Теория Игры (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 37

А причина треволнений взрослых и серьёзных людей, стоял перед зеркалом, смотря на то, как сидит новый костюм песочного цвета, подёрнул манжеты рубашки.

— Отличная работа, Моисей Лазаревич. — Никита благодарно кивнул и бросил взгляд на список необходимых вещей. — Так, это я у Александры возьму, а пальто, на осень, закажу у вас, если вы не против.

— Да как я могу быть против? — Мастер улыбнулся. — На вас шить одно удовольствие, Никита Анатольевич. Фигура как у античной статуи.

— Тогда ещё добавим тёмно-серый костюм-тройку на осень и зиму и… — Никита задумался. — И, пожалуй, хватит. И так слишком много сил и времени уходит на это.

— А что собственно вас беспокоит? — Удивился Моисей Соломонович. — Антон Павлович Чехов не зря говорил, что в человеке всё должно быть прекрасно. Вас же не смущают многочасовые тренировки, или учёба? И внешний вид тоже очень важен. В конце концов у нас не будет второго шанса произвести первое впечатление. А вы, Никита Анатольевич, только входите в наше общество, причём сразу на очень высоком уровне. Да, гандикап у вас приличный, благодаря орденам и вашему таланту, но внешний облик, это как проба на ювелирном изделии. Знак качества и одновременно показатель социализированности. Так что носите, держите спину прямой, и помните, в глазах должны отражаться не лужи, а облака. — Мастер окинул последним взглядом костюм, и кивнул. — Ваши летние вещи мы упакуем, а я рекомендую хотя бы сегодня походить в костюме. Пусть сядет.

Советский Союз — огромная спортивная держава. Почему же мы не участвуем в соревнованиях профессионалов и не поддерживаем профессиональный спорт? На этот вопрос мы попросили ответить заместителя министра здравоохранения по спорту, академика медицинских наук, профессора первой Московской медицинской академии, Николая Багратовича Серояна.

— Профессиональный спорт это прежде всего травмы, причём полученные не в ходе какой-либо осмысленной и полезной деятельности, а ради развлечения публики. Профессиональные спортсмены — прежде всего актёры, выступающие за высокие гонорары. И вот здесь у нас, я имею в виду Советский Союз имелась очень важная развилка. Что важнее для страны? Миллионы спортсменов — любителей или десять тысяч профессионалов — потенциальных инвалидов? Здоровье народа или никому не нужная показуха? И тогда, ещё Иосифом Виссарионовичем было принято решение всемерно развивать любительский спорт, а спорт профессиональный оставить для капиталистических стран, которым неважно будет ли их гражданин выброшен на помойку, после завершения спортивной карьеры.

Известия Советов Народных депутатов. 8 августа 1980 года.

В Москве кроме отечественных машин ездило много иномарок. И почти родных, как тот же Мерседес, а теперь Тверич, перевезённый после войны вместе с рабочими и инженерами в Тверь, и как Ауди, собиравшая машины по заказу советского государства, так и вполне себе чужие, как Форд и Крайслер, попадавшие в СССР неведомыми путями. Дипломатических отношений с США Россия не поддерживала, и даже в одних комиссиях никогда не заседала, полностью игнорируя факт их существования, что неимоверно бесило американское руководство, но после столкновения в Европе, в ходе операции «Немыслимое» англо-американцев иначе чем фашисты, не называли, и также прописали во всех учебниках.

Но народ, несмотря на явные проблемы с запасными частями, их всё же покупал.

Именно такая машина, Крайслер Ньюпорт, на глазах у Никиты чуть вырвалась вперёд, и видно желая повернуть направо сквозь весь поток, протаранила бок Волги, в которой ехал Никита.

А через секунду, за ней, с визгом тормозов и дымом из-под покрышек, остановились жёлтые жигули, из которых выскочили четверо мужчин, на ходу вынимающих оружие, и под прицелом четырёх стволов, из Крайслера вывели мужчину лет сорока, и совсем юную девушку, лет двадцати, затолкали в подъехавший микроавтобус «Томск — 4», за руль Крайслера прыгнул какой-то парнишка, и через пару минут все растворились в потоке.

