ЧОП «ЗАРЯ». Книга пятая - Гарцевич Евгений - Страница 10

Ежик в тумане, блин, ищет свою лошадку. С другой стороны, лошадка тоже не видит ежика. А мне проще: любая спина автоматически означает врага.

Под ногами зашуршал и начал надуваться шланг. Кажется, там уже готовы идти на штурм.

– Подождите немного, я не успеваю… – пробурчал я себе под нос, пробил шланг в трех местах и, вызвав второе дыхание в образе Мухи, рванул наверх.

Первая спина встретилась на втором этаже. Там же и скатилась мне под ноги. Следом вторая. Третью и четвертую я нашел в ближайшей комнате. Охотники пытались отдышаться, стоя у открытого окна. Минус два сразу с порога.

Вошел внутрь для контроля и столкнулся с новым. Из-за угла выскочил охотник, схватил меня за руку, вытягивая вверх, и впечатал меня в стену. Я двинул локтем, но как-то неубедительно, прыгнул на стену, отталкиваясь ногами, и бросил прайдовца на край комода. Придавил сверху и боднул его шлемом в лицо. Только тогда я смог высвободить руку с Задирой, прижал к груди врага и дважды нажал на спусковой крючок.

Привлечь внимание шумом я не боялся. Наверху уже шла пальба, где-то на втором этаже ломали и двигали мебель. С третьего этажа кто-то истерично вопил: «Где вода?!».

Послышался топот, мимо меня пронеслись три пожарника.

Блин, спускаться придется! Догнал я их только тогда, когда они уже наклонились над тремя фонтанчиками, бьющими в разные стороны. Двое пытались сдержать воду и сделать заплатку, а третий вертел головой, пытаясь через пар разглядеть, есть ли кто внизу.

«Вышел ежик из тумана», – начал Муха.

«Вынул лапку из кармана», — продолжил Ларс. Видать, сообразил, что я тянусь не за финкой.

«…буду бить», – констатировал Муха, и по ступенькам скатились три поломанных пожарника из Прайда.

А я побежал наверх.

Вторая попытка прохождения уровня. Туннельное зрение в запотевшей маске, мое хриплое дыхание, звучащее в ушах как чужое.

Выстрел, еще выстрел и еще!

Безуспешная попытка прайдовца закрыться, тщетные усилия пожарника прорваться…

Даже когда я бахнул из обреза, свалив выстроившихся гуськом и ждущих команды на штурм охотников, не все поняли, что угроза идет от меня.

А потом у меня закончились патроны. «Лапкой» махать в спецкостюме оказалось неудобно, поэтому я подхватил пожарный шланг. Не совсем я, но Ларс. Получился хвост скорпиона с тяжелым и заостренным наконечником. Сначала над ступеньками появлялся хищный кусок стали, а потом уже верхушка моего шлема. И так ступенька за ступенькой.

Я только пальцами в рукавах двигал, будто дирижер. Влево – в голову по шлему, вправо и вниз – перебить ногу, закрутиться вокруг ботинка и дернуть, стаскивая и сбивая с ног соседа. Потом направо с хлестким ударом, ломающим «львиную пасть» охотника, затем резко вниз, чтобы выбить оружие и снова, со свистом рассекая пар, сломать кому-то руку вместе с винтовкой.

«Та-та-та-та-а-а да-ам! Та-та-та-та-а-а да-ам!» – распелся Ларс на кураже.

«Это что? “Полет Валькирий”, что ли?» – удивилась Харми.

«Че? – переспросил Ларс и сбился, потеряв контроль над шлангом. – Тьфу ты, сбила! Ну не дискобол же! Конечно, полет этих самых…»

А враги на площадке меж тем кончились. Хотя стрельба в доме продолжалась.

В комнаты, где засела семья Искры, вела двойная дверь. Некогда красивая, высокая с резными наличниками и массивными бронзовыми ручками сейчас она превратилась в решето, и с той стороны периодически стреляли, выбивая фонтанчики щепок из дерева и побелку из стены напротив.

Что-то я не посчитал, сколько здесь бойцов и сколько могло уже пройти внутрь. И как теперь предупредить Рассвет, что тут свои? А то «френдли-фаера» на сегодня уже хватит. Я подобрал многострадальный шланг с помятым и окровавленным носиком, накинул на рукоятку двери и потянул на себя. Предусмотрительно спрятался за дверной косяк, но новых выстрелов не было.

– Не стреляйте! Свои! – вместо того, чтобы крикнуть, я закашлялся.

