Наши уже не придут 2 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 49

Переговоры начались ещё 15 октября, в этом самом вагоне, но заходили в них немцы со сравнительно твёрдой позицией, исходящей от немецкого генералитета. Теперь, когда ситуация начала стремительно ухудшаться, левые социал-демократы, всю войну твердившие о губительности действий империалистов, обрели существенную значимость и начали делать громкие заявления.

Только вот есть информация от Розы Люксембург, которая вышла на связь с генералом Алексеевым. Она сообщила, что вся эта демократизация Рейхстага — фикция. (1)

«Немцы хотят свалить всё на социал-демократов, которых избирательно напихали в Рейхстаг», — подумал Аркадий. — «Что-то такое я читал…»

Подробностей вспомнить не удалось, но он смутно помнил, что там была какая-то хитрая комбинация. Вероятно, это она и есть — заключить мирный договор руками социал-демократов, которые и будут главными виновниками поражения. Очень тонкая работа.

— Генерал-полковник, — кивнул маршал Фош.

— Маршал, — кивнул ему Алексеев.

Боевые действия остановлены, поэтому на фронтах затишье, но вооружённых людей вокруг этого леса, тем не менее, слишком много. Даже Аркадий при своём наградном Кольте.

— Предлагаю отобедать и обсудить контекст переговоров, — предложил Фердинанд Фош.

Генерал Алексеев кивнул.

Они перешли в соседний вагон, который служил столовой.

Адъютанты маршала уже сервировали стол. Главным блюдом будет запечённая с лимоном утка, а ей «ассистируют» тушёная краснокочанная капуста, картофельный гратен, французские багеты, французские сыры и фруктовый тарт. Выглядит всё это роскошно — маршал не отказывает себе в удовольствиях.

— Должен сказать, что я восхищён проведённой вами операцией, — произнёс маршал Фош, когда они расселись за столом. — Продвижение на четыре десятка километров и практически полное уничтожение австро-венгерской армии силами дивизии — это достойно того, чтобы войти в учебники военной науки.

— Благодарю вас за столь высокую оценку, — улыбнулся польщённый генерал Алексеев. — Всё это — результат тщательного планирования и трезвой оценки своих сил…

— А это, как я понимаю, тот самый полковник Немиров? — обратил Фош внимание на Аркадия, сидящего слева от генерал-полковника.

— Так точно, господин маршал, — встал Аркадий и выполнил воинское приветствие.

— Генерал Жанен очень высоко отзывался о ваших тактических талантах, — улыбнулся маршал. — Необычная тактика применения пулемётных и артиллерийских бронеавтомобилей, по его мнению, требует внимательнейшего рассмотрения. Я давно знаю генерала Жанена и считаю, что он бы не стал делать беспочвенные заявления. Возможно, нам нужно наладить взаимодействие по вопросу совместного развития перспективных технических средств…

Дивизионный генерал Морис Жанен представляет французскую военную миссию при ставке Верховного главнокомандующего, то есть, генерал-полковника Алексеева. Он всё видел и даже сделал правильные выводы — естественно, он написал о своих выводах маршалу Фошу.

У Немирова был ряд бесед с генералом Жаненом, в которых он, в общих чертах, расписал перспективы применения бронеавтомобилей. А ещё он в этих беседах страшно ругал танки, за общую ненадёжность, за малую скорость и узость тактического применения где-то вне рамок позиционной войны. И генерал Жанен проникся.

Аркадий рассчитывал, что его мнение дойдёт до многих генералов, в том числе и до британских.

Броневики в армии нужны, это факт, но не в качестве основной ударной силы. Основная ударная сила — это танки. Никакие инновации не способны это изменить.

«Англичане, конечно, вряд ли купятся на такое. Но не потому, что умные и строем ходят», — подумал Аркадий. — «У них уже должна начаться выработка „успешной доктрины“ наступлений при поддержке танков. Пехота наступает под прикрытием бронетехники, то есть, пехота — это главное. А если главной выступает пехота, то и танкам необязательно развивать большую скорость. Десять-пятнадцать километров в час, в таком случае — это оптимум».

