Ян и Инь 3. Свой, среди чужих (СИ) - Вотчер Ник - Страница 35

Мы бросились со всех ног в сторону, виднеющихся вдалеке, холмов повыше. Если у нас получится добраться до них раньше, чем неизвестные преследователи нас догонят, то у нас будет шанс отбиться. Здесь у них было слишком большое преимущество. Они смогут просто кружить вокруг нас и обстреливать до тех пор, пока мы не выдохнемся.

Будь наши запасы духовной энергии полные, можно было бы встретить их и здесь. Но мы постоянно тратили её на то, чтобы бежать быстрее. И выше половины, что у меня, что у Акамира, источники не заполнялись.

Бежали мы быстро, но не на пределе сил. Не хотелось бы оказаться без сил, когда нас всё-таки догонят. А то, что это произойдёт, у меня не было ни малейшего сомнения. Однако мы не учли, что всадники, увидев нас, ускорятся ещё больше.

Мы преодолели всего половину пути до вершины высокого, каменистого холма, когда наши преследователи добрались до его подножья. Как мы и предполагали, это оказались люди хана Цогтгэрэла. У их командира на груди было изображение огненного солнца.

В нашу сторону тут же полетели стрелы, но причинить нам особого вреда не смогли. Мало того, что монголы были вынуждены стрелять вверх, из-за чего стрелы теряли убойную мощь, так ещё и мы активировали духовные покровы. Редкие снаряды, что попадали по нам, были не в силах справиться с нашей защитой. Всадники тоже это поняли и, прекратив бесплодный обстрел, заставили своих коней двигаться за нами.

Несмотря на неудобную поверхность, догоняли они нас довольно быстро. Я как-то забыл про то, что всадники с духом лошади, могут защищать покровом не только себя, но и своих скакунов. И ведь среди наших преследователей, как оказалось, духи были у всех.

Хватило всего одной заржавшей от боли лошади, нога которой неудачно провалилась в яму, чтобы остальные всадники окутали своих животных духовной защитой.

Первым монголов атаковал Акамир, когда нашёл подходящую для сражения площадку. Он достал свой лук и принялся стрелять во врагов окутанными духом стрелами. Ему приходилось экономить силы, из-за чего не каждая стрела пробивала духовную защиту всадников и их лошадей.

Первые потери вызвали в рядах монголов крики ярости. У меня вообще возникло ощущение, что они рассчитывали на то, что мы просто сдадимся без боя. И то, что мы не просто стали защищаться, а ещё и смогли убить и ранить некоторых из них, сильно их разозлило.

— Вы заплатите за кровь наших братьев, заморыши! — закричал их командир, духовная защита которого выдержала уже два попадания Акамира.

Он вырвался вперёд и словно намеревался испепелить моего приятеля взглядом. Хотя, почему «словно»? Клинок в его руке окутался пламенем. Один в один, как это делал Акамир. Это говорило лишь о том, что нам встретился действительно сильный противник.

Я не стал подниматься к приятелю. Вместо этого я остановился, не доходя до него нескольких метров, и приготовился встречать самых шустрых монголов, позволив Акамиру максимально воспользоваться преимуществом.

Первым до меня добрался пылающий гневом предводитель этого отряда. Он небрежно махнул в мою сторону мечом, словно не считая меня достойным своего внимания. У меня сложилось впечатление, что Акамира он посчитал более опасным. И всё из-за того, что тот тоже умел пользоваться огненной стихией.

Я не стал выяснять, что сильней, моя защита или пылающий огнём меч. Вместо этого я шагнул к лошади и ударил её по шее. Духовные когти с трудом, но прошли сквозь защиту, и из раны хлынул поток крови.

Животное издало жалобное ржание и встало на дыбы. Не ожидавший такого монгол чуть не выронил свой меч, когда с трудом удержался в седле. Я не стал дожидаться, когда мощные копыта обрушатся мне на голову, и с силой пнул животное.

Камни под его задними копытами поехали, и конь, кувыркаясь, полетел вниз, сбив по пути поднимающегося за ним другого всадника. Сам командир успел выскочить из седла и бросился на меня, желая отомстить за своего скакуна.

Призрачные конечности без труда справились с его защитой, пробив грудь в двух местах. Мне повезло, и я попал монголу прямо в сердце, из-за чего он тут же испустил дух.