Стоило распахнуть дверь, из комнаты повалила новая порция пара. Ан нет, это уже дым: едкий и вонючий, раздирающий горло до хрипоты. Я сорвал белый платок с шеи валявшегося под ногами «прайдовца» и помахал им в дверном проеме. Вот только в таком дыму дело это бесполезное, это я понимал. Поэтому вернул забрало на место, напитал его силой мейна, мысленно перекрестился и сделал шаг вперед.

Не видно ни черта!

Только неявные очертания мебели по сторонам, и какое-то свечение, едва пробивающееся вдалеке. Переключился на ауру и будто автомобильными фарами в тумане знак высветил – ярко, мощно, но и жалко чуть ли не до слез. Где-то там впереди Искра.

Если раньше, смотря на ее ауру, я видел вулкан и море магмы, рвущейся наружу, но замкнутой в четких границах контроля, то сейчас «извержение» уже произошло, оставив после себя выжженную землю, в трещинах которой бьются красные прожилки.

«Бедная девочка! – охнула Харми. – Это же надо так себя надорвать…»

«Главное, что жива… — вздохнул Ларс. – А это так, до свадьбы заживет…»

«М-м-м, думаешь, все серьезно?» – в голосе Харми прозвучало кокетство.

«Млять, заткнулись все! Отвлекаете!»

Если бы можно было мысленно рявкнуть, я бы это сделал, но фобосы поняли и заткнулись.

Однако было уже поздно. В свете ауры к разломанному «вулкану» присоединилось два силуэта и начали перекачивать в Искру силу. На фоне выстрелов, доносящихся с лестницы, раздался крик:

– Отходим, не выстоим!

– Некуда! На черном ходе прорвались. Искра, жги, родная…

Это было красиво! Аура Искры вспыхнула, как дальний свет на ночной дороге, и, рассекая пар, в мою сторону полетела огненная вспышка. Все произошло слишком быстро: мозг, подгоняемый Мухой, уже обработал команду и пустил импульс в мышцы, неожиданно закричала Искра, а огненный поток, несшийся на меня, также неожиданно дернулся вверх, лишь чиркнув по каске, и взорвался на потолке.

Крик боли и радости сменился криком боли, аура Искры мигнула и стала постепенно терять краски. А я бросился вперед.

Вбежал в соседнюю комнату, отбил летящую мне в голову саблю, оттолкнул чумазого, уставшего и перепуганного «рассветного» и бросился к Искре. Не добежал: в комнате было человек семь и еще несколько раненых, и почти все как один нацелили на меня оружие. Появился премьер-министр, загородив собой дочь.

Искра сидела на полу, держа руки на коленях ладонями вверх. Я глянул на них, у меня сжалось сердце: они были настолько сильно обожжены, что живого места не осталось. Голову она опустила на грудь, в подпаленных волосах запутались щепки, на лбу кровила ссадина. В каком-то полубредовом состоянии Искра, как заведенная, твердила: «Не стреляйте, это Матвей, я узнала, узнала, не стреляйте, я знала, что он не виноват…»

Я медленно поднял руки и сделал шаг назад, чтобы какой-нибудь умник не пальнул ненароком. Поднял забрало, а потом и вовсе снял шлем.

– И правда Гордеев! – воскликнул премьер-министр, и я уже было собрался выдохнуть, как он произнес: – Арестуйте его, он в розыске!

– Да вы издеваетесь?! – воскликнул я, разведя руки в немом жесте удивления.

«Дебилы, млять!» – а вот Ларс был более категоричен. Он и подходящее выражение у меня в памяти откопал.

– Отец, не сейчас.

Я еще больше удивился, когда за меня вступился брат Искры Борис. Его дружелюбие выглядело натянуто, но хотя бы адекватно ситуации.

– Матвей, поможешь? Ты один?

«Нет, млять, со мной Венский хор мальчиков!» – Ларс откопал еще одну сомнительную цитату из великого фильма.

– Один.

Я все пытался посмотреть, что там с Искрой, но сначала ее отец перекрыл обзор, а потом еще две женщины (может, мать и нянечка, а может, служанки) принялись хлопотать вокруг и приводить ее в чувства.

– А там что? – Борис кивнул в сторону лестницы, откуда я пришел.

– Там более-менее безопасно, по крайней мере, пока.

– Прекрасно! – взбодрился «рассветный». – Помоги нам удержать центральную лестницу, пока мы выведем раненых. Поможешь?