Открывашка и война - Смолин Павел - Страница 11

– За нее берись, – помог я, кивнув на жука-дипломата.

– Пять, – начал отсчет Ласточкин. – Четыре…

Пробой выплюнул нас на огороженный бетонными плитами заасфальтированный пяточек. Отмахнувшись от забежавшего к нам через проем в плитах военного, генерал махнул идти за ним, и мы вышли на плац. К большой логистике мне не привыкать, но увиденное все равно поражало. Под ночным небом, в свете фар и прожекторов, прямо перед нами стояла скрепленная жесткими сцепками колонна на два десятка «Градов» – совсем не отличается от тех, что я видел в интернете в прошлой жизни. Правее колонны – построившиеся ровными шеренгами солдаты. Над головой летали грузовые вертолеты, выгружая танки в дальнем конце плаца. Страшный грохот не помешал услышать генерала:

– В головную лезь!

Со мной в кабину забрались Гриша и Тимофей. Илье места не хватило, поэтому его сунули во вторую машину. Пока бетонные плиты вокруг пробоя растаскивали «БТРами», сидящий на переднем сиденье, вооруженный коротким Калашниковым военный обернулся и поднял на лоб балаклаву. Лет сорок, подбородок порос короткой щетиной, мясистый нос покрыт красными прожилками, глаза смотрят с привычным для вояк притворным спокойствием:

– Полковник Клюев, – представившись, достал из висящей на поясе сумки планшет и показал мне. – Вот сюда.

– Лучше мне сесть спереди и помогать водителю крутить руль – там же темно будет, – поделился я наработанным опытом.

– Лучше, – подтвердил Тимофей.

Я пересел вперед, полковник дал «отмашку» по рации, и мы въехали в пробой, выбравшись из него на лесной опушке. Машины расцепили, выстроили в шеренгу, и командиры расчетов принялись колдовать над ноутбуками. Кабину при стрельбах по технике безопасности нужно покидать – по крайней мере мне – поэтому наша группа отошла на указанные полковником три десятка метров и уселся прямо на землю – бронепластина на заднице неплохо заменяет стул.

Рядом со мной приземлился Илья:

– Раньше сложно было, – с видом бывалого ветерана поведал он мне. – Вручную надо было наводить, математикой, – сорвал травинку и с видимым удовольствием сунул в рот. – А щас – в компьютер координаты написал, оно по спутнику… – потыкал пальцем в небо. – …Само навелось и само жахнуло.

– Удобно, – признал я.

Как в играх, только «юниты» настоящие.

– Щас отстреляемся, – продолжил он. – Узкоглазым пару батальонов обнулим – они тупые, кучкуются. Тебе бы истребители переносить уметь! – мечтательно зажмурился и взялся за воображаемый штурвал самолета. – Прикинь: по тылам, за линией ПВО отработать!

– Было бы здорово, – согласился я. – Или тупо бомбы прямо из портала с неба кидать.

– ФАБы! – радостно покивал он.

– Теоретически можно попробовать провести вертолет. В небе порталов хватает, вылететь, сбросить и вернуться.

– Обсуждалось, – кивнул Тимофей. – Риск того не стоит.

– А дроны не применяют? – спросил я. – Помнишь, мы в Нью-Йорке склад таких нашли? Я рассказывал, что можно…

– Я передавал, – отмахнулся он. – Пока нет.

– Дроны? – заинтересовался Илья. – Это из кредита американского?

– А есть американский кредит? – спросил я.

– Сдался нам этот кредит, – фыркнул КГБшник. – Это если два-три года боев большой интенсивности, а это, – указал на «Грады». – На неделю максимум.

Набравшись смелости, я задал давно отгоняемый вопрос:

– Много потерь?

Повернувшись ко мне, Тимофей грустно усмехнулся:

– Сам-то как думаешь?

Вернувшись на плац, полковник и моя группа пересели в другую колонну и повторили маневр еще раз, выбрав в качестве «пусковой площадки» рисовое поле.

После этого я провел в леса и горы две большие группы солдат, стараясь не думать о том, что их билет – в один конец. Следующий переход – с конвоем на два груженных обогащенным ураном, очень специальных грузовика на планету жуков.

Та же залитая солнышком уютная полянка, на ней – Сеннит и держащая на плечах три комплекта пространственных врат, замаскированная под людей, бригада из четырех жуков. Мы покинули транспорт – останется здесь – и полковник с завидным (первый раз здесь, видимо хорошо инструктировали) спокойствием отработал представительские функции:

– Человечество благодарит тебя за помощь, Сеннит.

