Высокие ставки - Френсис Дик - Страница 39

• Предыдущая
• 39/46
• Следующая

Фелисити разрешила проблему, отправив к лошади Квинтуса.

Сама она, сделав сверхчеловеческое усилие, примирительно коснулась моей руки и сказала:

— Ну, ладно. Кто старое помянет, тому глаз вон. Идемте выпьем.

И мы пошли в бар. Я взял ей большую порцию джина с тоником, а себе — виски с содовой, и мы стояли, болтая о пустяках, занятые собственными мыслями. Фелисити немного дрожала. Мне тоже стоило немалого труда скрывать свои мысли. И оба мы изо всех сил старались держать друг друга подальше от лошади: Фелисити потому, что думала, что это Энерджайз, а я — потому, что знал, что это не Энерджайз.

Фелисити ухитрилась так растянуть свою вторую порцию, что, когда мы наконец вернулись в сердце событий, лошади уже одна задругой выходили из паддока и направлялись к старту. Квинтус великолепно исполнил свои обязанности заместителя и на прощание похлопал лошадь по крупу. Фелисити шумно выдохнула и сразу утратила всю свою показную любезность. Она удалилась, чтобы смотреть скачку вместе с Квинтусом. Я не стал ее останавливать.

Конь показал себя совсем неплохо — для своего уровня.

В заезде участвовали двадцать две лошади. Все они были более чем средними, и Энерджайз оставил бы их далеко позади. Его дублер скакал в соответствии со своими способностями и доблестно пришел шестым. Это было лучше, чем я ожидал. Толпа с умеренным энтузиазмом приветствовала выигравшего фаворита, и я решил, что пришло время тихо испариться.

Когда я ехал в Стратфорд, я скорее надеялся, чем был уверен, что подмены не заметят до скачки. Я был готов на все — в разумных пределах, разумеется, — чтобы этого достигнуть. Я хотел, чтобы Дженсер Мэйз потерял все до последнего пенни из тех денег, которые он поставил на фальшивого Паделлика.

На что я не рассчитывал — так это на то, как проигранная скачка подействует на Фелисити.

Я не хотел встречаться с ней после скачки, но вышло так, что я ее увидел. Она шла, чтобы встретить возвращающуюся лошадь. Жокей — довольно известный всадник, которому, несомненно, было приказано сделать все, чтобы выиграть, — выглядел достаточно напряженным, но Фелисити была близка к обмороку.

Лицо ее было до жути бледным, она тряслась всем телом и глаза у нее были совершенно пустые, точно каменные.

Если я хотел мести — я отомстил на славу. Но я уехал с ипподрома тихо и незаметно. Мне было жаль ее.

Руперт Рэмзи встретил меня с каменным лицом. Обычно преуспевающие тренеры, встречающие владельцев, которых они пригласили поужинать, выглядят совсем иначе.

— Рад, что вы приехали пораньше, — тяжело уронил он. — Не будете ли вы так любезны пройти со мной в кабинет?

Я прошел следом за ним через прихожую в знакомую уютную комнату, освещенную пламенем камина. Руперт не потрудился предложить мне рюмочку, и я решил избавить его от лишних затруднений и начал первым:

— Вы собираетесь мне сказать, что к вам вернулась не та лошадь, которую увезли отсюда сегодня утром. Руперт вскинул брови.

— Так вы не намерены отрицать этого?

— Нет, конечно! — улыбнулся я. — Какой же вы были бы тренер, если бы не заметили этого?

— Это заметил конюх. Донни. Он сказал главному конюху, главный конюх доложил мне, и я пошел, чтобы проверить лично. И я жду объяснений — Причем достаточно правдоподобных, — добавил я, подражая его менторскому тону. Руперт не улыбнулся.

— Это не шутка!

— Да, наверно. Но и никакого преступления здесь нет. Постарайтесь успокоиться, я сейчас все объясню.

— Вы привезли мне подмененную лошадь! Ни один тренер в здравом уме такого не потерпит.

— Подменой была та лошадь, которую вы принимали за Энерджайза, — сказал я. — И прислал его сюда не я, а Джоди. Лошадь, которую вы пытались подготовить к Скачке Чемпионов и которую увезли отсюда сегодня утром, зовут Паделлик. Это довольно никчемный новичок.

— Я вам не верю!

— В качестве Энерджайза он вас сильно разочаровал, — напомнил я.

