Оглянись в темноте (СИ) - Рымжанов Тимур - Страница 16

Гроза снаружи уже успокоилась, дождь еле капал. По идее сейчас поздняя ночь и вокруг ни единого источника света, но я все равно прекрасно вижу, причем метров на двести от входа могу разглядеть даже самые мелкие детали в расщелине.

И все-таки это дар от неизвестного божества. Интересно, а если бы я обратился с молитвой к богине в храме, случилось бы что-то подобное? Как теперь узнать? Мне теперь в храм и показаться будет страшно. Вдруг старое божество меня как-то пометило, и эта метка разгневает новых богов.

Вот еще одно доказательство того, что я попал в магический мир. Хоть до этого момента, не мог поверить, что подобное может существовать.

Держа фляжку под тоненькой струйкой воды, что стекала с большого обломка скальной породы, я смог минут за десять ее наполнить. Вернулся в комнатку с алтарем, и принялся собирать веточки и огарки вчерашнего костра. Бросил на собранные дрова оставшийся от светильника промасленный фитиль и чиркнул огнивом. Свет искр больно резанул по глазам, а возникший крохотный огонек буквально ослепил. Мой взгляд вновь помутнел и казавшиеся только что хорошо видимые камни и лежащие на земле дрова, вдруг вновь стали расплывчатыми пятнами, подернутыми молочно-белой дымкой.

Значит таинственный старый бог подарил мне ночное зрение. Какой щедрый подарок! При свете дня я опять становлюсь слепой как крот, но зато ночью, а точнее сказать в темноте, получаю возможность видеть четко и ясно, хоть и не различая цветов. Вот, наверное, почему здесь появился этот алтарь. Быть может это божество дарует подобную способность всем шахтерам? Что ж спасибо тебе, неизвестный бог. Старый ты или новый, добрый или злой, все равно спасибо. Твой дар поможет мне выжить в этом мире.

Перелив собранную воду из фляги в котелок, я поставил его на камни над костерком. Следовало прокипятить, прежде чем пить, другой воды у нас все равно больше нет и взять, кроме как из лужи, негде.

К утру, Наю перестала бить дрожь, а температура спала. Девочка спокойно уснула, и я не стал ее будить. Самое главное мы сделали — добыли камни. А вот торопиться куда-то идти, сразу после дождя, не имело смысла. Сейчас все тропинки и дороги превратились в непролазное болото учитывая липкое качество местного чернозема. Дождь не закончился, но это был уже вовсе не ливень, а так, мелкое недоразумение. Подождем хотя бы до полудня, может совсем прекратится и погода изменится. До начала осени еще три декады.

Через пару часов Ная проснулась.

— Как себя чувствуешь?

— Хорошо, — бодро ответила сестренка. — Ничего не болит. Пить очень хочется.

— Вот и хорошо, что все обошлось, — я протянул Нае фляжку, в которую перелил остывшую кипяченую воду. — Вот, пей. Ты наверняка очень голодная?

— Угу. — Ная убрала ото рта горлышко фляжки. — Что угодно сейчас съем. А там дождь уже кончился?

— Да, почти, немного капает.

— Хочу поскорей вернуться. Страшно здесь.

— Не бойся, задерживаться просто так не станем, я тоже очень хочу вернуться поскорей. Все-таки в городе спокойней.

На наше счастье, после полудня показалось солнце и холмистую долину заволокло туманом, который продержался очень недолго из-за порывистого ветра. Я подумал, раз уж у меня появилась способность видеть в темноте, а не использовать ли мне ее для того, чтобы идти по дороге ночью. Ведь для нас это огромное преимущество. В темноте больше шансов укрыться от недоброжелателей. Насколько я знал, опасных хищников в этих краях не водится. Есть твари чем-то похожие на куниц, шкурками которых торговали в охотничьем ряду, но такие мелкие существа для людей не опасны. Волков и медведей в этих краях нет. А вот людей полно, вот кого, в действительности, стоит бояться одиноким путникам на большой дороге.

