Оглянись в темноте (СИ) - Рымжанов Тимур - Страница 20

— Добрая госпожа! — обратилась сестренка к очередной потенциальной на ее взгляд покупательнице. — Не желаете кружевную ленту? Посмотрите пожалуйста, я плету кружева из азерийского шелка, госпожа. Есть широкая лента, есть узкая.

Не очень любезная, зажиточная на вид женщина резко развернулась, пытаясь было осадить наглую девчушку, но тут увидела меня, стоящего у нее за спиной с посохом в руках. Кожаный жилет под моей курткой был увешан блестящими ножами, чуть прикрытые капюшоном глаза представляли собой сплошные пугающие бельма, но сам я при этом добродушно улыбался, придерживая сестренку за плечо.

— Быть может желаете кухонные ножи от мастера Эйта, великолепная работа, острые как бритвы. Всего двадцать монет госпожа, хотите взглянуть?

Пару секунд несколько ошеломленная и даже удивленная посетительница рынка рассматривала нас чуть отстранившись, а после, чуточку оттаяв, наклонилась к Нае.

— Неужели сама такое кружево сделала? Очень тонкая работа, маленькая моя. Сколько ты хочешь вот за эти две узкие ленточки?

— Всего двадцать монет, добрая госпожа. Это кружево попроще, чем-то которое мама когда-то делала для графини Оранской, но азерийский шелк такой дорогой, я боялась, что мне не хватит на длинную ленту, чтобы еще осталось на бантик.

Женщина отступила на шаг, и тут же начала дергать за рукав дорогого камзола какого солидного господина.

— Дорогой, — тихо заговорила она, — позволь мне купить это чудесное кружево, прошу тебя. Совсем недорого, юная мастерица просит всего двадцать монет за две ленточки. Они такие чудесные.

— Если тебе так хочется, то конечно возьми, цена действительно небольшая.

Покосившись на меня, солидный господин, похоже, что какой-то чиновник, передал супруге небольшой кошель с мелочью.

Взяв кошелек, женщина отсчитала нужную сумму, и не торгуясь передала Нае. Та в ответ аккуратно скрутила кружевную ленточку и передала покупательнице.

— Большое вам спасибо, добрая госпожа, пусть будут милостивы к вам Светлые боги.

Не скрываясь Ная передала деньги мне, а я в свою очередь переложил их в потайной карман на широком кожаном поясе.

А сестренка та еще актриса. Играя мимикой детского лица очень умело манипулировала уже немолодой женщиной, вызывая в ее сознании совершенно четкие ассоциации, которые буквально заставляли, растаять и поддаться на уговор. Подобный тип поведения мы с сестренкой обсуждали. Я пусть и не специалист в человеческой психологии, но на таком примитивном уровне сыграть сумею сам и научу напарницу.

Как только сошла первая волна покупателей, мы с Наей снизили темп. Второй поток покупателей попроще, но тоже могли стать нашими клиентами, цены я держал на гране рентабельности, но больше рассчитывал, что смогу продать ножи самим торговцам. Примерно к полудню, мне удалось продать два ножа, а Ная — одну длинную узкую кружевную ленту. Доход за день получился больше шестидесяти монет. Этого хватит, чтобы оплатить взнос за торговый день, чуть позже, к концу рыночного торга, купить остатки продуктов и еще что-то останется на текущие расходы.

Так продолжалось два дня. Я работал с заготовками ножей до поздней ночи, пользуясь темнотой, а Ная напротив, старалась захватить остатки светлого времени суток. Плюс к этому, я подрядился колоть дрова прачкам в нашем доме. В женском общежитии, на чердаке которого мы жили, с этим были проблемы. Прачки конечно очень удивлялись как я умудряюсь колоть дрова в полной темноте, но стоило одной внимательно понаблюдать мой спектакль, как они тут же поняли, что это оказывается не так уж и сложно. За колку дров мне платили кусочками мыла, а иногда просто подкармливали нас с сестренкой.

На третий день на рынке, ко мне подошел здоровенный бугай, огромный, широкий в плечах, выбрит кое-как, волосы растрепаны. На громиле была кожаная броня с металлическими вставками, на широком поясе на пояснице висели два парных кинжала, на правом бедре широкий фальшион, в деревянных ножнах обшитых кожей. Кто он такой и зачем явился, угадать было несложно.

