Я принесу вам... (СИ) - "Boroda" - Страница 4

Рыцарь-командор бросил взгляд на прислонённый к ограде посох. Цельнометаллический, веридиевый, его, Грегора «подарок». И навершие посоха было точь в точь, как татуировка на спине чародея. Хотя… это скорее можно было назвать длинной булавой, чем посохом. И Грегор видел, как маг им машет: не получи этот необычный чародей способностей к магии, то из него бы получился великолепный воин с тяжелым двуручным молотом или секирой.

Когда Командор засомневался, не тяжеловат ли будет посох, юный чародей криво улыбнувшись заявил: «Тяжесть — это хорошо! Тяжесть — это надёжно! Даже если сорвётся заклинание — таким посохом всегда можно врезать по башке». И взглянув на результат работы хорошего кузнеца… Грегор подумал, что для противника будет лучше, чтобы заклинание не срывалось: получить таким «подарком» по голове — верная смерть.

— Крэйг, — привлёк к себе внимание Храмовник.

— Десять секунд, — ответили ему на выдохе, продолжая подтягиваться. Грегор согласно хмыкнул и присел на край «коня», одного из спортивных снарядов.

Маг тем временем закончил с упражнением, схватил полотенце, висящее рядом, и развернувшись начал стирать пот, начав с лысой головы.

— Рыцарь-командор Грегор, доброго дня, — кивнул он, приветствуя Храмовника. Чародей почему-то всегда озвучивал звание и имя. Почти, поправил себя рыцарь, вспоминая о эльфах, которые такой чести никогда не удостаивались. В их случае был или только ранг в Круге, или только имя, что некоторых остроухих очень раздражало.

— В Башню приехал ещё один пациент из Ордена. Не мог бы ты его посмотреть?

— Без проблем, — пожал плечами чародей, вешая полотенце. — Ночью, как всегда?

— Да, я отправлю за тобой кого-нибудь.

— Хорошо, — на лице Крэйга нарисовалась кривая улыбка, похожая на ломаные очертания оврага. — Только не новенького. Он, кажется, тоже решил, что я одержимый, а вы все слепые.

— Его можно понять, — хмыкнул Грегор, красноречиво пройдясь взглядом по фигуре мага.

Перед Командором стоял натуральный громила. Рост под два метра**, широченные плечи, весь увитый жгутами мышц. Да ещё и весь украшенный татуировками. Плечи, грудь, теперь ещё и спина. Даже на бритой под ноль голове был вытатуирован какой-то замысловатый символ. Только лицо было чистым, без татуировок и гладко выбритым. Выражение лица было несколько отталкивающим: угрюмым, почти злым, с плотно сжатыми челюстями, маг даже говорил, словно цедил сквозь зубы. И взгляд. Грегор видел такой взгляд. Только откуда у молодого мужчины, не прожившего и тридцати лет, глаза тёртого ветерана, повидавшего всякое дерьмо? Очередная загадка.

Но одеть такого в доспех и отправить на большую дорогу… Ему и оружие обнажать не придётся — путники сами будут отдавать всё добро, лишь бы не расстроить подобную личность.

— Вроде бы уже всё давно решили? — тяжелый вздох.

— Ты сам решил… быть вот таким, — Грегор развёл руками.

— Это удобно, — буркнул чародей. — По мне, так маги слишком пренебрегают физическим развитием. Прорвись враг на расстояние удара меча…

— Какой враг, Крэйг? — рыцарь приподнял бровь. — Храмовник?

— Любой, — очередной угрюмый взгляд. — Одержимый, бандит, монстр, Храмовник… грёбаный долиец, визжащий о свободе от шемленов или сраный кунари, посчитавший, что маг с не зашитым ртом — зло, которое нужно уничтожить. Любой, кто захочет меня прикончить — враг.

— Кхм… Хоть тут стабильность, — пробормотал Командор. — Ладно, я пришлю за тобой. Не новичка. Хорошего вечера, Крэйг, и спасибо тебе.

— Хорошего вечера, Рыцарь-командор Грегор, пока не за что.

***

Сегодняшняя ночь хороша. Правда, я бы предпочёл спать, но раз Командор попросил об очередной услуге…

Вхожу в «гостевую» келью, где меня уже ждут. Трое. Двое относительно молодых мужчин, мои возможные будущие пациенты, и пожилой воин — пациент текущий.