Броневики в эту доктрину никак не влезают, поэтому смысла англичанам на них полагаться, по существу, нет. А это значит, что они будут развивать танки, правда, своим, извращённым путём. Это не значит, что у них не будет колёсных броневиков, но вот то, что эти броневики будут на вторых и третьих ролях — это факт. И это было досадно.

А вот французы и немцы…

— Правда ли, что вы очень критически относитесь к танкам? — поинтересовался маршал Фош.

— Гвардии полковник Немиров, в этом вопросе, опирается на моё мнение, — произнёс генерал Алексеев. — Я считаю, что в условиях манёвренной войны, то есть, нормальной войны, танки существенно уступают бронеавтомобилям. Мы применили эрзацы, переделки гражданских грузовиков, очень плохо подходящие для серьёзного боя, но даже они раскрыли потенциал перспективной стратегии. А вот если разработать специализированную платформу, имеющую изначально военное назначение…

Генерал-полковник Алексеев уже прекрасно осведомлён о перспективах танков, которые с каждым годом будут становиться всё надёжнее и быстрее. Но он, на публику, придерживается «официальной» доктрины, о которой восхищённо говорят практически все советские офицеры — концентрированное применение броневиков для преодоления вражеской линии укреплений.

Вопрос разработки первого советского танка сейчас озадачил группу конструкторов, занимавшихся разработкой автомобилей и хоть сколько-нибудь знакомых с гусеничной тягой. Они сидят в Конструкторском бюро № 1, расположенном на территории Путиловского завода, и прорабатывают принципиальную часть задачи.

Аркадию хотелось, конечно, чтобы подвеска сразу была хорошей, то есть, чтобы было что-то торсионное или, хотя бы, нечто вроде подвески Кристи, но он был реалистом, поэтому рассчитывал на рессорную подвеску.

Двигатель он тоже хотел бы сразу хороший, то есть, дизельный, но реальность диктовала — будет бензиновый. Дизельный двигатель, даже несмотря на то, что он поставит его разработку во главу угла, будут разрабатывать следующие лет десять-пятнадцать.

Пока что, бензиновый, но и нормального бензинового двигателя тоже нет.

Основную надежду в вопросе хоть какого-то бензинового двигателя Немиров возлагает на немцев. Скоро уже будет мир, а потом, весьма вероятно, революция в Германии, причём, если у Троцкого ничего не получится, то придётся иметь дело с Веймарской республикой или с тем, что возникнет вместо неё, когда пыль осядет. И если немцы окажутся верны секретному соглашению, то Аркадий рассчитывал, что удастся купить у них двигатель Maybach Mb.IVa.

Этот авиационный двигатель уже есть в распоряжении советских конструкторов — четыре относительно целых экземпляра удалось снять с подбитых бипланов Rumpler C. VII.

Rumpler C. VII — это разведывательный самолёт Германской империи, доставляющий немало проблем. До недавнего времени они летали очень часто, но сбивали их редко. Все добытые экземпляры были подбиты практически случайно — пули попадали в критические узлы, что вынуждало пилотов совершать экстренную посадку. Сбивали их, на самом деле, гораздо чаще, чем четыре раза, но из большей части самолётов потом нельзя было извлечь ничего полезного или интересного.

Двигатель Maybach Mb.IVa Немиров считал весьма перспективным: лошадиных сил — 245, степень сжатия — 6,08:1, рабочий объём — 23,096 литра. Удельный расход топлива — 200 грамм на 1 лошадиную силу в час.

Принципиальная возможность переделки его под дизель есть, чем Аркадий и собирался озадачить конструкторов Путиловского завода. Когда придёт время, будет учреждено больше специализированных конструкторских бюро, а пока приходится собирать профильных специалистов в полустихийные коллективы, которые занимаются всем, чем прикажут.

Майбах уже можно ставить в броневик, но дело осталось за малым — получить на этот двигатель лицензию, а также разработать сам броневик.

Полноприводные грузовики в России делать ещё не умеют, но скоро научатся — «Джеффри Квад» официально куплен, за полторы тонны золота. Это миллион долларов США — Нэш, буквально, озолотился на этой сделке. Лицензия неэксклюзивная, поэтому Нэш не теряет ничего, кроме своего флагманского завода. С вырученными средствами он восстановится в течение следующего года.