— Н-ну... — в его голосе появились первые следы сомнений.

— Когда я обнаружил, что сюда прислали не ту лошадь, я настойчиво попросил вас не выставлять его ни на какие скачки, потому что я, разумеется, не хотел, чтобы от вашего — и моего — имени в скачках участвовал подменыш.

— Но если вы знали — какого ж черта вы не сказали Джоди, что произошла ошибка?

— Это была не ошибка, — просто ответил я. — Он сделал это намеренно.

Руперт прошелся по комнате взад-вперед и молча налил нам по рюмке виски.

— Хорошо, — сказал он, протягивая мне рюмку. — Продолжайте, пожалуйста.

Мой рассказ длился довольно долго. Руперт жестом пригласил меня сесть, сам сел напротив и слушал очень внимательно и серьезно.

— И насчет охраны... — сказал он наконец. — Вы что думаете, Джоди попытается вернуть себе Энерджайза? Я кивнул.

— Джоди — очень решительный человек. Однажды я недооценил его силу и быстроту действий и из-за этого потерял Энерджайза. Думаю, когда он вернется домой из Чепстоу и услышит то, что расскажут ему Фелисити, шофер и конюх, он очень разозлится и решит действовать немедленно. Джоди не из тех, кто сперва подумает денек-другой. Он явится сегодня ночью. По крайней мере, я надеюсь и рассчитываю на это.

— Он будет уверен, что Энерджайз здесь?

— Конечно, — сказал я. — Он расспросит своего шофера об их путешествии, и шофер упомянет о проверке. Джоди допросит шофера с пристрастием и узнает, что там был еще Пит Дьювин. Джоди, скорее всего, позвонит Питу спросить, не заметил ли он чего-нибудь подозрительного, и Пит, которому скрывать нечего, расскажет, что увозил отсюда черную лошадь. И привез обратно черную лошадь. И что на контрольном пункте был я. Я не просил его никому ничего не говорить, и я уверен, что Пит скажет, потому что он человек честный и открытый.

Губы Руперта чуть раздвинулись в слабом подобии улыбки — первой за все время. Но он тут же решительно смел ее с лица.

— На самом деле, я не могу одобрить то, что вы сделали.

— Никаких законов мы не нарушили, — ответил я ровным тоном, избегая упоминать о полицейской форме Берта — это был довольно скользкий вопрос.

— Да, возможно... — Руперт обдумал это еще раз. — А ваши охранники должны предотвратить кражу Энерджайза и в то же время застать Джоди на месте преступления?

— Именно так.

— Я их видел во дворе сегодня вечером. Двое мужчин. Они сказали, что вы должны выдать им инструкции, когда приедете, но, честно говоря, я был так зол на вас, что почти не обратил на них внимания.

— Я поговорил с ними, когда пришел, — сказал я. — Один будет регулярно обходить двор, а второй будет сидеть и караулить у двери денника. Я сказал обоим, чтобы, если их попытаются выманить с поста, они немедленно поддались на провокацию.

— Поддались на провокацию?!

— Конечно. Надо обеспечить мышке свободный подход к мышеловке.

— О господи!

— И еще... не могли бы вы находиться где-то рядом, чтобы быть свидетелем в случае, если Джоди таки явится?

До Руперта, похоже, только сейчас дошло, что он ведь тоже жертва Джоди. У него сделалось почти такое же лицо, как у Чарли, — нет, скорее, как у Берта. Похоже, он начинал находить идею ответного удара привлекательной. Он снова улыбнулся.

— Ну, конечно, это зависит от времени, когда явится Джоди — если он вообще явится, — но двое из моих сегодняшних гостей будут самыми подходящими свидетелями, притом беспристрастными. Одна дама, которая работает мировым судьей, и местный викарий.

— А они останутся допоздна? — спросил я.

— Попробуем уговорить. Он немного поразмыслил.

— А как насчет полиции?

— Сколько времени им потребуется, чтобы приехать сюда по вызову?

— Хм... Минут десять. Может быть, пятнадцать.

— Нормально.

Руперт кивнул. В глубине дома зазвонил колокольчик, извещая о прибытии гостей. Руперт встал, помедлил, нахмурился и спросил:

— Но если сторож должен позволить себя отвлечь, зачем тогда вообще сажать его у самого денника?

• Предыдущая
• 39/46
• Следующая