Выплата (СИ) - Каляева Яна - Страница 29

Аля рассеянно подносит к губам кофейную чашку. Сейчас с нее словно бы на несколько секунд слетает образ свойской улыбчивой девахи, проступает что-то глубокое и очень холодное.

— Так что же такое Кукловод делает с людьми, что в других условиях это не воспроизводится? Мало ли было тех, кто в этот год по каким-то причинам страдал? Почему только Лора…

— К сожалению, твою Лору разыскать так и не удалось, потому мы не знаем, тот ли это случай. Что если кто-то просто усиливал ее Дар, вполне обычный? Ну и специфическую обстановку в изолированной от мира общине не стоит сбрасывать со счетов, массовые психозы наблюдались и до Одарения. Не обижайся, но тебя могло задеть по касательной…

— Но сверходаренные в Карьерном и на АЭС — это никакой не психоз!

— К сожалению, да, — Аля задумчиво смотрит в окно, на ветви деревьев с едва зародившимся почками. — Пока это за пределами нашего понимания. Остается надеяться, что в следующий раз нам удастся заполучить живой объект для изучения. И все равно не факт, что это приблизит нас к пониманию мотивов и целей Кукловода. Если я что-то о немпоняла, он должен был предусмотреть и это…

— Что ты все-таки можешь сказать о нашем противнике, профайлер?

— Чем меньше я сейчас о нем говорю, тем лучше. На этой стадии расследования велик соблазн выработать гипотезу и привязаться к ней, стать ее рабами, утратить непредвзятость… Пожалуй, с некоторой уверенностью можно утверждать вот что: это человек выдающегося интеллекта, с недюжинными организаторскими способностями и разноплановым жизненным опытом. Амбициозный, целеустремленный, располагающий ресурсами. Маловероятно, что до сих пор он ничего в жизни не добился. Логично, если он уже занимает высокое место в некой иерархии.

— Например?

— А ты сам подумай, Саня… Кто больше всех выигрывает от всей этой истории с Прорывами? Чьи карьеры сейчас стремительно взлетают? И какая позиция позволяет в некоторой степени контролировать ход расследования?

Машинально глотаю остывший, потерявший всякий вкус чай.

— Ну ты же не хочешь сказать, что…

— Не хочу, — Аля допивает свой кофе. К пирожному и соку она так и не притронулась. — Да я же ничего и не сказала. Так что следи за собой, будь осторожен, Саня. Спецслужбы во все времена были той еще банкой с пауками. Приятно было поболтать, но мне пора.

Аля приподнимается, чтобы идти. Окликаю ее:

— Погоди… Ты же не просто так зашла в кофейню именно сейчас? Знала, что я всегда бываю здесь в это время?

Аля лукаво улыбается:

— А ты все схватываешь на лету, Саня… Говорю же — будь предельно осторожен.

— Саня, у тебя не занято?

Ветер спрашивает из чистой вежливости — он вполне мог бы сесть за мой стол без разрешения. Здесь спокойно разместятся двое, хотя обычно я сижу один. Какое-то время мы делили стол с Олегом, но теперь он стал есть вместе со спецназовцами в их столовой. А этот зал предназначен для руководства, и обстановка соответствует: складчатые гардины, красные ковровые дорожки, накрахмаленные скатерти — номенклатурный шик.

— Да-да, конечно, садись.

А ведь Ветер уже ужинал со мной около недели назад… да, тогда тоже был четверг. Значит, для него это плановая беседа с ценным сотрудником в полуформальной обстановке. Мониторит настроения личного состава. Грамотный руководитель, что тут скажешь.

— Как тебе тут? Не скучно?

— Да как-то странно было бы жаловаться на скуку, после АЭС-то… Я предпочел бы поскучать, ей-богу, чем вот это все.

— Может, не хватает чего?

— Всего хватает, спасибо… Пивка разве что иногда хочется.

— С этим помочь не могу, извини — режим. Ни капли алкоголя на всей базе. Разве что у медиков. И отпусков сейчас нет и не предвидится. Но могу устроить гостевое приглашение для невесты твоей, например.

— Нет, не стоит.

Как бы я ни скучал по Оле, от мысли, что она может тут появиться, делается неуютно. «Следи за собой, будь осторожен», — сказала мне Аля, но я и без нее догадывался, что здесь расслабляться не стоит. Вроде бы все такие простые, такие свои в доску… но я же представляю себе, какой у этих людей жизненный опыт. Так что спокойнее мне, что близкие остаются дома.

