Давай попробуем любить (СИ) - "Sofie Montero" - Страница 12

Единственный парадокс в том, что я всё-таки нашла способ применять свою магию по своей воли. Куклы. Они те самые своеобразные якоря, о которых я говорила. Но об этом позже. Потянувшись к земле, я прислушалась, всё есть: железо, кальций, живые органические организмы и так далее. Всё по полочкам, как и должно быть.

Что же губит эти сады?

— Ну чего там? Нашла что-нибудь?

Старик крикнул мне из телеги, наверняка прибывая в лёгком любопытстве. Я же вернулась обратно к телеге, сбросила ботинки с ног, аккуратно поместив возле деревянного колеса. Стянув и плетеные носочки, спрятав их в карман сумки, и совершенно босая направилась снова в сад, слегка прохладная земля будто щекотала кожу стоп. С каждым новым шагом я ещё крепче чувствовала энергию земли, которая была странной. Знакомый налет чувства. Будто я когда-то уже имела возможность чувствовать подобное. Но никак не могу припомнить, где и когда. Кажется, в далёком детстве.

Хмурясь сильнее от странности земли, я и не заметила, как забрела всё дальше. За спиной доносится крик старика.

— Эй, да куда ты босая?! Совсем что ли… А ну вертайся…

— Сейчас… — пробубнила себе под нос, продолжая искать непонятно что, с каждым шагом углубляясь в пустой, неживой сад.

— Ах… — воздух в легких спёрло, когда моя лодыжка опустилась на чёрную, рыхлую землю. Импульс энергии разрушения прошёлся по мне, словно молния. Я упала на колени, упираясь руками в землю и пытаясь глотнуть побольше воздуха и вернуть самообладание. Ногу жгло, но я не могла отвести её от места, где ступила.

Потянувшись руками к земле, я отчаянно начала рыть пальцами, не щадя ногтей, пока не добралась до круглого амулета из белого золота. Руны были нечитаемые, но давно знакомыми. Пришлые.

Аккуратно поднимая амулет от земли, я устремила свой взгляд по краям плоского круга, оттуда тянулись очень тонкие нити из паутины белого паука, идеальный носитель энергии. Так это амулеты высасывали через эти ниточки сок жизни из саженцев.

— Я смотрю, тебе нравится попадать в неприятности.

Несмешливый мужской голос позади меня заставил мгновенно забыть о боли и напрячься вплоть до кончиков волос.

После нашей с ним первой и последней встречи синяки на моих плечах ещё не зажили.

***

— Господин, что-то ещё желает?

Подавальщица обольстительно мне улыбнулась, но я лишь махнул рукой, рядом на лавке усердно зевал Фаарат. Нааг чувствовал себя как дома, хотя в коем веке так оно и было, все-таки долина больше половины населена нагами, и этот участок земли числится территорией Империи Нагов. Змей, то и дело поглядывая на подавальщиц, глотал отвар из большой кружки, закусывая огромным куском хлеба с маслом и кусками вяленой говядины.

— Ты ещё злее, чем обычно, Садэр. — тихо заметил друг, его тёмно-вишнёвая бровь слегка приподнялась, при этом вопросительно изгибаясь. — Что же повлияло на твоё настроение, друг мой?

Скривившись от привкуса ромашки после сделанного глотка горячего отвара, я посмотрел в окно, не желая самому признавать явное. В голове уже две ночи крутиться одна и та же девчонка. И нет ни воли, ни сил выкинуть её из мыслей. Тревога за человечку каждый раз отдаёт в виски болью… Ночи стали полны голодными снами о теле незнакомки. Никогда я ещё не чуял подобного, даже когда был в плену под сильнейшими дурманами.

Почувствовав взгляд красного змея на себе, я вернул былое хладнокровие и задал встречный вопрос, нагло уворачиваясь от ранее услышанного.

Отсутствие души приводило к неумению вести душевные разговоры.

— Эктар, когда собираешься взяться за дело?

— Дней через два-три. — закатил глаза нааг от очередного глотка отвара, кажется, он был на ядовитых травах, иначе от чего его так плющит. А в таверне, что принадлежит змею, определённо можно было достать подобные «напитки». — Сейчас обычные селяне празднуют Восхождение Весны, праздник почти что свящённый. Поэтому пару дней будем отдыхать. А потом и этими головорезами займёмся.

