Газлайтер. Том 16 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 11

— Да ты что? — она приподнимает бровь. — И что бы ты делал, если бы Филинов не остановил этого монстра? Настя и я — обе бы лежали в гробу рядом с тобой, если б не его вмешательство.

Павел морщится от стыда. Жанна своими пси-волнами сделала из него сильнейшего кровника и друида, а он проиграл какому-то жуку. А Филинов, долбаный щенок, вот нет. Да что за хрень? Где справедливость?

— Павлуша, хочешь я заставлю тебя полюбить графа Данилу как родного? —неожиданно мурлычет Жанна, коснувшись длинными ухоженными пальцами подбородка барона. — Один лишь ментальный тычок…

Он вздрагивает:

— Я… я согласен.

— Умница, Павлуша. Очень разумный выбор, — Жанна выпрямляется и даёт ему пространство для дыхания. — И не смей больше устраивать эти сцены перед Настей.

Баронесса разворачивается на каблуках и исчезает за дверью. Побледневший Павел смотрит в окно. Настя, кажется, только что заметила его взгляд и помахала рукой с лёгкой улыбкой на лице.

«Моя девочка… — думает он. — И ты тоже свяжешься с телепатом, как и твой отец……»

Открываю глаза и обнаруживаю себя в разрушенном кабинете Фирсова. Вокруг царит хаос: книги разбросаны по полу, мебель перевёрнута, стены покрыты трещинами и копотью. Сквозь разбитое окно пробивается холодный ветер, шевеля остатки портьер.

— Когда успели сделать ремонт? — бормочу, пытаясь подняться. Чувствую лёгкое головокружение и ноющую боль в руках. Взгляд падает на обугленные остатки коробки Капкана на полу

— Ой, это я что ли? — удивляюсь, разглядывая обгоревшие пальцы. — Бесчлин, лечи давай.

Кожа мгновенно восстанавливается, когти отрастают, и через секунду кисти снова выглядят идеально. Словно только что из маникюрного салона.

Внезапно дверь с грохотом распахивается, и в комнату вваливается… рыцарь Короля Артура. Шучу. Это Фирсов. На нём массивный железный доспех, исписанный рунами, с высоким плюмажем на шлеме. Из-под забрала доносится взволнованный голос:

— Филинов! Ты очнулся⁈

— Это что за маскарад⁈ — выпаливаю я. Доспех явно антипсиоинический. Прикольно. У телепатов ведь нет стихийных доспехов, так вот Фирсов, похоже, себе придумал неуклюжую замену.

— Филинов! Ты… ты что натворил⁈ — вопит он, срываясь на фальцет. В доспехе он кажется нелепым и тяжёлым, но это не мешает ему метаться по кабинету и судорожно ощупывать разорённое помещение. — Мой кабинет! А-а-а-а! Моя коллекция! Ты представляешь, сколько времени я собирал эти вещи⁈ Как ты вообще умудрился материализовать Астрал⁈ Я о таком только слышал!

— Случайно, —я переступаю острые осколки от серванта.

— Мой стол… Мои картины… Мой Капкан… — его голос срывается на крик. — Знаешь, сколько лет я его делал⁈

— Сочувствую, конечно, — вздыхаю. — Но пришлось. Я там Демона убивал…

— Демон⁈ Никакого Демона не могло быть! — Фирсов хватается за шлем. — Это было Провидение! Оно показало тебе твое будущее, а ты принялся колотить его псионикой!

— Ну, если бы это будущее выглядело посимпатичнее, я бы его пожалел, — пожимаю плечами. — То есть тот Демон…

— Всего лишь тень Провидения, слепок, — перебивает он. — А ты обрушил на него Астрал!

— Ну, предупреждать надо было, — хмыкаю. — Что вы не дали инструкцию?

Фирсов бросает на меня испепеляющий взгляд.

— Ты всегда, если видишь что-то непонятное, сначала бьёшь, потом думаешь? Кто тебя этому научил?

— Вы…

Он закатывает глаза.

— Да уж… Но ловушку-то я прошел? Прошел! — расплываюсь в самодовольной ухмылке. — Так что, идем к Кате, как и договаривались?

Фирсов ещё немного постоял, уныло вздыхая над разгромленным интерьером и своей развороченной коллекцией. Затем, глухо громыхая доспехами, двинулся к выходу, поплёлся в сторону коридора. Я, разумеется, потянулся следом.

Коридор оказался пустым. Слуги, как по команде, разбежались, попрятавшись по углам.

— Почему так тихо? — спрашиваю, оглядываясь по сторонам.