— Как знаешь, — легко соглашается Ветер.

Улыбчивая официантка в накрахмаленной кружевной наколке подкатывает к нам тележку. Свой ужин я заказал заранее через приложение — и в этот реликт ушедшей эпохи пробрались высокие технологии. Девушка ставит передо мной салат, жареного цыпленка с картофелем, пару еще теплых пирожков с ливером, графин клюквенного морса. А Ветер заказал что-то очень зожного вида — кажется, это овощи и рыба на пару. Ну конечно — за все в жизни надо платить, и чтобы в сорокет проходить полосу препятствий наравне с молодыми парнями, приходится себя ограничивать.

— За АЭС выйдет тебе правительственная награда, — сообщает Ветер, орудуя ножом и вилкой. — Правда, на этот раз — никакого торжественного вручения. Секретность, сам понимаешь. Пополнишь ряды невидимых миру героев. Ну и денежная премия, естественно.

Ветер называет сумму. Присвистываю. Столько денег я разве что на пике айтишной карьеры года за четыре зарабатывал, а мой бизнес даже близко на подобные доходы не вышел. Это хорошо, конечно, что семья будет обеспечена, даже если мы с Олегом с ликвидации очередного Прорыва не вернемся. Вот только «Потеряли? Найдем!» мне теперь вроде чемодана без ручки: тащить тяжело, а выбросить жалко…

— А я думал уже, полетят наши головушки после самодеятельности на АЭС…

— Были такие попытки, — Ветер сухо усмехается. — Но не на тех напали. Руки коротки. В поле людьми командовать — это многие умеют. А вот в высоких кабинетах их потом перед начальством отстоять — тут иногда яйца покрепче нужны, чем чтобы в атаку идти под пулеметным огнем. Но у меня и опыт есть, и знакомцы в нужных местах. Так что работаем спокойно, Саня. Я всегда и в бою прикрою, и после.

Ишь, отец-командир выискался… хорошо хоть руку на плечо не кладет покровительственно. А не так прост наш Ветер, как ждешь от спецназовца. Впрочем, в отличие от Али, он рубаху-парня из себя и не строит.

— Братец твой молодцом держится, — меняет тему Ветер. — Отличные результаты у парня.

Да уж, похоже, Ветер принципиальной разницы между моей подготовкой и Олеговой не видит; оба мы для него — штатские. Олег, если так вдуматься, моложе меня и потому перспективнее… я всю жизнь держал его за задохлика — может, зря. Но я-то зато в деле побывал, причем даже до всяких Прорывов!

— Это здорово, что Олежа всерьез взялся за тренировки… Но, надеюсь, он так и останется на скамейке запасных. Ты же понимаешь, ему не надо… ну не справится он, если по-настоящему припечет.

— А вот этого, Саня, ни о себе, ни о другом человеке никто заранее знать не может, — Ветер многозначительно приподнимает бровь. — Пока, как ты выражаешься, по-настоящему не припечет. Олег — парень расхлябанный, несобранный, но стержень у него есть. Верю — он себя еще проявит.

Вот чтобы этого не произошло, чтобы Олегу не пришлось себя проявлять, я готов сидеть на этой базе, вдали от бизнеса, семьи и… ну не только семьи… до тех пор, пока Кукловода не найдут и не накажут примерно за все его художества. Ну или… до своей смерти, что поделать.

— Впрочем, Олег в резерве, а основной актив у нас сейчас ты, — Ветер, похоже, улавливает мое настроение не хуже Али. — Так что сохраняем спокойствие, тренируемся и остаемся готовыми ко всему. Кстати о тренировках, у тебя прогресс в Fight Gone Bad замедлился, так что я тебя еще на новый японский тренажер записал на завтра. Машина — просто фантастика какая-то, их даже в космосе теперь используют. Мишаня все покажет-расскажет.

Ветер допивает из высокого бокала свой белковый коктейль. Под его укоризненным взглядом я заматываю в салфетку и убираю в карман пирожок. Грешен, люблю перекусить перед сном — иногда прямо заснуть не могу на голодный желудок.

Выходим из столовой. Ожидаю, что сейчас мы разойдемся по своим корпусам, но посреди коридора Ветер вдруг останавливаемся и негромко говорит: