Замуж до утра - Рэй Теона - Страница 10
- Предыдущая
- 10/11
- Следующая
– Боги, Аманда, – Риган расхохотался. Его смех, бархатистый и чуть хриплый, прокатился над ночной улицей, но был заглушен шумом дождя. – Хозяин постоялого двора не откажется от крепких мужских рук. И у него явно есть свободные комнаты. Бесплатно, конечно, нас не поселят, но если я предложу ему выполнить за него какую-нибудь грязную, тяжелую работу, то он согласится.
– А если нет?
– Тогда переночуем в любой пустой комнате в одном из нежилых домов.
– Я уже готова идти в Лондон пешком, знаете ли. Сутки – и мы на месте. Или того меньше.
– Отправимся завтра с утра, – кивнул Риган.
Я не поверила своим ушам. То, что я сказала, было шуткой. Неужели Риган и впрямь задумал преодолеть девятнадцать миль пешком в такой холод, не имея теплой одежды? Ему она не нужна, но мне-то!
– Надеюсь, вы шутите.
– Ничуть.
– Я обморожу себе лицо и руки.
– Найдем какую-нибудь одежду.
– Снова снимем с трупов? Почему тогда не сделали этого сразу, вместе с обувью?
– А на них было пальто? – хмыкнул Риган. – Не припомню.
– Хорошо, – пробормотала я. – Но если я не дойду, то вам придется тащить на себе мое окоченевшее тело. Я дочка Ландорфа Болейна, и должна быть похоронена на Хайгейте, а не в канаве.
– Почему именно Хайгейт?
– Там похоронена моя мама, – уже тише ответила я и больше не произнесла ни слова, мыслями уйдя к собственным похоронам.
Пока Риган вел меня на постоялый двор, я шагала за ним след в след и думала, придет ли папенька на мои похороны? Чуть не расхохотавшись в голос, представила, как я лежу в гробу, вокруг меня плачущие родственники, а папа приводит очередную любовницу. Не нарушать же традиции?
Тогда уж лучше все-таки в канаве.
Несчастья не могли следовать за нами по пятам, поэтому на постоялом дворе нам улыбнулась удача. Да, теперь я могла назвать не продуваемую ветрами комнату со скрипящей кроватью и заплесневевшим постельным бельем – удачей. Я такое видела мельком, когда ходила помогать нищим на Вентворт-стрит. Те несчастные жили в условиях еще куда более худших, чем те которые нам любезно предоставил хозяин ночлежки – мистер Дим. Моя благотворительность тогда закончилась с первым, пусть и неудачным, но нападением на меня.
Риган, как и говорил, занялся тяжелой работой в обмен на одну ночь под крышей и скромный ужин. Пока мой фиктивный муж, – да и не мой вовсе, а Бранды, – таскал бочки со двора в подвал, я обживалась в комнате. Точнее, сидела на стуле в углу и с ужасом смотрела на жирного таракана, ползущего по подушке. Лечь, чтобы отдохнуть хоть немного, я не могла. Не получалось пересилить себя и закрыть глаза в месте, где на тебя может залезть чудовище с усиками.
Чуть позднее мне принесли обещанную еду – спускаться не пришлось. Тощая девчонка оставила поднос под дверью и торопливо ушла, а я и думать не стала, в каких условиях здесь готовят еду. Горячая, жареная лепешка была съедена в мгновение ока. Я запила ее холодным молоком, жадно глотая. Живот урчал, а я никак не могла перестать есть. Вторая и третья были проглочены с такой же скоростью, на четвертой я жевала медленнее.
С полным животом жить стало гораздо легче, и вновь возненавидела Бранду и своего отца. Все-таки хорошо, что не осталась дома. Если бы я упала папе в ноги и умоляла оставить меня, а Бранду выгнать, никогда бы не простила себя перед матерью.
– Пошел-ка ты отсюда, – буркнула я, с отвращением сбрасывая таракана с постели.
Да, приятного мало, и мысль о том, что он вернется, меня не покидала, но я смирилась и улеглась на спину. Глаза закрывать не стала, следила боковым зрением за всем, что в комнате может пошевелиться. Когда зачесалась щиколотка, а под коленом вдруг что-то защекотало, я с визгом подпрыгнула на месте. Причиной моего испуга оказалась всего лишь нитка… Простая нитка!
Но страх почти отступил, когда вернулся Риган. Теперь меня пугало другое: как мы проведем ночь вдвоем на одной узкой кровати.