— Эхо твоего «подвига», — бурчит он, не оборачиваясь. — Мне пришлось эвакуировать всю прислугу.

Мы спускаемся по узкой винтовой лестнице, ведущей в подвал. Запах сырости и старых камней усиливается с каждым шагом. Внизу, за массивной деревянной дверью, скрывается бункер.

Фирсов открывает дверь, и мы входим в просторное помещение, освещённое мягким светом. В центре комнаты, на резной скамье, сидит Катя. Она читает книгу, но, услышав наш приход, поднимает глаза.

— Выходи, — говорит Фирсов, останавливаясь у входа.

Катя встаёт, аккуратно закрывая книгу. Её глаза встречаются с моими, в них отражается лёгкое удивление.

— Данила Степанович? — произносит она, делая шаг вперёд.

Фирсов открывает забрало шлема.

— Не буду ходить вокруг да около, — начинает он, его голос звучит тяжело. — Филиновы — твоя родня. Твой настоящий отец из их рода.

Катя застыла и моргает раз-другой.

— А разве мой папа не космонавт, который улетел далеко?

— Нет, он был телепат из Филиновых. Тот ещё отморозок, бабник и кровожадный сукин сын, — произносит ликвидатор без обиняков. — Ты унаследовала Рой Филиновых, а не наше Провидение.

Катя опускает глаза, нервно теребя край платья.

— Значит, я должна уйти из Фирсовых?

— Думай сама, хочешь ли ты к Филиновым, — продолжает Фирсов. — Данила готов тебя забрать и научить управлять Роем. Но только если ты войдёшь в его род.

Грохоча доспехами, он покидает помещение. Катя провожает деда офигевшими глазами, а потом медленно переводит свой очумелый взгляд на меня.

А я, расплывшись в широкой ухмылке, весело машу ей рукой:

— Привет, сестрёнка!

Возвращаюсь в усадьбу, солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в тёплые оттенки оранжевого и розового. Как только переступаю порог, ко мне навстречу выбегают мои жёны. Светка, как всегда, впереди всех, её голубые глаза сияют от беспокойство.

— Даня! — восклицает она, зачем-то кидаясь мне на шею. — Срочные новости! Только что сообщили!

— Э, убавь пыл! Что случилось? — отстраняюсь, глядя в её взволнованное лицо.

Она оборачивается к остальным, затем снова смотрит на меня.

— В Будовске на мою родню, Соколовых, пытались напасть другие рода — из Перми, — быстро говорит она. — Но Енеревы и Калыйр пришли на выручку и отбили атаку.

Я сжимаю челюсти, ощущая, как внутри закипает гнев. Этот Ермолай совсем охренел? Нападать на родственников моей жены? Мало тебе уисосиков, скотина? Раз мало, получишь добавки.

Лакомка подходит ближе.

— Похоже, князь Великопермский решил действовать открыто, — тихо добавляет она.

Я лишь фыркаю в ответ.

— Похоже, ему захотелось устроить себе экскурсию на кладбище.

Выуживаю из кармана артефакт связи. Лёгкое прикосновение пальцев, несколько символов — и вот, устанавливаю код связи с Гришей Калыйром.

— Привет, Гриша, — произношу с ухмылкой, как только кристалл оживает его знакомым голосом. — Спасибо за помощь с Соколовыми.

С другого конца доносится его залихватский смех:

— Да брось, Даня! Мы же друзья. Кстати, у твоих родственников отличные громобои! Я бы и себе такие прикупил. Продашь?

Я невольно улыбаюсь, покачав головой.

— Продам по дружеской цене. Всё равно трофеев у меня завались.

Он снова смеётся, словно я рассказал самую смешную шутку на свете.

— Отлично! — его голос звенит весёлым одобрением.

После окончания разговора я убираю артефакт и оборачиваюсь к жёнам.

— Мне нужно срочно съездить к Великопермскому в его вторую резиденцию, — сообщаю, глядя в глаза Лакомке.

Она кивает понимающе, точеное лицо серьезно.

— Может, стоит донести Владиславу Владимировичу?

— Стоит и донесу, — киваю. — После того, как наведаюсь к Его Сиятельству князю Перми.

Уже через двадцать минут мой лимузин мягко катится по узкой дорожке резиденции Великопермского. Колёса громко шуршат по гравию.

Вторую княжескую усадьбу стерегут, как царскую сокровищницу: охранники стоят на каждом углу, патрули курсируют с оружием наготове, прожекторы сканируют прилегающую территорию, а глаза бойцов цепляются за каждую мелочь. Заметно, что Адские ёжики всё-таки поднапрягли князя.