Особенности фиктивного брака с крылатым - Новикова Татьяна О. - Страница 14

Базука ушел, довольный собой донельзя. Распорядитель тоже начал пятиться обратно к двери.

– Я тогда тоже пойду? Вы тут поговорите, а мне дела надо закрыть… работы еще много… не хочется вам мешать.

Ярослав перестал улыбаться, голос его стал холодным и тяжелым. Таким, что даже у меня поползли мурашки по спине. Это был голос не просто руководителя. Нет. Хозяина жизни. Мужчины, у которого перед ногами когда-то лежал весь город.

Возможно, лежит и сейчас. Просто я не в курсе.

– Стоять. Я бы хотел еще кое-что обговорить. Например, подпольные бои, которые у вас проводятся. Рома, ты как это допустил?

– Какие бои? – Тот непонимающе нахмурился. – Ты имеешь в виду сегодняшний? Там все заранее согласовано было. Участники подписывают согласие и отказ от претензий.

– Нет, я говорю о тех боях, в которых вы выставляете нечисть в качестве мяса на убой друг другу, а потом избавляетесь от нее, бросая полумертвую черт знает где. Майя подтвердит. Она имела «честь» поучаствовать в таком мероприятии вчера и едва выбралась живой.

Я, сглотнув, кивнула. Не хотелось объясняться в подробностях, да этого и не потребовалось. Во взгляде Романа промелькнуло что-то такое, что заставило распорядителя попятиться.

– Вы что! – Он, весь покрывшийся испариной, взмахнул руками. – Это неправда. У нас все бои сугубо добровольные. Мы свой имидж чтим! Роман Дмитриевич, поверьте моему слову, да я бы никогда!

– То есть вы считаете, что девушка врет? – уточнил Ярослав.

– Не врет, конечно, Ярослав Олегович. Просто она могла запамятовать, как добро давала, – сразу же «переобулся» тот, не зная еще, кем конкретно я являюсь хозяину. – Вчера в пылу азарта согласилась, а потом проиграла и пошла на нас бочку катить. Постойте-ка… – Он присмотрелся ко мне. – Так это ж она пьяная вусмерть ходила! Я вспомнил! Еле ее с ринга унесли, она двух слов не вязала. Ну вот, согласилась и не помнит теперь. Девушка, как вам не стыдно? Вы в следующий раз всю информацию говорите, а то запамятовали, да? С другой стороны, а чего с нее взять? Низшая же. Все они такие. С гнильцой.

– Если ты еще раз так отзовешься о моей невесте, – скрежетнул зубами Ярослав, подходя ближе к распорядителю и хватая его за воротник рубашки, – то тебе конец.

Он вообще-то сказал не «конец», а кое-что повнушительнее и покрепче, да еще и таким тоном, что никто не сомневался – «конец» этот случится незамедлительно. Распорядитель побледнел целиком, кажется, даже губы его слились по цвету с белоснежным листом. Он обмяк в стальной хватке Яра и, бегая глазенками из стороны в сторону, вновь принялся объясняться:

– Нет, что вы, что вы, вы не так меня поняли. Я вообще не это имел в виду. Я исключительно с уважением… к вашей невесте… и низшим… и вообще.

Бедный, совсем запутался в показаниях. Мне, впрочем, не было его жалко. Я понимала, что косвенно благодаря ему и оказалась в этом месте и едва не погибла. А раз он даже помнит мое вчерашнее состояние, значит, не сможет отбрехаться, что ничего не знал, не видел и ситуацией не владел.

Все он видел. И позволил бросить едва соображающую девушку на растерзание в клетку.

Конечно, звучит так, будто я сама виновата. Не поспоришь. Села в какую-то машину, куда-то приехала, потом заартачилась и отказалась биться. Но Ярослав же видел реальную картину вещей. Он же знает, в каком я уезжала состоянии из клуба. Неужели поверит словам распорядителя?

Да я не понимала, где нахожусь!

Неожиданно Роман вскинул руку и ухватил распорядителя за горло. С лица того сразу сошли все краски, он стал хрипеть, задыхаться.

– В твоих интересах рассказать всю историю целиком.

В глазах его полыхнуло темное пламя. Не буквально, но даже того, как они потемнели, хватило, чтобы вздрогнуть. Кажется, друг Ярослава скрывает не меньше тайн, чем и сам Яр.

