Каинов мост - Галеев Руслан - Страница 21
- Предыдущая
- 21/81
- Следующая
— Куда едем? — спросил Лебрус, залезая в пикап.
— В клуб «Корма», — ответил я, поворачивая ключ зажигания. Пикап, как обычно, пару раз чихнул и смолк. Я привычно чертыхнулся и повернул ключ еще раз. Мастера в автосервисе никакой неисправности не обнаружили. Просто наш пикап заводился исключительно со второго поворота ключа. Вот и все. Без комментариев со стороны заинтересованных лиц и фирм производителей…
— Опять в клуб? — удивился Лебрус. — Но у меня сегодня запланирована встреча, я…
— Я тебя не держу, — оборвал я его, — можешь валить к своему приятелю или куда ты там намылился. Но в клубе «Корма» в свое время работал dj Сойер, если тебе это о чем-то говорит… Я бывал на его сетах.
— Разумеется, говорит, — подумав, буркнул Лебрус.
Пикап весело подскочил на поребрике, вылетел на проезжую часть и устремился в пронизанную электричеством московскую ночь, стирая границу между световыми пятнами фонарей и минутами. При этом он громогласно рычал пробитым в нескольких местах глушителем, нарушал все возможные правила «Экологического уложения для автотранспорта в пределах МКАД» и далеко не всегда соглашался подмигнуть поворотником. Это была машина для любителей суицида или для убийц. Собственно…
Лебрус достал из миниатюрной сумочки сигару, прикурил и задумчиво ответил:
— Не думаю, что они продолжают поддерживать связь, старик. Dj Сойер получил и славу, и деньги, тогда как Томаш Кофа не получил ничего… Это может стать причиной неприязни. Хотя как знать, конечно…
Я поеду с тобой.
Разумеется, поедет. Лебрус, так же как и я, не упустит возможности сунуться мордой в муравейник. Это присуще всем поголовно людям, просто в разной степени. Если есть грабли, на которые можно не наступать, или (читай «тем более, если») на которые наступать опасно, то человек в 75% случаев на них наступит, причем намеренно. С единственной идиотской целью посмотреть, что из этого выйдет. Это как у детей, которые разбирают новые игрушки на части, чтобы узнать, что скрывается там, внутри. Дети понимают, что им попадет от родителей, что они лишатся новой игрушки, но их это не останавливает. То же самое и со взрослыми людьми. Возможные последствия их не только не останавливают, напротив, именно в последствиях весь цимес. Это всегда глупо, всегда неблагоразумно, но, несмотря ни на что, связано с самыми прекрасными моментами жизни. Нормальный человеческий парадокс.
О «Кормах» ходили дурные слухи, а Лебрус, хотя и был педерастом, великолепно, просто сказочно хорошо стрелял и с браунингом управлялся лучше, чем я. Да и подраться был не дурак. Просто он не был генетически предрасположенным убийцей, и случалось, что выстрелить в человека становилось для него этической проблемой. Правда, с самой проблемой он разбирался позже, а для начала стрелял. И это хорошо. Иначе подобные мне остались бы без работы.
Ну, и раз уж я заговорил о Лебрусе, есть еще одна причина, почему мой напарник годился только на роль второстепенного героя, — его поразительная пассивность. Он мог бы горы свернуть, будь хоть немного менее ленив. Возможно, его пассивность в сексе тоже следствие лени. Но там у него были свои кнуты, а в работе его подгонял я.
Другими словами, мы были напарниками, вот и все. И в тот вечер в «Кормах» я бы предпочел оказаться вдвоем с Лебрусом. Я, разумеется, терпеть не могу быть рядом, когда он достает свой браунинг из-за резинки чулка. Сам этот процесс действует мне на нервы. Но все, что происходит потом, мне нравится. Лебрус никогда не промахивается. Да… Кстати, я пишу это без плотоядной улыбки на лице. Я просто констатирую факт: мне нравится видеть, как умирают люди. Я не делю это «нравится» на моральные и физиологические компоненты, мне просто нравится. Это психологическая патология, заложенная во мне на генетическом уровне. Бороться с ней бессмысленно, да и не хочется. Мне нравится быть таким.
— Отлично, я не сомневался в тебе, старый негодяй.
— Но потом ты отвезешь меня в «Троянского коня», — чуть капризным тоном объявил Лебрус.
