоследок звякнув цепями, как Кощей – ребрами.

Валентайн рассказывал мне (а точнее, Ленор, но кто сейчас считает), что когда он сидел в подземельях сразу после своего прибытия в Дарранию, с него раз в несколько дней снимали цепи и позволяли магии равномерно распределиться по телу. Потому что вот эти вот самые оковы нарушают ее течение, изламывают контуры и способны привести к самоуничтожению изнутри. Но то были светлые тюремщики, темные таким не заморачивались. Видимо, Адергайн считал, что я живучая. Или что мои контуры достаточно сложно поломать. Или я не так долго там просидела, как мне казалось.

Как бы там ни было, сработало. Первая часть. Сначала ворвались велиферты, следом за ними – девушки-служанки. Меня подхватили на руки, как следует встряхнули. А, между прочим, после сидения в подземельях не только магическая, но и физическая слабость развивается. Об этом я и сообщила, приоткрыв глаза, когда меня опустили на покрывало кровати под балдахином.