Демоны могут смеяться (СИ) - Семух Григорий - Страница 41

Пасти у них кстати, тоже были у кого где придется. У какой-то из тварей рот располагался в голове, примерно там же где у человека, у какой-то другой — на затылке, да еще и раскрывался тремя сегментами, другие же уроды могли похвастаться ртом в виде дыры, окруженной зубами, на брюхе, боку или спине. Отсюда таких нюансов конечно же видно не было, но я прочитал картотеку демонов, которые могут появиться при различных просадках плотности, и подобные твари там тоже были.

На лэндшипе зажгли прожекторы, и лучи света тут и там выхватывали из тьмы небольшие стаи низших демонов, которых, наверное, можно было обозвать просто чертями или бесами. Один из самых низших рангов, почти животные, разума в этих головах нет. Квадрокоптеры, стартовавшие с поезда, транслировали картинку на множество мониторов — угрозы не было, но в качестве развлечения вполне сойдет.

Перед поездом развернулся выдвижной ковш из толстого металла, похожий на скотоотбойник старинных поездов, бронепластины закрыли окна и курсовые пулеметы загрохотали первыми, очищая дорогу от толп тварей которые, проломив забор оказались на рельсах.

Вреда от них, пожалуй, не было, но неприятности могли доставить. Куски тел со споровыми мешками могли застрять в механизмах, не говоря уже о уцелевших монстрах, и таким образом попасть туда, куда им попадать было не положено. Если на городском вокзале из под поезда вдруг выскочит уцелевший демон, проблем наворотить успеет изрядно, пока его не прикончат. Споры проникая в организм людей — животных почему-то почти не заражают — могли приводить как болезням, от опухолей до психических расстройств, так и к постепенным мутациям, в общем штука неприятная, хорошо хоть живет не долго.

Скорострельные курсовые картечницы били крупной дробью, которая никак не смогла бы причинить ущерб рельсам, но вот плоть рвала и выносила с дороги словно метла. Квадрокоптеры быстро отыскали среди стада демонов споровиков с кожистыми мешками за спинами и минометы открыли огонь, перемалывая их задолго до того, как те доберутся до рельс.

Как только первые снаряды начали рваться среди стада демонов, твари, наконец, всполошились, и нелепо подскакивая, перекатываясь и перебирая несимметричными конечностями, сплошным валом понеслись к забору отделяющему рельсы от лесистых склонов.

Крупнокалиберная артиллерия в бой не вступала — слишком мелкая шушера чтобы тратить на них дорогостоящие припасы. Перебить их на дальней дистанции, имело смысл только для того чтобы сэкономить на чистке и стерилизации состава, угрозы поезду они не несли. Огонь откроют только в том случае, если ИскИн поезда решит что выкосить тварей на подступах, будет дешевле чем отмыть их останки с поезда. Даже пулеметы грохотали достаточно редко — точечно выбивая живые споровые мешки, да тех из тварей кто уже успел отрастить броню, дабы командам зачистки, которые вскоре сюда прибудут, было проще разбираться с инфильтратами.

— Я видела таких, — Кейт вглядывалась в темноту за стеклом, подсвеченную прожекторами мощных фонарей, — пару раз такие даже под Питером появлялись.

— У нас их зомбями называют, хотя они никакие не живые мертвецы, просто тупые животные. О, смотри, сейчас забавно будет, я читал в брошюрке…

Когда вал тварей почти докатился до поезда, на бортах лэндшипа включилась неоновая подсветка. Прямоугольные оконные рамы были по периметру окружены светящимися линиями, и сейчас они все одновременно включились.

Вал тварей с визгом, и воем — я разумеется не слышал просто предполагал — попадали, лавина захлебнулась сама в себе, а потом монстры кто рванул обратно, переползая и топча собратьев, а кто остался валяться на месте, корчась в судорогах и конвульсиях.

— Дикий хаос, — я прижался лбом к стеклу и попытался увидеть нижний край рамы окна снаружи, — абсолютно тупые твари, очень боятся всего упорядоченного, особенно прямых линий. Просто ровная прямая линия заставляет этих тварей насторожиться, две параллельные прямые — испугаться, а прямой угол — ввергает в ужас. Обычный крест, это сразу четыре соединенных прямых угла, он вызывает у этих тварей что-то вроде припадка, как яркий мерцающий свет у эпилептиков. Поезд подсветил рамы, и бедолаг просто сшибло обилием прямых углов, параллелей и перпендикуляров.