— О'кей… — вздохнул я, — хотя мне не доставит удовольствия даже долю секунды наблюдать такое количество пидоров сразу.
— Не забывай, — пожал плечами Лебрус, — что и я пидор, как ты изволил выразиться…
— Одного пидора я еще могу кое-как вытерпеть, — ответил я, усмехнувшись, и вписал пикап в поворот на скорости 70 км/ч.
В районе метро «Тульская», у съезда на Третье транспортное кольцо я вынужден был сбросить скорость: две из трех полос занимали с десяток столкнувшихся автомобилей. Тут же стояли две желтые машины «скорой помощи» и только что вскрытый (кое-где еще можно было заметить следы неиспарившейся плацентной пены) контейнер милицейских маркеров. Я вгляделся, пытаясь увидеть пострадавших, но кроме нескольких пятен крови на асфальте ничего не заметил.
— Рейсеры, — прокомментировал Лебрус, и толстый столбик пепла, сбитый его ухоженным ногтем с французским маникюром, упал на коврик…
— Да, скорее всего, — согласился я, — но никто не погиб. Увы…
— Иногда мне просто страшно с тобой общаться, — усмехнулся Лебрус.
— Мне иногда тоже страшно с тобой общаться, — парировал я, выкручивая руль вправо и пуская пикап в объезд горы искореженного металла. — К примеру, этот твой «Троянский конь». Тебе не кажется, что когда клуб для сексуальных меньшинств носит такое название, все нормальные члены общества от него должны просто шарахаться?
— Ну, ты и ублюдок, — вздохнул Лебрус…
Я не стал отвечать, тем более что так оно и было, просто вдавил снова педаль газа и дал волю всем лошадиным силам, скрытым под крышкой капота. Наши отношения с Лебрусом сложились давным-давно. Если придется, я готов за него глотку перегрызть. И бывало, что грыз. А Лебрус как-то уложил с десяток человек, спасая меня. И между прочим, для него это далеко не просто так… А как мы общаемся — это наши проблемы, договорились? Просто не суйтесь в это, и все…
В районе Бережковской набережной мы соскочили с Третьего кольца и, значительно сбросив скорость, углубились в лабиринт дворов-колодцев досталинской застройки со всей их ампирной монументальностью.
Клуб «Корма» находился в одном из таких дворов в бывшем бомбоубежище, которое побывало и угольным складом, и обиталищем местных бомжей. Первый владелец клуба выкупил за какие-то смешные деньги несколько сотен метров неиспользовавшихся подземных коммуникаций, сделал еще меньшие финансовые вложения в ремонт (который свелся в основном к вывозу угля и продуктов жизнедеятельности бомжей), но потратил львиную долю выделенных инвесторами денег на грамотную PR-акцию. И уже в течение полутора лет окупил свои расходы и ушел в абсолютный плюс, приглашая в саундмены ведущих диджеев кислотного андеграунда. Нетрудно догадаться, что спустя еще несколько месяцев счастливчика нашли с простреленной головой. Я, помнится, видел фотографии, — приятное зрелище…
Что касается второго владельца клуба (у него, разумеется, было железное алиби на момент убийства партнера: он в это время находился далеко за чертой МКАДа), то он никогда и нигде не появлялся без сопровождения десятка угрюмых чернокожих бойцов из некогда славного охранного агентства «Кенийские Мганги». Но и это не спасло его от прямого попадания кумулятивного снаряда в лобовое стекло лимузина.
Ну, а что до нынешнего, третьего по счету владельца клуба «Корма», то о нем никто ничего не знал, его никто никогда не видел, а Лебрус — так и вообще предположил как-то, что его на самом деле не существует. В том смысле, что реальным владельцем является одна из государственных контор. Возможно, даже та, которая несколько лет назад оформила со мной и Лебрусом контракт, включив нас в штат легальных убийц. И это, надо заметить, было не так уж глупо, если учитывать, какие деньги приносил клуб «Корма». Почему бы солидной, всеми уважаемой организации не заполучить аварийный вариант жизнеобеспечения? Все возможно… Хотя я все-таки считаю, что клуб прибрала к рукам корпорация «РайМан». Просто потому, что за ней уже числились подобные дела.
- Предыдущая
- 21/81
- Следующая
