Газлайтер. Том 16 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 20

Тихо вздохнув, осторожно приподнимаюсь с кровати, стараясь не разбудить Светку, которая продолжает уютно дремать рядом. Сначала аккуратно поднимаю Змейку на руки — её змеиная гибкость позволяет ей спать как угодно — и перекладываю обратно на кровать. За ней беру Настю, тоже поднимаю с ковра и укладываю рядом. Усиливаю их сон мысленной командой, чтобы никто не проснулся раньше времени. Пусть спят в покое и удобстве.

Заканчиваю эти тихие манипуляции, и, убедившись, что никто не проснётся, тихо выскальзываю из комнаты. Нужно немного взбодриться — зарядка и холодная вода во дворе как раз помогут прийти в себя перед тем, как начнётся новый день.

Утром, позавтракав в трактире, мы выдвигаемся сопровождать обоз на восток. Ведёт нас седовласый ягуарид по имени Храк, добродушный и пузатый мужик с хромой ногой. На первый взгляд он кажется типичным деревенским торговцем — таких на дорогах полно. Но его цепкий взгляд и уверенный тон выдают опытного человека. Храк размеренно покрикивает на своих людей, внимательно следя за тем, чтобы повозки были нагружены как следует.

— Приветствую, господин менталист! — бодро заявляет он, похрамывая ко мне. — С вами на борту путешествие будет спокойнее. Я уверен, что ни звери, ни грабители нам теперь не страшны.

— Господин Храк, ваша уверенность небезосновательна, — усмехаюсь.

— Рад слышать! — кивнув, он хромает в голову обоза.

Настя стоит рядом, краем глаза наблюдая за Храком. Зачем-то она наклоняется близко ко мне, хотя всё равно спрашивает через мыслеречь:

«Даня, а почему он хромает?»

Действительно в мире, где магия повсюду, а Целители справляются с любыми недугами, это странно. Странно для нетелепата.

Я бросаю на оборотницу мимолётный взгляд, на моём лице появляется едва заметная ухмылка. Киваю в сторону Храка:

«Это не его тело, Насть, — отвечаю невесте — Его болезнь в голове. Психосоматика. Он сам заставляет себя хромать».

Настя поднимает брови, переваривая услышанное. В мире, где болезни излечиваются легко и быстро, сложно принять, что человек может сам себе создать проблему. Но я не раз сталкивался с подобным. Храк — один из тех, кто, сам того не осознавая, носит проблему на своем горбу, как мешок с кирпичами. Тот мешок, который можно было бы давно поставить на землю и забыть о его существовании, но он предпочитает носить его дальше.

Обоз движется весь день. Повозки скрипят на ухабах, а воздух наполняется пылью, которая клубится за нашими спинами, когда мы проезжаем через рощи и открытые поля.

Время тянется, и к вечеру становится ясно, что нам пора сделать привал. Люди начинают останавливать повозки на открытой поляне у края леса, готовясь к ночлегу. Мы разводим костры, разворачиваем палатки.

Но как только мы устраиваемся у костра, в лесу доносится вой, и оттуда выходят волки — огромные, гораздо больше обычных. Это не просто дикие звери, а настоящие чудовища, которые, казалось бы, пришли прямиком из самых страшных легенд. Грозные, с чёрной шерстью и красными глазами, они начинают окружать нас, медленно, но решительно.

Люди в обозе напряглись, руки сразу потянулись к оружию. Даже Паленый струхнул и облачился в огненный доспех. Эх, нет у наемника веры в своего шефа-милорда. Очень грустно.

Но Светка и Настя остаются спокойны. Они только ближе подсаживаются ко мне на полено возле костра, полностью полагаясь на мои способности. Светке как-то пофиг на животин. А Настя искренне восхищена и крутит головой, рассматривая зверей:

— Какие больше волки, Даня!

Я киваю с улыбкой.

— Самые что ни есть аномальные. Жалко с собой нельзя взять таких красавцев. Слишком выделяются.

Змейка, не удосужившаяся даже посмотреть на волков, лениво грызёт куриную ножку. Она смотрит на происходящее с презрением, как на что-то несущественное.

— Фи, собачки, фака, — фыркает она с полным ртом.

Но пора уже отвадить незваных гостей.