ГЛАВА 8
– Вы не сняли мокрую одежду? – удивился мужчина, замерев в дверях. Он держал в руках еще один поднос с лепешками и горячим чайником. Быстро поставил его на тумбочку и запер дверь. – Немедленно разденьтесь, Аманда.
– Не могу, – буркнула я. – Мне не во что переодеться.
– Замотайтесь в одеяло.
– Оно едва ли суше моего платья. Пух напитался влаги и не просохнет, наверное, уже никогда.
Риган обеспокоенно осмотрелся. Взгляд его упал на штору из плотной ткани, и уже спустя минуту он протягивал ее мне.
– Переодевайтесь, скорее. Я не понесу ваше бездыханное тело на Хайгайтен – это далеко.
Я еще бы поспорила. Поиграла в смущающуюся дурочку, попритворялась леди, которой я никогда не была. Но сознание туманилось от холода, мокрая ткань платья противно колола кожу, а боль в горле намекала, что если не поможет Господь, то я подхвачу смертельную болезнь. Мало ли знакомых умерло от простуды? Семейный доктор называл ее пневмонией, но мне никогда не нравилось это страшное слово.
Я выхватила штору из рук Ригана, и когда мужчина отвернулся, трясущимися руками стянула с себя жилет. Развязала тесемки на платье, сбросила юбку, а следом корсет. Оставшись в одних панталонах, минутку подумала и сняла их тоже. Чтобы Риган не увидел нижнее белье, я завернула его в платье и оставила на подоконнике.
Штора оказалась сухой, но ткань холодила кожу. Ее размера мне хватило, чтобы укутаться с ног до головы, и так, рулончиком, я упала на кровать. Согрелась почти сразу. Челюсти перестали клацать, пальцы на ногах обрели чувствительность.
– А вы, Риган? Вам тоже надо снять одежду.
– Я не мерзну. Оделись?
– Можете повернуться.
Риган перенес поднос с тумбочки на стол, глотнул чаю прямо из чайника и оторвал от лепешки небольшой кусочек.
– Мы задержались на сутки, – прошептала я. – Думаете, Бранда уже узнала, что она замужем?
– Газета выйдет только завтра вечером. У нас еще есть время.
– Думаете, город отпустит нас завтра?
– Что? – Риган перестал жевать и перевел на меня изумленный взгляд.
Я стыдливо опустила глаза. Снова несу глупости. Но интуиция, будь она неладна, орала, что есть что-то свыше, что не выпускает нас из Эппинга.
– Что вы имеете в виду, Аманда?
– Странно всё это, вам не кажется? Нас похитили, увезли всего за девятнадцать миль от Лондона. Разве похитители не думали, что мы запросто вернемся? Не в тот же день, но спустя один или два. Если они хотели избавиться от нас, то убили бы. А если убить нас у них рука не поднялась, то увезли бы подальше. Верно? Значит, Паркер и Ханна были уверены, что мы… Мы не выберемся, Риган.
Мужчина перестал жевать. Вытер ладони о тряпку, лежащую на столике, и скрестил руки на груди. При этом он не отрывал от меня внимательного, вдумчивого взгляда.
Я дрожала не столько от холода, сколько от осознания собственной правоты, так резко ворвавшейся в мою голову.
Дребезжало оконное стекло от ветра. С улицы доносились крики – кто-то подрался или встретился с голодным бешеным псом. А в нашей комнате при свете свечи было тихо и пугающе напряженно.
– Честно признать, я об этом даже не подумал, – хрипло сказал Риган спустя долгие минуты молчания. – Непростительная халатность для охотника.
– Вы ведь не колдун, а просто охотник. Вы не могли знать всего. Вы ведь не колдун?
– Нет.
– А дар охотника? Он ничего вам не подсказывает?
Риган негромко рассмеялся:
– Вы думаете, у охотников есть какой-то дар?
– Но Ванесса говорила…
– Возможно, она имела в виду наше бесстрашие и физическую силу – вот весь наш дар. Мы – простые люди, добровольно сложившие свои жизни на алтарь борьбы со злом. Мы отказались от семей – так было нужно. Потеряли всё, что имели, чтобы изо дня в день защищать королевство и наших близких от нечисти.
Договорив, Риган закусил нижнюю губу с такой горечью во взгляде, что я сразу поняла, как больно ему вспоминать о своем выборе.
- Предыдущая
- 10/11
- Следующая