Коллекционер - Которова Ольга - Страница 12

– И ты ни разу даже не задумывалась о том, чтобы взять ее уголовное дело и почитать?

– Зачем? И все же так понятно. Убийцу наказали или… – Она снова замолчала, не понимая выражения лица бывшего мужа.

– Нет, – перебил он. – Не наказали.

– В смысле? – Мила, которая до этого взяла бутерброд с сыром, положила его обратно на тарелку и посмотрела непонимающим взглядом на Мареева. Лицо у Федора было такое, словно он сделал какое-то очень важное открытие.

– Что-то мне подсказывает, что не сосед убил твою маму.

– А кто?

– Тот, кто убил наших двух жертв.

– Ничего не понимаю, – Мила отрицательно качнула головой.

– В общем, я случайно наткнулся на уголовное дело твоей матери, и, оказывается, что у нее, как и у наших жертв, был удален один палец, она умерла в темно-зеленом платье, а на ее кухне стояли орхидеи.

Мила долгую минуту рассматривала Федора, словно раскладывая по полочкам все услышанное, а затем ответила.

– Это были любимые цветы моей матери, и они у нас практически всегда находились в доме, – совершенно спокойно сказала Мила. – И это распространенные цветы, так что нет ничего странного.

– Предположим, а палец? Куда он делся? В отчете написано, что на руках соседа была кровь, а в раковине на кухне был найден нож с кровью твоей матери, так откуда она взялась, если ее задушили? – немного возбужденно сказал Федор, а Мила тут же задумалась. Пока она сидела в ступоре, Мареев встал из-за стола и сходил в прихожую, где оставил папку с распечатанными уголовными делами. – Вот. – Сказал он, открывая на нужной страничке. Мила тут же впилась глазами в корявый практически неразборчивый почерк. Пока она вчитывалась, Федор забрасывал в себя еду и раз за разом смотрел на бывшую жену. А когда Мила закончила читать, она подняла голову, и в глазах ее плескалось изумление.

– Я раньше никогда не задумывалась о том, что на самом деле произошло. И знать не знала, что у мамы был отрезан палец. – Ее голос прозвучал хрипло. – Всегда думала, что убийца и правда был наш сосед. Только вот знаешь что?

– Что?

– Я не помню, что на матери было зеленое платье в тот день, когда я ее нашла. И крови не помню. Хотя отчетливо помню ее лицо в тот момент.

– Мила, ты была ребенком и от увиденного могла многое забыть. Только вот сделанные фотографии не врут. Как думаешь, тот, кто убил твою мать, ваш сосед, мог быть причастен к убийству наших жертв?

– Нет, – уверенно ответила Мила. – По телосложению не подходит, что мы видели на видео. Да и ему сейчас лет семьдесят, не меньше, да и жив ли он вообще, кто знает.

– А кто теперь живет в той квартире вашего соседа?

– Квартиру продали и теперь там снимает ее молодая пара с ребенком. А это что за дела? – Мила тут же перевела разговор на другие уголовные дела, которые лежали в папке.

– Это две жертвы убийств, которые были схожи с нашими, только здесь нет зеленого платья и цветов в вазе. Но по всему остальному подходит.

– Убийства с разницей в десять лет? – удивленно спросила Мила.

– Ага, но не это интересно. Ты посмотри, кто вел эти три дела. – На губах Федора показалась довольная ухмылка. Мила сравнила фамилии следователя.

– Их вел один и тот же следователь, – она с изумлением посмотрела на Мареева. – Это же не может быть совпадение?

– Именно.

– Подожди, но ведь если у моей матери нашли убийцу, то здесь нет.

– Да. – Согласился Федор, и на какое-то время в кухне повисла тишина. Мила сидела и осознавала все то, что только узнала, а Федор молча ел. И только спустя долгих несколько минут мужчина поинтересовался.

– Кстати, а что там с твоим психологическим портретом? Съездила к этому преподавателю?

Мила поморщилась и вздохнула.

– Лучше бы не ездила.

– Почему? – Федор даже жевать перестал и посмотрел на нее внимательнее.

– Да потому что этот «преподаватель», – на слове «преподаватель» Мила пальцами показала кавычки, – обычный избалованный сынок миллионера. Ведет себя как царь и бог.