Я отправляю мысленный импульс к вожаку стаи, который стоит впереди, выжидая момент для нападения. Его красные глаза впиваются в меня, как острые кинжалы, но длится это недолго. Моментально подчиняю его волю своей. Он замирает на месте, словно наткнувшись на невидимую стену. Затем огромный зверь застывает на месте, лапы всё ещё готовы к прыжку, но никакого движения больше нет. Мощные когти вонзаются в землю. Пасть чуть приоткрыта, будто готовится схватить добычу, но на самом деле уже нет.

Я решил сэкономить силы и не подчинять всех врагов. Нафиг надрываться? У них же есть альфа, вот им одним я и занялся.

Воспользовавшись полной властью над вожаком, через него отдаю чёткий ментальный приказ — отступить. И сразу же происходит смена настроения. Вожак медленно разворачивается, а за ним с видимой неохотой начинает пятиться и вся стая. Волки осторожно удаляются в лес, их глаза всё ещё горят красным в полутьме, но они больше не угрожают. Через несколько мгновений они растворяются среди деревьев, будто их и не было.

Я ощущаю удовлетворение. Силы сэкономлены, угрозы больше нет, и всё это решилось с минимальным вмешательством. Да, порой воля важнее меча. Воля телепата, конечно. Классная всё же у меня сила. Она дает столько возможностей, столько кайфа!

Храк, наш пузатый купец, с видимой тяжестью хромает ко мне. Его лицо побелело, как простыня, а хвост безвольно повис, как у побитого кота. Кошачьи уши подрагивают от пережитого стресса, и хотя он старается держать себя в руках, дрожь выдаёт его с головой. Он осторожно вытирает пот со лба, медленно, будто в замедленном кино, а затем наконец выдыхает, пытаясь собрать остатки самообладания:

— Спасибо вам, господин менталист, — проговаривает он, и голос его всё же дрожит. — Если бы не вы, пришлось бы тратить стрелы, артефакты, запасы маны… И, кто знает, мы могли потерять кого-то.

Облегчение буквально написано на его лице, и я лишь усмехаюсь, глядя на него. Менталисты на Боевом материке — штучный товар. Здесь местные расы Организация создала для войны. Другое дело — Золотой материк. Правда, о нём я пока только слышал, никогда не был там. Например, Странник родом именно оттуда. Место это далёкое и, судя по рассказам, ещё предстоит разведать.

— Слушай, старина, давай отойдём, — говорю я, прищурившись. Настя со Светкой сразу ушки-то развесили. Но это не женский разговор, так что, только когда мы отошли в сторону, я продолжил: — Не надоело хромать? Сними свою брошку, и я тебя вылечу.

Храк вздрагивает, явно не ожидая такого предложения, и его рука инстинктивно тянется к антипсионической брошке на груди.

— Извините, конечно, господин менталист, не подумайте чего-нибудь… Но если я сниму брошку, я ведь подставлюсь… а мы с вами еще мало знакомы…

Я смотрю на него с лёгкой усмешкой:

— Ага, всё так. Это твое дело, господин Храк. Мы с тобой на брудершафт, правда, не пили и вряд ли будем. Но скажу тебе честно — я бы уже мог вас всех положить, натравив ту же стаю волков. — Я киваю в сторону леса, где, по моему приказу, уже выныривает пара гигантских волков. Их красные глаза блестят сквозь листву, и они двигаются осторожно, словно тени, но достаточно, чтобы Храк осознал мою власть над судьбой обоза.

Волки тем временем, повинуясь моему новому приказу, начинают пятиться назад, скрываясь за деревьями, чтобы не нервировать купца ещё сильнее. Я отправляю волков подальше.

— А вы, правда, можете…

— Могу, могу. В общем, решай сам, господин купец, — подытоживаю я равнодушно. Мне если честно поднадоело предлагать помощь. Добрые дела — как бы не мой конёк. Просто Храк хороший мужик, о нем и работники обоза нормально отзывались, а среди купцов это редкость, ну а мне ничего не стоит ему подправить мозги. Нет, я, конечно, понимаю, как сильно он рискует. А, сняв брошку, он рискует всем. Сам бы я ни за что не подставился так глупо, по-честному. Но это я. Мне не нужна помощь телепата, я сам себе помогатор. — Ты думай пока, а я пошел к женам.

— Подождите! Хорошо… Пожалуйста, помогите, господин менталист, — решается хромой «ягуар». Его пальцы слегка подрагивают, когда он расстёгивает брошку.