— Едем? — Нейтрально поинтересовался Никита у водителя.

— Сейчас парни из резерва отсигналят что готовы и поедем. — Водитель кивнул, открыл окно, и высунувшись посмотрел на смятый бок. — Ерунда. Задняя левая ушла. Сегодня заменю, и будет как новая.

— Судя по всему американцы постучались? — Предположил Никита.

— Да, в их стиле. — Водитель наконец увидел в зеркале, что сопровождение готово, и тронул машину. — А вас, Никита Анатольевич, совсем не смущает наличие охраны?

— А должно? — Никита усмехнулся. — Защитить я себя сумею и сам. Но если моей стране для каких-то целей нужно чтобы рядом со мной ходили сотрудники КГБ, то как я могу отказать? Вы не досаждаете мне нотациями, не учите жить, и не выскакиваете из кустов, пугая моих подруг. Так что если это нужно вам, то добро пожаловать.

История про то, как два шведских дипломата решили устроить дорожно-транспортное происшествие, при этом имея при себе оружие и набор сильнодействующих ядов, стала предметом для беседы посла Швеции Улофа Линдгрёна, и министра иностранных дел, Андрея Андреевича Громыко, в ходе которой послу становилось то жарко, то холодно, а местами вообще хотелось уехать в деревню, и забыть про всю эту чёртову дипломатию.

И конечно же означенные сотрудники представительства в тот же день покинули территорию СССР, оставив на память о себе набор совсем не тривиальных веществ и инструментов.

Особенно радовались нежданному подарку сотрудники технического управления так как только что поступившие в западные разведслужбы фотоаппараты Минокс, и портативный детектор лжи, на новейших аппаратных решениях, могли вообще никогда не доехать до России.

Но вот повторить его не имелось никакой технической возможности. А штука выглядела крайне полезной. Но что там десяток или более приборов, когда в тему крепко влезли криптографы, со своим проектом портативного шифратора, и следом кибернетики, которым вообще требовались микросхемы миллионами штук, и как можно быстрее. Поэтому на секретном заседании Совета Обороны, теме придали статус государственной программы, и разными путями поехали в Европу, общительные и компанейские мужчины и женщины, весьма интересующиеся микроэлектроникой.

Производство микросхем ещё не стало секретной технологией, и буквально в течение пары месяцев вся технологическая цепочка компании Advanced Semiconductor Materials, стала частью советского проекта производства полупроводниковых интегральных схем народнохозяйственного и военного назначения. Естественно секретного, и поэтому ни советских лазеров, ни многослойных зеркал для экстремального ультрафиолета компания ASM, уже получить никак не могла.

Свадьбу сестры отгуляли скромно, но с чувством. Молодым надарили подарков разной степени полезности, Василиса Матвеева — подруга Вари, вновь попыталась соблазнить Никиту, но тот предпочёл не заметить её намёков.

В Москве с жильём вообще дело обстояло не очень хорошо. Далеко не все могли себе позволить кооперативную квартиру, а очередь на государственное жильё могла тянуться и пять, и десять лет, в зависимости от учреждения где трудился соискатель. А жильё в центре стоило втрое от цены кооператива, и так просто ещё и не приобрести. А тут, подросток, и уже со своей трёхкомнатной квартирой! И это сносило последние барьеры у московских мамочек, раз за разом запускавших своих дочерей, на орбиту вокруг Никиты.

Но виновник помешательства взрослых и уважаемых людей, предпочёл тихо смыться, как только свадьба вошла в самоподдерживающийся режим.

Но поехал не домой, а к Университету, и вышел на обзорную площадку, где долго стоял, любуясь ночной Москвой.

В День Абитуриента, по Ленинским Горам, вовсю гуляла молодёжь, успешно сдавшая экзамен, и сейчас свежеиспечённые первокурсники, бродили весёлыми толпами, перебегая от компании к компании, пели песни под гитару, подпевали магнитофонам, знакомились, стихийно образовывая танцевальные площадки.