Бесстрашный (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 11

Всего же в Империи имелось пять «кадрированных» корпусов, включая разгромленный, в каждом из которых реально служили по три-пять тысяч профессионалов-гвардейцев. Во время войны корпуса «разбавляли» тероборонцами, то бишь, городским ополчением — по семь-восемь тысяч «свежих», не нюхавших крови бойцов. Плюс к воюющей армии могли добавлять отряды городской стражи. Но это если совсем уж припрёт, если дела пойдут настолько неважно, что придётся оставлять без надзора целые города и провинции.

В любом случае, как я подсчитал, император с Конклавом могут направить на нас толпу тысяч под пятьдесят, не меньше. И даже с учётом союзников противостоять им в классической битве «рать на рать, войско на войско» мы вряд ли сумеем.

Тем не менее, заранее признавать своё поражение стало бы с нашей стороны полной глупостью. Потому что, во-первых, «глаза боятся, а руки делают». А во-вторых, как говаривал в своё время великий Суворов, «побеждают не числом, а уменьем»…

Собраться всем вместе — Тур, Лика, Рейна, Аршаф и я — удалось в середине ночи.

Только тогда, наконец, были распределены по госпиталям все раненые, убраны с поля боя убитые, изъяты основные трофеи и отфильтрованы пленные.

С последними сперва разбирались наши рунные мастера, а затем четверо магов разума из пустоградского магсовета. Каждый имел четвёртый уровень силы, так что каких-то проблем с допросами пленных не возникало. Мысленно подчинить не владеющего магией человека, задать ему пару-другую вопросов, получить на них абсолютно искренние ответы — и дело сделано.

Неувязка случилась, только когда на допрос привели двух пленных магичек.

Вообще говоря, магов противника в плен не брали. Этих двух обнаружили, когда разбирали раненых и убитых. Полуживыми и без сознания. Сначала их хотели просто прикончить, но оказавшийся рядом «противомаг» посоветовал сообщить о находке мне. Я же (наверное, в силу природного гуманизма) приказал привести их в чувство, приставить охрану из обладателей рун, а после отправить на допрос к дознавателям.

О том, что возникли проблемы, я узнал через час. Исследование трофеев, которыми в тот момент занимался, пришлось срочно прервать.

— Мессир, — доложил главный из дознавателей по имени Ри́мек. — Мы, конечно, могли бы полностью подавить им волю и получить ответы на все вопросы, но после этого обе они уже ни на что не сгодятся.

— В смысле? — не понял я, что значит «не сгодятся».

— У них второй уровень, — пояснил маг. — Наша разница с ними две единицы. Для тонкого вмешательства этого недостаточно. А грубая сила их просто раздавит, после такого допроса они потеряют разум, и если у вас на них есть какие-то планы, исполнить их не получится.

— Какой нужен уровень, чтобы их разум не повредился? — сразу же уловил я суть сказанного. — Ну, то есть, какая разница в уровнях?

— Не менее четырёх, мессир, — отрапортовал дознаватель.

Я молча окинул взглядом двух пленниц.

Их допрашивали не «в поле», как остальных, а в городе, в здании городской стражи.

Обе магички были заключены в коконы силы, поддерживаемые специальными артефактами.

Одежда на обеих был окровавлена и разорвана, но, судя по руне «познание», насилию они не подвергались, их физическое здоровье находилось в относительной норме, а что до душевного — о нём можно было узнать только при личном контакте.

— Эту уведите, — кивнул я на ту, что сидела, уперев глаза в пол, — а эту… — я указал на другую, глядящую на меня с откровенным вызовом, — эту оставьте. Я с ней поработаю… один на один…

Когда все вышли из комнаты и увели «ненужную» пленную, я взял со стола управляющий коконом артефакт и сжал его в пальцах.

Защита вокруг магички исчезла.

В ту же секунду — я даже слова сказать не успел — в меня полетели два атакующих заклинания. Глупо, конечно, но, видимо, дама попросту не признала во мне иммунного или же до такой степени прониклась ненавистью к мятежникам, что не сумела сдержаться.