– А сколько ему лет? Я думал, там старик какой-нибудь.

– Вот и я так думала. Ему, может, тридцать с небольшим. Не знаю, – пожала она плечами, недовольно кривясь. – В общем, я не знаю, что теперь делать и что сказать завтра Никонурову. Он же отчет попросит о проделанной работе. А у меня нет никакого желания работать с этим Стекловым. У него взгляд еще такой жуткий, что до костей пробирает.

– Так и скажи. Навряд ли Никонуров пустит в это дело постороннего человека.

Мила устало вздохнула.

– Наверное, ты прав. Слушай, Федь?

– М-м…

– Выясни, где живет этот следователь, который вел дело об убийстве моей матери и тех двух жертв. Давай поговорим с ним, может он помнит что-то и сможет нам помочь.

– Хорошо. Главное, чтобы он был еще жив.

Из-за новостей, которые вечером принес Федор, Мила так и не смогла уснуть. Она ворочалась с боку на бок и подолгу лежала на спине, всматриваясь в темный потолок, гоняя в голове непрошенные мысли, которых было очень много. А стоило ей прикрыть глаза, как в темноте возникал образ матери, когда она ее нашла в тот злополучный день, вернувшись из школы.

Мила так и пролежала до звонка будильника с распахнутыми глазами. Настроение ни к черту, и ее буквально все раздражало, а с утра еще и вселенная словно была настроена против девушки. Там, где никогда не наблюдалось большого скопления машин на дороге, по которой Мила ездила каждый день на работу, неожиданно возникла пробка, и Ардо простояла в ней практически целый час.

Коридор отделения полиции, по которому Мила практически бежала на летучку в кабинет к Никонурову, был полон коллег и посетителей, которые сидели возле нужной им двери. Мила представляла, как сейчас будет лютовать Кирилл Геннадьевич —он терпеть не мог, когда кто-то опаздывал. Сам он числился очень пунктуальным человеком. Тем более, ей и доложить было нечего. Никаких продвижений в проделанной работе. Стеклов вчера потребовал уголовное дело, чтобы составить портрет убийцы, но она уже заранее подозревала, что Кирилл Геннадьевич не согласится на это. И чем ближе девушка подходила к кабинету, тем сильнее ощущала, как воздух вокруг сгущался.

Приблизившись к кабинету начальника отделения полиции, Мила быстро стянула с себя кожаную куртку, заправила за ухо непослушные темные волосы и глубоко вздохнула, пытаясь выровнять дыхание. Прежде чем войти, поправила на себе свитер, одергивая его, и взмахнула рукой, постучавшись. Не дождавшись ответа, она дернула ручку на себя, открывая, и тут же вошла в кабинет.

– Простите за опоздание, попала в жуткую пробку, – быстро проговорила Мила, закрывая за собой дверь и оборачиваясь к столу, за которым сидели ее коллеги. Сначала она увидела строгое недовольное лицо Кирилла Геннадьевича и только потом перевела взгляд на неожиданного гостя, который сидел по правую сторону от начальника отдела. Мила еле сдержала удивленный вопрос: «ЧТО ЭТОТ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТ?». Она только сглотнула тяжелый ком в горле и поймала сочувствующий взгляд Федора. Последний кивком головы указал на место рядом с собой.

– Неужели вы пришли, Мила Васильевна. А мы-то думали, что не дождемся уже вас, – строго и с нотками сарказма проговорил Никонуров.

– Простите. – Повторила она и быстро прошла к столу, опускаясь на стул и положив куртку рядом. – Что я пропустила? – прошептала Мила на ухо бывшему мужу, который только отрицательно покачал головой, говоря о том, что интересного точно ничего не было. Ардо не смотрела на Стеклова, но чувствовала, как он прожигает ее взглядом.

– Раз уж все мы наконец-то собрались, тогда позвольте представить вам Стеклова Ивана Вадимовича, криминального психолога. Вы, Мила Васильевна, должны были с ним вчера встретиться. – По кабинету пронесся громкий голос Никонурова, и он бросил вопросительный взгляд на сотрудницу, из-за чего она рвано выдохнула и заговорила:

– Да, но…

Никонуров ее перебил.