Призраки (ЛП) - Хантер Эван (Ивэн) - Страница 39

„Что произошло?“

„На этот раз он был подготовлен. Не стал показывать водительские права, сказал, что не водит машину. Брокер принял бы его карточку социального страхования, но он сказал, что оставил её дома. Он предъявил письмо с почтовым штемпелем, адресованное ему по адресу 1624 Макгрю. На конверте значилось имя — Джеймс Рейдер. Брокер насторожился, потому что выглядело так, будто имя и адрес были стёрты, а потом напечатаны заново. Он всё равно не принял бы это за удостоверение личности, но это его насторожило, понимаешь? Поэтому он пошёл в заднюю комнату, чтобы проверить нашу рассылку. Когда он снова вышел, парня уже не было, а вместе с ним и серёжек.“

„Есть что-нибудь на Джеймса Рейдера?“

„В телефонных справочниках ничего нет, сейчас я пробиваю имя в отделе идентификации. Скорее всего, это фальшивка. Я бы не стал задерживать дыхание. Я также отправил конверт в лабораторию. Возможно, на нём есть отпечатки пальцев, которые можно сравнить с остальными.“

„Как насчёт адреса?“

„Несуществующий.“ Макгрю тянется на шесть кварталов с востока на запад, как раз по эту сторону Стэма. Самый большой номер на улице — 1411. Он взял его из воздуха, Стив.»

«Проверь Джека Роулза», — сказал Карелла. «Инициалы совпадают, он может быть нашим человеком. Если в городе на него ничего нет, проверь бостонские справочники на предмет записи на Юнион-авеню. А если и там ничего нет, позвони в полицию Бостона, может, они смогут найти его.»

«Как пишется Роулз?», — спросил Хоуз.

«Р-О-У-Л-З.»

«Откуда у тебя это имя?»

«Он снимал дом, который Крейг описал в своей книге.»

«И что это значит?»

«Может быть, ничего. Проверь его. Я буду на ногах ещё некоторое время, позвони мне, если что-нибудь узнаешь.»

«Что ты думаешь обо всей этой беготне с попытками сбыть драгоценности?», — спросил Хоуз.

«Любительская проделка», — сказал Карелла. «Ему нужны деньги, и он не знает никаких скупщиков краденого. Как он звучит?»

«Кто?»

«Парень, который пытался заложить эти вещи», — нетерпеливо сказал Карелла. «Джеймс Рейдер или как там он назвался.»

«Стив?», — сказал Хоуз. «У тебя там что-то не так?»

«Всё в порядке. Ты можешь связаться с этими ломбардами?»

«Ну, теперь они будут закрыты. Сейчас время близко к…»

«Попробуй вызвонить их дома. Спроси их, был ли у парня хриплый голос.»

«Хриплый голос?»

«Хриплый голос, грубый голос. Свяжись со мной, Коттон.»

Он резко повесил трубку, поднялся с кровати, с минуту походил по комнате, а затем снова сел и набрал номер «Бостон информ».

В соседнем номере было слышно, как Хиллари делает заказ в службе обслуживания номеров. Карелла назвал бостонскому оператору оба имени — Джек Роулз и Джеймс Рейдер — и попросил прочитать объявления об аренде квартиры на Юнион-авеню. Она сказала, что у неё есть объявление о Джеке Роулзе, но оно не относится к Юнион-авеню. Он всё равно записал телефонный номер, а затем попросил назвать адрес.

Она сказала ему, что не имеет права давать адреса. Он раздражённо сказал, что является офицером полиции, расследующим убийство, и она попросила его подождать, пока она свяжется с начальством. В голосе начальницы звучала патока и арахисовое масло. Она терпеливо объяснила, что по правилам телефонной компании адреса абонентов не разглашаются. Когда Карелла с не меньшим терпением объяснил, что он детектив из Айзолы, работающий над делом об убийстве, и назвал ей номер участка, его адрес, имя командира, а затем номер своего полицейского значка, она сказала просто и не очень терпеливо: «Извините, сэр», — и повесила трубку.

Со злостью он набрал номер Джека Роулза, который дал ему оператор. В коридоре снаружи Карелла услышал, как кто-то стучит в дверь Хиллари. Он уже собирался повесить трубку, когда трубку взяла женщина.

«Алло?», — сказала она.

«Мистера Роулза, пожалуйста», — сказал Карелла.

«Извините, его сейчас нет дома.»

«Где он, вы не знаете?»

«Кто это, скажите пожалуйста?»