– Прямо сейчас, – продолжал Роман ласковым голосом, так не вязавшимся с раздражением и презрением на лице, – без утайки. Или тебя похоронят заживо прямо во дворе школы. Что вчера произошло с Майей?

Что-то подсказывало, что угрозы отнюдь не пустые.

Распорядитель мелко затряс головой:

– Расскажу, расскажу…

Роман ухмыльнулся и разжал руку.

– Она сама согласилась сесть к моим ребятам в машину, я не вру, – торопливо начал он, едва отдышался. – Мы никого силой сюда не тащим. Исключительно по согласию. Нам проблемы-то не нужны с Арбитрами. Мы деньги предлагаем, условия честно оглашаем. Только она в процессе сражаться отказалась… сказала, что жаловаться на нас будет… что отец у нее кто-то из высших… А нам зачем ввязываться в такое? То согласилась, то передумала. Мы от греха подальше ей зелье забвения дали, чтобы память подтереть, ну и отвезли на болота. Не убили же, просто увезли от греха подальше. Я не вру, все так и было. Нет, если бы я знал, что она – ваша невеста… то никогда бы… простите меня, пожалуйста… у меня семья, дети, внук только родился…

– Как все складно звучит. – Яр пропустил мимо ушей последние высказывания. – Значит, ты не отрицаешь, что бои среди низших проводятся?

– Проводятся, – покаянно склонил голову распорядитель и тут же добавил: – Ну так они и среди высших не очень-то легальные. Вы ж сами понимаете, что согласие согласием, а ставки нам никто брать бы не разрешил. Просто тут разные категории, так сказать. Низшие за звонкую монету готовы друг друга в мясо разорвать. Это публике нравится. Зрители же разные бывают, Роман Дмитриевич, мы хотели всех ублажить. Я зла-то не желал, деньги себе в карман не клал. Все в общую копилку относил.

Ой, вот в последнем я что-то очень сомневалась. Прямо меценат-благотворитель, ничегошеньки себе, все «людям».

Ярослав движением руки потребовал его заткнуться.

– Стелешь ты гладко, но у меня остались легкие сомнения по поводу всего этого. Покажи-ка мне вчерашние записи с камер, посмотрим на ваши добровольные бои.

Мужичок затрясся всем телом. Нужно было быть слепцом, чтобы не увидеть, как пот бисером потек по его лбу.

– А нет записей, – начал он опять заикаться и глотать половину букв. – Мы ж и не делали их… Камеры-то висят, так они выключены… больше от дебоширов всяких, чтобы припугнуть…

– Как выключены? – вставил Роман Дмитриевич, потом повернулся к Яру. Выглядел он при этом немного испуганным. Словно торопился оправдаться: – Мы их специально вешали, чтобы себя обезопасить. А то бывали случаи, когда профессиональный боец сначала соглашается, а после проигрыша бочку на нас катить начинает. Что пожалуется Арбитрам – и нас хорошенько нагнут.

– Раньше с этим было как-то проще, какие-то подпольные бои мало кого волновали, – с недоброй усмешкой отметил мой жених, а я задумалась. «Раньше» это когда? – Так что насчет камер? Есть они или нет?

Распорядитель обреченно кивнул.

– Простите, я совсем забыл…

Все произошло быстро. Роман перехватил руку распорядителя, завел ее за спину. Раздался хруст.

Тот взвыл от боли, но тут же умолк, беззвучно затрясшись всем телом, стоило ему перехватить взгляд своего мучителя.

– Ты что-то стал слишком забывчивым, – холодно произнес Роман Дмитриевич, брезгливо отряхнув ладонь, будто запачкал ее в чем-то. – Будут записи, или мне продолжить развлекаться?

Распорядитель всхлипнул, баюкая сломанную руку.

– Будут!

Он засеменил впереди, ссутуленный и поникший, а Ярослав и Роман шли по обе стороны от него, как будто строгие конвоиры. Охрану попросили подождать, да та особо и не рвалась составить нам компанию.

А я думала: что увижу на записях? Хочу ли я вновь окунаться во вчерашний день? Разве недостаточно информации о том, что меня увезли куда-то на болота?

Нет, все-таки я должна вспомнить.

В темной комнате с мониторами излишне активный распорядитель принялся бегать вокруг охранника, ответственного за камеры безопасности, и просить поднять вчерашние записи. Тот особо не искал (думаю, к огорчению первого).

– Так вот же они.

– Ну показывайте, – кивнул Ярослав и чуть приобнял меня за талию, как будто почувствовал мое нервное напряжение.