— Почему они такие… Не знаю, убогие, — Кейт постучала пальцем по стеклу указывая на группу демонов.

— Не знаю, — я пожал плечами, — мы ведь до сих пор не имеем понятия как устроена та реальность, откуда они к нам попадают. Есть ли там вообще такие понятия как материя, или гравитация? Возможно там другое количество измерений например, вот как бы мы выглядели во вселенной четырехмерных существ? Мы бы им наверное казались тоже жутко убогими со своими тремя измерениями, еще более жалкими чем раздавленный таракан. Потому что таракан хоть и жалкий но все же такое же трехмерное существо как и мы.

— Ты думаешь их мир такой? Почему тогда они часто выглядят как мы?

— Возможно, это наш мир их делает такими, просто загоняя в некие рамки. Даже если ты чистая и незамутненная абстракция, вроде живой идеи или хищной концепции, то попадая в грубый мир трех измерений и жестких межатомных связей, будешь выглядеть вот так.

— Как это возможно, если у них изначально есть какая-то форма?

— Я вот думаю, что человек в мире четырехмерных существ, скорее всего будет выглядеть как гребенчатый червь с плоским пучком волос на конце.

— Фу, — Кейт поморщилась, — почему ты так думаешь?

— Четвертое измерение, это время, — пояснил я, — а как представить человека одновременно в каждый миг его существования?

— Не знаю.

— Я вот пытаюсь представить его так, как мы представляем на бумаге трехмерные объекты. Как бы срезы, — ну то есть сделать трехмерный шар двухмерным, можно нарезав его на ломтики, пусть будет, толщиной с молекулу например. Тогда мы получаем много-много дисков разного размера, от большего к меньшему. Условное двухмерное существо, может осознавать только один этот диск за раз, но в совокупности они составляют шар. То же самое и с четырехмерным существом. Мы видим наше время как срезы, как кадры на кинопленке. Сегодня это ребенок, через год — ребенок побольше, через двадцать лет — уже взрослый человек а через двести лет — три квадратных метра органических остатков.

— Ты душнила, — сообщила мне Кейт, — но интересно, продолжай.

— Представь, что мы можем сделать срезы человеческого времени, например каждый день делать полный 3D-скан тела от младенца до трупа, и затем эти модельки выстроить на одной линии друг за другом. Представила? Так вот, если эти модельки приклеить одну к другой, то мы получим червяка.

— Наверное похоже, — согласилась Кейт.

— А теперь представь, что этот червь еще и хаотично извиваться начнет, ведь в каждый момент времени человек делает что-то свое. Это будет червяк который не контролирует свое тело, только небольшой сегмент за один раз, человек ведь не может осмыслить всю свою жизнь сразу, только какой-то ее момент.

— А как бы выглядело осознание себя на всем протяжении жизни? — полюбопытствовала Кейт глядя на разлетающихся на куски демонов за окном, — я не могу представить даже.

— Я тоже — я пожал плечами, — но если образно, представь что тебе сейчас нужна ручка, вот прям в этот момент. Ты опускаешь руку в карман и она там внезапно есть! Потому что в этот самый момент ты своей собственной рукой, только три часа назад, кладешь эту ручку в карман из чемодана, в этот же момент три дня назад ты покупаешь ручку в магазине и кладешь в чемодан, а пять дней назад ты покупаешь бургер за наличные и откладываешь один доллар и двадцать девять центов, чтобы заплатить за ручку без сдачи, но это не последовательные события, не план — типа ты покупаешь ручку и кладешь ее в чемодан, а потом в карман, зная что она тебе понадобится, нет это одномоментное действие, ты действуешь сразу на всем времени своей жизни.

— Слишком сложно.

— Вот и я думаю. Представь какими бы убогими мы казались подобным существам, если бы каким-то образом попали в их мир. С миром демонов возможно что-то похожее. Считается что демоны это скорее символические или ментальные сущности а не полноценные живые существа.