Парии этого мира платили за свои искусственно пробуждённые способности наркотической зависимостью и почти гарантированным безумием. Даже не знаю, смог бы я так? Добровольно принести себя в жертву не в битве, не доблестно сдохнув во имя Императора и Человечества, а превратиться в безумца, который в финале своей жизни и портки снять самостоятельно не может.

Но этот воин ещё держался. Было видно, как он сопротивляется, пытается держать себя в руках, практически в ручную сдерживает расползающееся по углам здравомыслие.

Так же держал себя Рыцарь-лейтенант Барс. Отличный солдат, которого я искренне уважал. Он хоть и Андрастианин до мозга костей, но в словах «магия это дар Создателя и одновременно проклятие» слышал оба определения, а не только последнее, и к чародеям относился ровно и спокойно. Без особой приязни или явной дружбы — это в ордене не поощрялось от слова совсем, но и лучше многих парней в латах.

Поэтому, когда несколько лет назад у него начала свистеть фляга, я выбрал его, как человека, на котором продемонстрировал свои успехи в «постижении пути целителя». На деле, конечно, это была биомантия комбинированная с визуальными эффектами исцеления, но Храмовникам было плевать. Особенно сэру Барсу, который сделал мне первый «подарок»: шикарнейшие, наиудобнейшие сапоги из шкуры глубинного охотника. Уже пять лет ношу, а они до сих пор, как новые.

— Я его парализую, — тихо говорю в ухо одному из храмовников, найдя взглядом ведёрко, стоящее возле пациента. Специнвентарь на месте. — Будет плохо, если начнёт дёргаться.

Рыцарь глянул на моего сопровождающего и кивнул. Их наверняка уже предупредили о том, как будет проходить процедура.

Одними губами шепчу заклинание паралича, короткий жест, и неподвижно сидящий воин замирает полностью. В принципе, артикуляция и не нужна, но я стараюсь слишком сильно не выделяться… Мда… Смешная шутка, конечно, при моей внешности «неформала».

Присаживаюсь на стул напротив рыцаря, кладу ладони на виски, и начинаю представление объединённое с лечением. Картина знакомая: ушедшие вразнос от регулярных приёмов лириума внутренности, обеспечивающие гормональный шторм организму хозяина; отёки некоторых областей мозга, недостаточные, чтобы убить, но сильно осложняющие жизнь и здравомыслие. Работа кропотливая, тонкая, но привычная.

Но сначала заменяю уже выдыхающиеся чары паралича на аналог из биомантии. Теперь нужно минут двадцать…

***

Странный чародей два десятка минут сидел неподвижно, закрыв глаза. Сначала Роберт даже переживал за своего наставника, но через несколько минут успокоился. Один из его самых близких людей с каждой минутой выглядел всё лучше и лучше. Его взгляд перестал панически метаться по комнате, зрачок выбрал, наконец, один размер, неестественная бледность сменилась здоровым цветом кожи, да и дыхание успокоилось.

— Всё, — внезапно произнёс чародей, и быстро схватив ведро, поставил его на колени своего пациента.

В этот момент пожилой рыцарь склоняется над ведром и его начинает тошнить.

— Так и должно быть, — подаёт голос Храмовник, который привёл мага.

— Именно, — кивает лысой головой со странной татуировкой чародей. — Проблюётся, дайте ему воды. Много. Столько, чтобы снова вырвало. Желудок от всякой отравы нужно избавить.

— Отрава? — обеспокоился Роберт.

— Отрава. Последствия приёма лириума. Всё сейчас в желудке — так быстрее выводится. Да и лучше, думаю, проблеваться сразу, чем сидеть в позе гордого орла на нужнике, пугая всю Башню дерьмовзрывами.

Роберт сморщился от услышанного, но думать над тем, что лучше не стал.

— С ним всё будет нормально?

— Откуда же я знаю? — удивился маг, криво улыбнувшись. — Подставится под меч бандита, нарвётся на бешеного малефикара. Я не гадалка, я целитель.

— Про его здоровье и говорю, после исцеления, — терпеливо пояснил рыцарь, выдыхая. О тяжелом характере этого лысого шкафа его тоже предупредили.

— Ааа! — сделал вид, что только понял чародей, криво ухмыльнувшись. — Два дня жидкой диеты, побольше зелени, мясо только варёное, лучше птицу, никакого лириума ближайшие три дня, и всё будет хорошо. Конечно, до того момента, пока не угробит своё здоровье снова.