При этом от меня не ускользнуло, как Фаарат стрельнул взглядом по замершим возле нас подавальщицам, которые нагло подслушивали. Показательно кивнув в ответ, я понял, что никаких трёх дней отдыха не будет. Да и вообще отдых кончился, когда началась война.

Обменявшись понятливыми взглядами, мы оба осознали план командира. Наблюдаем и выжидаем крысу или подходящую приманку.

Да и почву надо проверить. Если придется дать бой, то надо знать, кого за спиной лучше не держать.

Друг отодвинул от себя кружку и щелчком пальцев подозвал к себе подавальщицу. Та подпрыгнула от громкого звука и мигом явилась к столику. Совсем не запротестовав, когда её потащили на мужские колени, и нааг зарылся носом в её декольте. Она лишь глупо хихикнула, закинув руки на плечи воина.

Впрочем, такие, как она, всегда много трепали языком и знают обо всем всё. Может быть, Фаарат и проведет время с пользой для общества и в первую очередь приятно для себя, а заодно узнает грязные секреты местного люда.

Не мешкая, змей задрал юбку женщины, довольно ухватившись за загорелое пышное бедро, и дёрнул другой рукой в сторону передник с ее талии.

А я вдруг почувствовал себя лишним, хоть не раз так сидел в компании друзей и таким же образом тискал женскую податливую плоть.

Стеснение никогда не было моей стороной характера, но определённые метаморфозы в последние дни, видимо, повлияли и на это.

И это чертово женское бедро! Ведь на уме приходили другие мысли о совершенно другой девушке. Которую стоит только представить на чужих коленях, и на глазах пелена крови отпускается.

— Прогуляюсь, — я резко встал со стула и, услышав позади довольное урчание Фаарата,

— Угу… мммм… — тут же покинул таверну. Нужно проветрить мозги. А заодно и осмотреть местности. Зацепившись за эту мысль как за якорь, я поспешно зашагал в сторону конюшни.

Чёрный жеребец довольно попивал воду в стоиле, то и дело поглядывая на серо-белого отенка лошадь в соседнем стоиле. С шикарной гривой и куда мельче моего породистого скакуна, эта кобылица жевала сено, повернув голову в сторону от заинтересованного нею самца.

Кокетка, однако. И кого она мне напоминает?

— Понравилась? — фыркнул я с улыбкой, погладив по мощной шее своего верного друга. — Что ж нас с тобой, Рир, на странных слабых самок с тяжким характером тянет?

Жеребец, будто понимая меня, возмущённо повёл башкой. Я опять рассмеялся, хлопнув по широкой шее Рира. Тот грустно вздохнул и помотал головой, то и дело пуская взгляд на кобылку в соседнем стоиле.

— Ничего, друг мой, в твоем случае всё проще, поговорю я с хозяином этой недотроги, так и быть, утихомиришь ты свой голод за счёт этой кобылки. Покроешь пару раз, и всё станет на былое место. — шепнул я ему громко, а потом тихо буркнул себе под нос, запрегая жеребца. — А вот твоему хозяину, кажется, так просто не отделаться.

Будто понимая услышанное, породистый скакун громко заржал, довольно поднимаясь на дыбы. Отчего кобыла отошла подальше от перегородки, что разделяли её стоиле с потенциальным кабелем, и затравленно взглянула на меня, еще сильнее вжимаясь в стену. Но я уже вывел его на улицу, попутно пожурив для вида.

— Да тихо ты, ненасытная морда! Зачем так пугать кобылку?

Но мои доводы и причитания мало удивили скакуна, будто понимая смысл моих слов, он откровенно радовался и в предвкушении всё поглядывая на уже испуганную лошадку.

Приводя Рира в порядок, я затянул ремешками седло на могучей спине скакуна, сам лёгким прыжком оседлал громилу и, мягко надавив каблуками сапог на живот животного, тронулся с места. Здесь я бывал ещё юнцом, когда, сбежав из отчего дома после спора с отцом, поранив крыло при шторме и попав на земли наагов. С той поры много времени утекло.

Свернув в сторону каменистой деревеньки, я отправил Рира в галоп, отдаваясь чувству свободы и спокойствия.

Природа этих мест завораживала своей красотой и мягким климатом. Помню, местные шутили, что она как идеальная женщина: с округлыми, богатыми формами, красивым станом и ласковым, как климат, характером. Это было по мне.