Пущенную в меня магию я использовал, как и задумывалось. Сгустившееся перед глазами облако маг-энергии мгновенно преобразовалось в плотный комок и понеслось в обратную сторону.

Миг — и освобождённая чародейка застыла посреди комнаты с остекленевшим взглядом.

Я мысленно выругался. Надежда на то, что у меня получится преобразовать и усилить чужую магию так, чтобы преодолеть ту разницу в уровнях, о которой говорил дознаватель, не оправдалась. Воля пленённой оказалась полностью сломлена, но её разум — и я это отчётливо видел — такого удара не выдержал.

Делать нечего, пришлось сканировать память впавшей в магический транс чародейки. Как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

Сканирование продолжалось недолго. Всего через две минуты, когда открылся последний участок чужого сознания, меня будто током пробило. Наверное, это было опять озарение. Очередное. То самое, что обещал мне «погонщик».

На всякий пожарный, я снова прошёлся по открытой, как книга, памяти пленной. Ошибки быть не могло. Чужая память не врала — просто не имела такой возможности…

— Римек! — выглянул я в коридор. — Дайте мне пару стражников. И сами входите. Будем сейчас проверять кое-что…

До главной площади города мы шли минут десять. Возглавлял процессию Римек. Он шёл, постоянно оглядываясь и словно не веря тому, что видел. Следом за ним двое стражников вели под руки пленную. Она двигалась, будто кукла, механически переставляя ноги и качая головой в такт шагам. Осмысленности в её действиях было не больше, чем у какого-нибудь робота-автомата со сбитой и зациклившейся программой.

«Колонну» замыкал я, контролируя всех, кто шёл впереди. На случай, если пленная чародейка внезапно очнётся и её придётся опять «успокаивать». Один шанс из тысячи или даже из миллиона, но не учитывать его было бы с моей стороны верхом беспечности.

Наш путь завершился у алтаря с камнем Баа́т. Охраняющие его маги, увидев, кто перед ними, пропустили нас к алтарю без лишних вопросов.

— Подведите её, — приказал я охранникам. — Положите её руки на камень… Отлично! А теперь отойдите на пять шагов…

Секунд пятнадцать (я это видел через руну «познание») ничего не происходило, а затем женщина неожиданно вздрогнула, дёрнулась, качнулась назад, но её руки словно прилипли к камню, а через него к алтарю и тому, что покоилось ниже, гораздо ниже, глубоко под землёй…

За всё то время, пока камень Баат находился в городе и к нему совершали паломничество все местные маги, он будто и вправду врос в это место. В ставшую алтарём чашу фонтана. В булыжную мостовую. В, минимум, двухметровый слой песка и щебёнки. В находящееся под ними скальное основание… Сила Баат мало-помалу опутывала невидимыми невооружённому глазу нитями сперва центральную площадь, а следом за ней и весь город, включая живущих в нём жителей. А как гласили имперские хроники (с ними я успел познакомиться в библиотеке местного магсовета), в пяти священных городах Великой Империи магов в процентном отношении всегда рождалось раз в десять больше, чем в любом другом населённом пункте…

Пустоград, и я это видел сейчас своими глазами, становился таким же…

— О-о-о, — коротко простонала пленная, отцепившись от камня и рухнув наземь.

Несколько долгих секунд она просто лежала ничком у основания алтаря, затем подняла голову, оттолкнулась руками от мостовой, села…

— Вы знали… знали, что так и будет, — пробормотала она, глядя на меня снизу вверх.

— Как твоё имя? — спросил я, прищурившись.

— Стигна, господин…

— Краум. Краум из Пустограда, — кивнул я, протягивая ей руку.

— Спасибо, господин Краум, — поблагодарила она, поднимаясь на ноги. — Спасибо, что вернули мне разум и… открыли глаза.

Я качнул головой и указал на камень Баат:

— Это не я. Это он.

— Я знаю. Но всё равно спасибо. Ведь если б не вы, мне ни за что не видать ни третьего уровня силы, ни того, что я в нём увидела, — склонилась в поклоне Стигна.