Отправились в путь ближе к вечеру. Дорога конечно просохнуть не успела, но мы держались обочины, что поросла травой; ноги, конечно промочили насквозь, но что делать. Пока двигаемся, все будет в порядке. Если остановимся на привал, то снимем башмаки и просушим ноги, чтобы действительно не простудиться. Пока было светло, меня вела Ная. С наступлением сумерек, мы сделали небольшой привал, я скормил сестренке последнюю лепешку. Из съестных запасов у нас осталось еще грамм сто крупы, из которой можно сварить кашу, но это мы сделаем утром. А пока, как только стемнело полностью, я водрузил Наю на спину, она обхватила меня руками за шею, а ногами за талию. Я подпер ее посохом ниже спины и уверенно зашагал по обочине дороги. Видел я в темноте великолепно, мог разглядеть каждую травинку, каждый камушек или кочку.

— Тебе не тяжело, — вдруг спросила сестренка, дыша мне прямо в ухо.

— Нормально, справлюсь.

— А как ты идешь без своего посоха?

— Я край дороги ногами чувствую, не волнуйся. Ночью идти намного безопасней. Разбойники по ночам не шастают. Мы же не хотим попасть в лапы разбойникам?

— Ой! Нет, я не хочу!

— Тогда сиди тихо и прислушивайся вокруг, вдруг что услышишь. И не болтай лишнего, чтобы нас никто не услышал.

Я думал, что будет трудней. Все-таки тело Ардума казалось еще очень слабым. Но вопреки опасениям, я почти без остановки протопал всю ночь волоча на себе и тяжелую сумку с камнями и Наю. Но каким-то чудом мне удалось поймать нужный ритм и уверенно шагать, то и дело оглядываясь по сторонам, радуясь тому, что могу во всех подробностях осмотреть окружающий меня мир. Пусть сотканный из мрака, пусть в серых красках. А то, я уже готов был отчаяться. Но теперь вместо отчаянья меня переполняла радость, даже восторг. Пусть и с таким ограниченным, но в то же время уникальным зрением, я смогу больше заработать нам на жизнь. Смогу выполнять какую-то сложную работу, ту, которая мне недоступна днем.

Правду сказать, с такой способностью в голову приходят мысли о гильдии воров. Но я никогда не жаловал криминал. Одно дело тихонько тырить по мелочи, не привлекая внимания, и совсем другое — окунуться в криминальное общество, которое как правило всегда живет по своим законам. Нет уж. Если, когда и воспользуюсь способностью для того, чтобы что-то стырить, то это будет самый крайний случай, когда других вариантов, чтобы выжить, просто не останется.

Чавкая в грязи по размытым дорогам, мы добрались до города только через два дня. Грязные уставшие, голодные, мы прошли через городские ворота сразу после того как их открыли, прибившись к обозу из предместья.

Весь день отмывались, стирались, латали одежду. Я не пожадничал, потратил пять монет на обед в трактире. Прикупил еще продуктов и позволил нам еще один день полноценного отдыха, и только на следующий день вновь пошел на рынок уже с новым точильным камнем, ради которого и было затеяно все это дальнее путешествие.

Что интересно, на рынке меня ждали с нетерпением. Собираясь в путь, я предупредил мясника, что отправляюсь за камнями, вот он всем и говорил, что я не просто пропал, а ушел по делу. Вот после возвращения ко мне и потянулись разные люди, под предлогом заточки ножей спрашивали о том, что мы видели за городом, какие деревни и хутора проходили. Я переадресовывал все вопросы Нае, в конечном счете, действительно все подробности, видела только она. Ну а эта стрекоза, очень умело строила глазки, артистично вздыхала, играла эмоциями на лице, в красках описывая наше путешествие.

Мы договорились, что она не будет рассказывать о том, что обратно мы шли по ночам. Люди могут заподозрить неладное, незачем мне лишнее внимание. После получения подарка от неизвестного мне божества, мои глаза стали очень чувствительны к свету. Когда вокруг нет ни одного источника света, я на коне, но стоит вспыхнуть рядом хоть искорке, то для меня это как горсть соли в глаза. Поэтому пришлось повязывать на глаза повязку из грубой ткани, через переплетение нитей которой оказалось видно намного лучше, чем без нее. Вот такая оптическая хитрость…

За время путешествия руки неплохо зажили, сошли мозоли, царапины. Теперь работать стало значительно легче. Тем более, что новый камень позволял чуть увеличить прикладываемую силу, когда обрабатываю плоскость ножей. Он был заметно больше того огрызка, что мне достался от мастера раз в пять и вряд ли этот камень развалится у меня под руками.