– Я в любой момент готова поучаствовать в деле объединения человечества любым согласованным с вашими лидерами способом, – намекнула она так, что даже я понял.

– Я передам ваши слава командованию, – пообещал Клюев, и мы через пробой переместились на окраины Комсомольска-на Амуре.

Город готовится к обороне, с северо-востока доносились артиллерийские канонады, в небо летели очереди зенитных ракет, над головой взрыкивали движки проносящихся в сторону боя истребителей, улицы и окна домов зияли темнотой – электричество выключено. На месте нас встретила толпа стариков, женщин и детей – их через врата эвакуировать и будут, заменяя солдатами и техникой.

Пока жуки-инженеры настраивали врата, мой малолетний консультант по боевым действиям – Илья – поведал:

– Сейчас гражданских выведем, забросим спецназ, и весь город превратится в одну большую огневую точку. В каждом здании по снайперу, на каждой улице мины, в домах – растяжки. У нас принцип «гибкой обороны» в приказах прописан: город будем держать столько, сколько получится, а потом войска отойдут к Благовещенску.

– А зачем япошкам в города заходить? – спросил я. – Если тут так опасно?

– Можно заблокировать и пойти дальше, – кивнул пацан. – Но вражеская группировка в тылу – это вредно.

– А почему тогда вот это все с кораблей и авиацией с землей не сравнять? – указал я на погруженный в тревожный полумрак город.

– С авиацией, например, не выйдет, – важно заявил Илья. – Потому что у нас – лучшее в мире ПВО и своя авиация не хуже. В первые сутки боев четыре сотни с хвостиком японских самолетов посбивали. Теперь дальше Кюсю летать боятся – ракеты «воздух-земля» и оттуда пускать можно, но их ПВО не пропускает. А корабли, – ухмыльнулся. – Прямо в японских доках перебили, у нас РЭБ такое, что прямо со спутника все, что на земле отрубается, включая ПВО. Видишь, как наши летают? – указал на небо.

– Много и часто, – кивнул я.

– Потому что вместо ПВО зенитки древние, в них электроники нет, но и по истребителю попасть только если все самурайские предки под руку ворожат можно.

– Серьезно? – спросил я Тимофея.

– Серьезно, – кивнул он. – Это у нас война XXI века со всеми причитающимися, а у них – как в прошлую войну.

– А зачем они тогда лезут?

– А они знали? – хмыкнул КГБшник. – Азиаты! – развел руками с таким видом, будто это все объясняет. – Вот генштаб приказ отдал, все пошло не по плану: флот обнулился, авиация, десанты кровью умываются, но Императору на блюдечке понесут донесения о том, что Владивосток и Николаевск-на-Амуре взяли – теперь все побережье там один простреливаемый плацдарм. Баржи с пополнением без прикрытия войска с Сахалина перебрасывать не могут, но пытаются – кто-то вплавь да догребет до наших берегов. Мы этот плацдарм за сутки-двое обнулим, но Императору про это только через неделю скажут: с других фронтов сводки тоже поступают, вот под ними неудачи здесь и похоронят.

– Владивосток и Николаевск не эвакуировали? – спросил я.

– Кого успели, – покачал головой Тимофей.

Инженеры-жуки закончили, мы перекинули их на другую базу, плац которой был заставлен палатками, где расположили приемную арку. Как только пошли беженцы, мы переместились в предместья Хабаровска, повторив процедуру. Третья портальная пара предназначалась Благовещенску.

– Мы японцам компьютеры генштаба подломили в начале, – похвастался проникшийся специфической атмосферой нашей группки полковник Клюев. – Изначальный план был отсечь у нас все, что восточнее Читы. Потом, после того, как показали япошкам, что просто не будет, взломали еще раз – осетра урезали, решили хотя бы Амур внутренней японской рекой сделать, а все, что сверху захватят использовать для торга на переговорах. Хер им – сейчас наступление остановим и пойдем в контратаку, минимум до Сеула, и через Монголию – до Пекина. Мы-то два больших города потеряли, а по Японии сейчас флот с авиацией чуть ли не прямой наводкой работают – останавливать и противодействовать нечем. Нормальная страна бы уже мира просила, а эти по убежищам сидят, рассказывают друг другу как ненавидят гайдзинов.