"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 15

После ссоры настроения уже совсем не было, и я пошел погулять в одиночестве. Погрузившись в себя, я просто шел. Куда и сколько не помню. Когда очнулся от мыслей увидел вокруг лес. Место показалось мне знакомым. Хотя... Лес он везде одинаковый. Может я и ошибался, но место было точно мне знакомо. Небольшая тропинка, уходящая вверх на холм. И тут мышечный спазм в ногах мне напомнил откуда я знаю это место. Именно по этой дорожке мы бежали с дедом от фермы к озеру. Не хило меня закинуло, но лучшего места чтоб побыть одному на этой планете, наверное, нет.

Я поднялся на холм и почувствовал, как свежий влажный воздух нежно хлестал меня по щекам.

— Наверное будет дождь, — подумал я. — Нет, не дождь. Будет гроза. Точно — гроза! И она идет сюда!

По телу прокатилась мелкая дрожь, а сознание панически пыталось избавиться от ощущения державу, когда вдали я увидел сотни ярких электрических змеек. Вид притягивал взгляд, но тут что-то пошло не так. Темное небо вначале налилось красными отблесками, потом оранжевыми, ярко желтыми, и тут дикий грохот из тысячи ударов молний, которые становились все ближе и ближе вытащил меня из ступора, но было уже поздно. Последнее, что я помню это яркий столб света, летящий ко мне будто в замедленной съемке. Миллисекунды будто растянулись в секунды, а потом... Боль, дикая, ни с чем не сравнимая и тьма...

«Пустота... Внутри, снаружи — везде. Здесь ничего нет. Ни людей, ни домов, ни животных — ничего. Только тьма и тишина, изредка прерываемая гулом голосов, плачем и чем-то еще не понятным. Странное место. Оно, как и я вроде есть, а вроде нет. Будто мы единое целое, а я глаза этого места. Глаза, которые ничего не видят.

Сколько я здесь? День? Неделю? Месяц? А может год? Не знаю... Время течет здесь иначе. Если оно вообще здесь есть. Интересно, в этой темноте есть хоть что-то или я один? Раньше хоть образы какие-то видел, места, иногда себя со стороны, а сейчас... Вообще ничего. Интересно я жив или уже мертв? А может эта беспросветная темница души и разума и есть смерть? Надеюсь нет. Не дай бог застрять здесь навечно. Так ведь и с ума сойти не долго. С ума... Может уже? Ахахаха!

Глава 8

О, боль. Давненько не было. Здесь это единственное развлечение, если можно так сказать. Интересно... Что-то новенькое. Прям необычно, ярко. Ай... Даже слишком ярко. Твою то мать! Что вообще происходит? Как больно. Будто кожу живьем с тела сдирают. Да что же это такое? Свет? Да ну нафиг?!»

Очнувшись, я даже глаза не сразу открыть смог. Да и то сильно пожалел вначале. Яркий свет доставлял невыносимую боль. Руки и ноги вовсе не слушались. Максимум что я мог это немного шевелить пальцами. Но и этого для радости хватило. Значит есть шанс на восстановление.

Что происходило вокруг я не знал. Привычная уже тишина, прерываемая пиканьем какой-то аппаратуры. Одно я осознавал точно. Мир вокруг уже не плод моего воображения.

Ко мне долго никто не заходил. Судя по ощущениям часа три или четыре. Кстати, не знаю почему, но время я начал ощущать иначе. Будто в мой организм встроили какие-то часы. Очень странное ощущение. Пока я ждал посетителей. Пытался вернуть контроль над организмом. Старался шевелить всем чем только мог — руками, ногами, головой, губами, открывал и закрывал глаза, пытаясь хоть что-то разглядеть. С последним прям вообще беда. Фокусировать зрение на чем-либо выходило в лучшем случае на пару секунд. Да и то не всегда. Но даже этого хватило чтобы разглядеть кучу торчащих из меня проводов и какую-то отвратительную трубку у меня изо рта. Видимо это единственное, что держало меня на этом свете. Вспомнил последние кадры из прошлого... Все тело буквально вмиг прошило болезненными судорогами. Даже вспоминать страшно было. Видимо я попал в ни хреновую такую аномалию и каким-то чудом выжил. Интересно как долго я был в отключке?

И тут за дверью услышал два женских голоса:

— Что, последний на сегодня?

— Ага. Этот самый тяжелый...