Ни слова не говоря, он уверенно отвел нас в сторону, но как только заметил, что Ная вся сжалась и пытается спрятаться у меня за спиной, тихо пробасил:

— Не боись, мелюзга, не обижу. Кузнец просил за тобой присмотреть. Я Кайт.

— Доброго дня, господин Кайт, — приветствовал я наемника изобразив легкий поклон.

— Да не бойтесь, детей не трону. На-ка вот, — сказав это наемник протянул Нае горстку тыквенных семян, которые сам лузгал с огромным удовольствием.

Ная от угощения не отказалась, но есть семечки не торопилась, так и зажала в ладошке, ожидая продолжения разговора.

— Мастер Эйт конечно предупредил, что ты калека, Ард, но я ожидал худшего. А ты вон, весь ножами увешан, как опытный наемник, прям мастер ножей. Такого и в гильдии представить будет не стыдно. Короче, если не передумал вступать в гильдию, я готов за тебя поручиться. Мастер Эйт конечно просил, как ответную услугу, но я, пожалуй, и так поручусь. Ведь я видел тебя в трактире у тетки Боран. Очень она тебя хвалила. Ну что скажешь?

— Что я должен сделать, господин Кайт?

— Если согласен, пойдем сейчас, чего тянуть. Поговорим с главой гильдии, если моего поручительства не хватит, я еще кого найду.

Дом гильдии оказался довольно богатым и обжитым дворянским особняком, стоящим в небольшом парке неподалеку от конюшен городской стражи, всего в каких-то трех сотнях метрах от того самого трактира «Хмельной вепрь», которым владела госпожа Боран.

После полудня в большом зале гильдии было довольно безлюдно, поэтому никого, кроме скучающего секретаря, я не смог заметить.

Ная всю дорогу лузгала тыквенные семечки, которыми с ней поделился наемник. Одну съедала сама, вторую отдавала мне. Кайту пришлось подстраиваться под наш неторопливый темп. Здоровяк все-таки под два метра ростом, один его шаг это наших три.

Поприветствовав секретаря за стойкой взмахом руки, Кайт повел нас на второй этаж. Я не очень всматривался в планировку особняка, но определить расположение кабинета главы гильдии смог без труда.

Не очень-то церемонясь, наемник без стука вломился в кабинет и втащил нас за собой.

— Доброго дня, господин Морот. Вот, привел парнишку, о котором мы с вами говорили. Добрый малый, крепкий, смышленый, я все утро за ними наблюдал.

Кабинет главы гильдии наемников больше напоминал комнату с охотничьими трофеями, зоологический музей с чучелами всяких тварей и их потрохами заспиртованными в банках и выставку всевозможных камней, разложенных на длинных стеллажах. Сам глава сидел в высоком мягком кресле, держа в руках какие-то документы, что громоздились большой кипой на узеньком столике возе него.

Выйдя вперед, я сдержанно поклонился.

— Рад приветствовать, господин Морот. Спасибо, что согласились принять.

— Значит, твоя слепота — «подарок» с городской стены, правильно я понял? До этого, был вполне зрячим и проворным малым, как говорят… — проговорил крепкий плечистый старик с пышной седой бородой и усами.

— Так и есть, господин Морот. Как со стены вернулся, вся мастерская разграблена. Как потом оказалось, мастера моего казнили, за мародерство. А вечером, того же дня, в той коморке встал на постой цисарийский мастер-сержант. Вот я и стал искать себе другой угол и пропитание. Взялся точить на рынке ножи, и хорошо стало получаться, да вот оружейник воспротивился — работать не дает и в цех не берет.

— Вот ведь старый дурак, вечно он всем палки в колеса сует. И ведь товар у него паршивый, и мастер он далеко не лучший, но что касается склок и сплетен, подсидеть кого-то, так тут он первый. Если в наш цех пойдешь, Ард, осилишь работу? У нас не ножи, а полный арсенал ржавого барахла. Иные клинки добрые, но ухода требуют. Ты же вроде жестянщик.

— Я уверен, что справлюсь, господин Морот. Заточка, шлифовка, полировка, чистка, жестяные работы, пайка, лужение, разные металлы. У мастера Ривера, в последнее время, в основном я всю работу делал, он только заказы брал.