«Старый друг», — сказал он. «Стив Карелла.»

«Извини, Стив, его нет в городе», — сказала женщина.

«Кто это?»

«Марсия.»

«Марсия, ты знаешь, когда он вернётся?»

«Нет, я сама только что вернулась. Я стюардесса, застряла в Лондоне. Тут записка для моего парня, пишет, что Джеку пришлось съездить в город, он не вернётся пару дней.»

«Какой город?», — спросил Карелла.

«Город, чувак», — сказала Марсия. «Во всём мире есть только один город, и это не Бостон, поверь мне.»

«Под своим парнем… кого ты имеешь в виду?»

«Сосед Джека по комнате, Энди. Они живут вместе с тех пор, как случился пожар.»

«Что это был за пожар?», — спросил Карелла.

«Дом Джека на Юнион. Потерял всё, что у него там было.»

«Чем он сейчас занимается?», — спросил Карелла.

«Когда ты видел его в последний раз?»

«Мы познакомились здесь, в Хэмпстеде, три лета назад.»

«О. Значит, он делает то же самое. Должно быть, он тогда был в Хэмпстедском театре, я права?»

«Всё ещё играет?», — спросил Карелла, рискуя и надеясь, что Джек Роулз не был менеджером по сцене, электриком или художником по декорациям.

«Всё ещё играет», — сказала Марсия. «Или, по крайней мере, пытается играть. Летом у нас много представлений. Зимой — ноль. Джек вечно на мели, вечно ищет где-нибудь роль.

Единственный раз, когда у него были деньги, — перед тем летом в Хэмпстеде, и он спустил их на аренду дома, в котором жил.

Две тысячи баксов, кажется, за телевизионную рекламу, которую он делал в городе. Я всё время говорю ему, что он должен переехать туда. Что может предложить актёру Бостон?»

«Я не помню, чтобы он упоминал о пожаре», — сказал Карелла, обходя вопрос.

«Когда, ты говоришь, вы встречались? Три лета назад? Пожар был не раньше… дай-ка подумать.»

Карелла ждал.

«Два года назад, должно быть. Да, примерно в это время, два года назад.»

«Ага», — сказал Карелла. «Когда он уехал из Бостона, ты не знаешь?»

«В записке ничего не сказано. Это должно быть где-то после двадцатого числа.»

«Откуда ты знаешь?»

«Потому что я улетела в Лондон двадцатого числа, Энди уехал в Калифорнию в тот же день, а Джек всё ещё был здесь.

Элементарно, мой дорогой Ватсон.»

«Где сейчас Энди?»

«Не имею представления. Я пришла всего несколько минут назад. Хочешь увидеть сумасшедший дом во время праздников? Посети аэропорт Хитроу.»

«Ты ведь не знаешь, остался ли Джек в городе?»

«Если бы он вернулся сюда, я бы об этом знала», — сказала Марсия. «Он неряха всех времён и народов. Открой сахарницу, и ты наверняка найдёшь там пару его грязных жокейских трусов.»

Карелла усмехнулся, а затем спросил: «У него всё ещё такой характерный голос?»

«Старый Медвежий Коготь Роулз, ты имеешь в виду?»

«Что-то вроде рашпиля?»

«Как магнитофонная запись», — сказала Марсия.

«Ты ведь не знаешь, где он остановился в городе?»

«Большой город, Стив», — сказала она. «Он может быть где угодно.»

«Да», — сказал Карелла. «Передай ему, что я звонил, хорошо?

Ничего важного, просто хотел поздравить его с Новым годом.»

«Обязательно», — сказала Марсия и повесила трубку.

Карелла положил трубку обратно на подставку. Он подумал, не позвонить ли Хоузу ещё раз, чтобы сообщить, что вышел на связь, но решил отказаться. Если бы он не знал Хоуза, то уже в эту минуту пытался бы связаться с бостонской полицией, даже после того, как узнал номер телефона Роулза. Чашка кофе по-ирландски сейчас была бы как нельзя кстати. Он пересёк комнату и постучал в смежную дверь.

«Входите», — сказала Хиллари.

Она уныло сидела в мягком кресле, на низком столике перед ней стояли две чашки ирландского кофе. На ней всё ещё была енотовая шуба, в которую она куталась.

«Вы в порядке?», — спросил он.

«Наверное.»

Он взял со стола одну из чашек, отпил из неё и слизал с губ взбитые сливки. «Почему бы вам не выпить, пока не остыло?», — сказал он.