— Сколько ты говорила он уже в коме?

— Больше трех месяцев.

— Что?! Три месяца?! Охренеть! — подумал я.

— Полковник Андерсон говорит, — продолжила женщина. — Что, если до конца недели не очнется будем отключать его.

— Отключать?! Такой молодой. Жалко...

— Ты же знаешь... Приказ есть приказ.

— Эх... Ну что, пойдем?

— Пойдем.

Дверь открылась, и я насколько возможно напряг зрение. Предо мной появились две женщины лет сорока в медицинских халатах. Одна осталась у двери, другая пошла в мою сторону. Дальше зрение снова отключилось и все что я смог увидеть это расплывчатый силуэт, который подошел к аппаратуре и что-то начал записывать. Все это время я усиленно пытался привлечь к себе внимание, но учитывая мои возможности получалось видимо не очень. И все мои попытки со стороны напоминали скорее легкие судороги, чем движения.

— Странные показатели сегодня, — начала ближайшая ко мне. — Значительно вырос пульс и давление почти как...

— Крис, — прервала вторая. — Мне кажется он шевелится и глаза... Они же открыты.

— Ну наконец то! Сегодня дежурит доктор Морган. Позови ее. Срочно!

— А вы, молодой человек... С пробуждением вас. Я Кристина — ваша медсестра. Вы слышите меня, понимаете?

Я попробовал ответить, но вместо слов вышел лишь хрип.

— Хорошо. Не надо напрягаться. Силы вам ой как еще понадобятся. Отвечать можете при помощи глаз. Один раз моргнули — «да», два раза — «нет». Понимаете?

Я моргнул один раз.

— Отлично. Доктор Дженнифер Морган скоро придет и осмотрит вас.

Доктор появилась уже через минуту. А вместе с ней еще несколько специалистов. Видимо, у каждого свой профиль. Каждый задавал вопросы и что-то записывал. Мне светили в глаза, шевелили моими конечностями, мерили температуру в разных местах и даже обмотав какими-то проводами током били. Не сказать, что было больно, но приятного мало. А потом начались уколы, капельницы и еда, если можно так сказать. В меня небольшими порциями заливали какую-то непонятную противную субстанцию. Брр... Даже сейчас вспоминать противно. Но это было нужно чтоб как я понял заставить работать пищеварительную систему. И это при том, что я был как новогодняя елка обвешан проводами, липучками и датчиками, которые то и дело заставляли мои мышцы непроизвольно сокращаться. Через неделю такой вот терапии ко мне постепенно вернулся голос и возможность говорить. Вот этому врачи радовались меньше всего, ибо на их не самые приятные экзекуции я теперь не мычал, а матерился. А вот еще через неделю я наконец-то смог самостоятельно шевелить конечностями и даже немного ходить. Последнее давалось тяжело, но превозмогать меня еще дед научил.

Кстати о нем. То место, в которое он меня засунули это не просто больница. Это закрытый военный госпиталь на территории одной из действующих по близости военных частей. Так что за пределы своего медкорпуса выходить не просто нельзя, а совсем нельзя. Да и глядя на вооруженную охрану не сильно то и хотелось. Зато в окно выглядывать можно. Ну... Когда никто не видит конечно.

А вообще здесь было все нельзя. Телефон — нельзя, интернет — нельзя, много говорить и задавать глупые вопросы, коих было великое множество — нельзя, посетителей тоже нельзя. Хотя для моих родственников делали раз в неделю исключение, но обычно под присмотром двух, а то и трех солдафонов. Можно было здесь только есть, спать, лечиться и выздоравливать. Чем я собственно и занимался двадцать четыре часа в сутки.

Но одно развлечение у меня всё-таки было — это Крис. Так как она почему-то была моей личной медсестрой то большую часть времени проводила у меня в палате. Я конечно понимал, что она мне в матери годится, но выглядела она для своих лет очень привлекательно, да и вела себя по-детски задорно — постоянно шутила, подкалывала, в общем эдакая великовозрастная ровесница, а не строгая мамочка. Мы с ней то в шашки, то в шахматы, то в карты... Один раз даже на раздевание играли ночью. Подростковая наивность считала, что снять с нее хотя бы халатик, под которым было только нижнее белье будет уж точно не сложной задачей. А там может еще чего на выигрываю. В итоге дважды проигрался ей до самых трусов, причем всухую. Обидно, досадно, но очень весело.