Смерть командира привела оставшихся воинов в дикую ярость. Забыв про осыпающего их стрелами Акамира, они стремились добраться до меня, чтобы растерзать на мелкие части. Мне пришлось изрядно попрыгать, уворачиваясь от ударов оружия и копыт, умудряясь атаковать в ответ.

Ни один из нападавших так и не повернул назад. Почти все они предпочли умереть в бою. Мне удалось ранить двоих. Я хотел расспросить их о том, кто они такие, что здесь делали и зачем погнались за нами. Но добился лишь потока брани в свою сторону. Ни один из них не пожелал отвечать на мои вопросы, так что пришлось их убить.

Зато нам удалось сохранить жизни трём лошадям. Они сперва не хотели пускать нас в седло, но когда мы увели их подальше от мёртвых тел бывших хозяев, животные подуспокоились и смирились со сменой владельца.

Передвигаться верхом было значительно быстрее и удобнее. Вдобавок, мы прошли по убитым и собрали с них трофеи. Увести всё мы не могли, поэтому выбирали самое качественное и дорогое. Заодно, Акамир, наконец-то, пополнил запас стрел и сменил свой лук на получше. Путешествие по пещерам и аномалии не прошло для последнего даром. Но мы в любом случае рассчитывали на то, что шаман сделает ему лук наподобие того, который приятель потерял, когда нас взяли в плен.

Я тщательно обыскал тело их командира и нашёл у него на шее интересный медальон, который забрал себе. Надо будет спросить у Алахчита, насколько стоящая это вещь. Мне медальон показался весьма интересным. Он был выполнен в виде солнца с восемью лучами, при этом материал напоминал золото, но был чёрного цвета. В центр был вставлен красный камень, внутри которого словно тлела небольшая искорка. От амулета тянуло духовной энергией, но какие у него были свойства, я так и не понял. Инь тоже не смог мне ничего подсказать. Да, он ощущал заключённого в камне духа, но какой именно дух там был, сказать не мог.

До наступления ночи мы не смогли добраться до Алтан-Сарая. Зато теперь точно знали нужное направление. Столбы дыма, поднимающиеся вдалеке, служили прекрасным ориентиром.

На следующий день мы добрались до стоянки хана Сарангэрэла. И увиденное меня не обрадовало. Больше трети шатров больше не было, на их месте была только выжженная земля. Кто-то основательно потрудился, чтобы всё тут спалить.

Нас остановил патруль, коих вокруг ставки крутилось немало. Монголы встретили нас зло, чуть сходу не утыкав стрелами. Им не понравилось, что мы прискакали сюда на вражеских конях! А где, спрашивается, нам взять других? Их, как я понимаю, такие мелочи не волновали. Нас спас лишь амулет-пропуск, выданный Оюун-ага. Упоминание имени шамана и демонстрация выданного им кругляшка немного снизило градус напряжения.

Нас сопроводили до его шатра, при этом попытавшись отобрать всё оружие. Мы, конечно же, отдавать ничего не собирались, но и сражаться с патрульными тоже желания не было. В итоге, мы сгрузили все железки на третью лошадь, оставшись безоружными.

Шатёр шамана, к слову, не пострадал, в отличие от тех, что стояли в нескольких десятков метров от него. Сомневаюсь, что нападавшие обошли жилище Оюун-ага стороной, а это значит, что он довольно силён, и к нему следует относиться с большим уважением, чем я продемонстрировал в прошлый раз.

— Оюун-ага, мы выполнили твоё поручение! — произнёс я, с поклоном протягивая шаману несколько амулетов.

Выбрал самых слабых, просто, чтобы продемонстрировать, что мы справились.

— Целых семь? Ну-ка, дай посмотреть, — в голосе шаман мелькнула заинтересованность. — Мусор, ерунда, этот сгодится, как и этот. А вот последний неплох. Где остальные амулеты? Сломали?

— Оказалось, что амулеты, которые вы нам дали, не в силах выдержать сильных духов, — осторожно начал я.

— Сильных духов? — переспросил он. — Я удивлён, что вы смогли принести мне этих, — он потряс связкой, которую держал в руках. — Надо обладать изрядным мастерством и силой, чтобы поймать кого-то посильнее.