Алхимаг: Черный ворон (СИ) - Глебов Виктор - Страница 19
- Предыдущая
- 19/55
- Следующая
Здание Менториума поразило меня. Огромное, монументальное, оно отдалённо напоминало архитектурой дворцы Верхнего мира. Трудно было поверить, что люди способны построить нечто подобное.
Территорию вокруг основного корпуса занимали другие здания, поменьше — факультеты и тренировочные залы. Между ними располагались открытые и обнесённые стенами плацы для отработки боевых навыков. Над Менториумом постоянно, днём и ночью, парили автоматические дроны — как объяснил Михаил, наблюдатели. Они следили за тем, чтобы никто не напал на центр подготовки будущих алхимагов. Страна берегла своих детей. Но не жалела на занятиях.
Перед входом в святая святых возвышалась пятиметровая бронзовая статуя: бородатый мужик в короне и свободном одеянии сидел на троне, держа в одной руке колбу, а в другой — раскрытую книгу. Мне захотелось узнать, что за перца увековечили перед зданием Менториума, и я подошёл к изваянию.
Постаментом служил покрытый алхимическими символами куб, к которому была привинчена металлическая табличка с надписью: «Царь Мидас, владыка Фригии».
— Я про него читал, — сказал Михаил. — Считается первым алхимиком. Жил ещё до открытия микрочастиц. Вероятно, персонаж выдуманный. Отчасти. Так-то он существовал, конечно, только не факт, что был алхимагом. Просто мужик стал так богат, что про него ходили легенды, будто он превращает в золото всё, к чему прикоснётся. Говорят, ещё когда Мидас был ребёнком, муравьи приносили ему крупицы золота, предвещая богатство. Кстати, в конце концов ему пришлось от своего дара избавиться, так как в металл превращалась даже пища, до которой он дотрагивался. Для этого он искупался в реке, ставшей после этого золотоносной. Сам понимаешь, сплошные сказки. Он тут в качестве символа того, что для овладения магией нужна не только наука, но и духовное развитие. Внутренняя алхимия, иначе говоря. Пойдём?
Слова Михаила заставили меня взглянуть на бородача с уважением. Золото — это то, что я уважаю! У меня самого подземные чертоги ломятся от несметных сокровищ. Только я сейчас не могу потратить ни монетки, потому что они в другом мире, чёрт побери!
Радует лишь то, что их не растащат, пока меня нет. Любой, кто приблизится к моему золоту, будет ужален сотнями огненных змей, которые высосут из воришки душу, кем бы он ни был — хоть самим Первобогом!
Мой блуждавший по изваянию взгляд упал в самый низ таблички, где был указан скульптор. С удивлением я прочитал имя и фамилию… своего «отца»!
Что за чёрт⁈ Как это может быть?
Схватив Михаила за рукав, чтобы привлечь внимание, я ткнул пальцем в надпись.
— Что там? — парень наклонился, всматриваясь в табличку. — Ого, это ж твой отец изваял! Ничего себе… Круто! В городе полно его работ, но я не знал, что он автор и этой скульптуры. Ты тоже, да? Здорово, что заметил. Дома своим расскажу. Хотя они-то, наверное, в курсе. Предки ж мои тоже в Менториуме учились. Да, когда-то твой отец был довольно известен как скульптор. Пока не стал придворным алхимагом. Ладно, давай всё-таки уже пойдём. А то опоздаем!
Вот ведь зануда!
Мы двинулись в сторону крыльца. Я вспомнил, как быстро и ловко Николай придал моему новому лицу черты своего сына в тот день, когда мне нужно было срочно ехать во дворец на Посвящение. Теперь понятно, откуда у создателя гомункулов такая сноровка.
Со своим куратором курс «Чёрных воронов» познакомился на первом же занятии. В просторной аудитории столы располагались амфитеатром. Мы с Михаилом заняли отведённые нам места в центре — все стулья были пронумерованы, и пересаживаться запрещалось. Преподаватель должен был всегда точно знать, где находится каждый из учеников. Как и сразу замечать его отсутствие.
Прозвучал негромкий мелодичный сигнал, и в помещение вошёл высокий худощавый мужчина лет сорока пяти. Короткие волосы плотно прилегали к черепу, ястребиный нос напоминал клюв, а глубоко посаженные глаза смотрели зорко из-под красиво изогнутых бровей. Чёрный костюм был слегка испачкан мелом в области карманов. В руках ментор держал тонкую папку из коричневой кожи с крупной чешуйчатой текстурой. Заняв место за кафедрой, он обвёл присутствующих спокойным внимательным взглядом. Перешёптывания смолкли. К дисциплине детей приучали с раннего детства, а быть отчисленным из Менториума не желал никто.
— Доброе утро, — проговорил преподаватель негромко, но очень чётко.
Голос у него был приятным, мягким, уверенным. Этому человеку не требовалось пугать студентов, чтобы внушать уважение. Каждый в аудитории знал, кто он — герой двух войн, сокрушитель самоходных крепостей и истребитель вражеской бронетехники. Его магия сметала с лица земли крепостные стены, орудия, шагоходы и шеренги солдат, а вражеские колдуны холодели при мысли, что могут столкнуться с ним в бою. Уверен, с Перуном они легко нашли бы общий язык.
— Меня зовут профессор Брюс. Я буду куратором вашего курса. И преподавателем боевой алхимии.
При этих словах по залу пронёсся тихий восторженный шёпот — словно порыв ветра потревожил листву в берёзовой роще. Ментор сделал паузу. Он привык к подобной реакции. Когда снова воцарилась полная тишина — а произошло это спустя пару секунд — он продолжил:
— Сегодня я введу вас в суть того, что вам предстоит осваивать в ближайшие годы. А вернее, всю жизнь. Потому что алхимаг — это судьба. И я надеюсь, что все вы осознанно решили связать свою жизнь с алхимией, потому что я не желаю тратить время на тех, кого заставили прийти сюда силой. Если есть кто-то, не готовый учиться всю жизнь, пусть выйдет сейчас.
Естественно, никто не шелохнулся. Профессор Брюс не выразил никакого одобрения. Уверен, он понимал, что даже тот, кого пригнали в Менториум амбициозные родители, не решится покинуть аудиторию. Но традиция требовала сделать предложение, и он считал необходимым соблюдать её. А нерадивые всё равно уйдут — это лишь вопрос времени. Ибо тот, кому не суждено стать алхимагом, им не станет. Непреложный закон не давал сбоев. Всё это объяснял мне Николай в течение прошедших с моего Посвящения месяцев. А я запоминал. Не без помощи арматориума, по правде говоря. Потому что информации, по итогу, накопилось много, и держать её всю в голове обычному человеку было бы непросто. Так что выходило, мне повезло переродиться в теле гомункула.
— Тогда начнём, — проговорил профессор. — Что есть алхимагия? Вопрос этот прост и сложен одновременно. Чтобы дать на него вразумительный ответ, необходимо разобрать каждую составляющую термина. Итак, в основе всего лежит, конечно, химия. Многие презирают её, как основу, но важно понимать, что без основы нет и остального. Как нельзя построить дом без фундамента или пользоваться мечом без рукояти, так и алхимагия не существует без химии. Поэтому вы будете заниматься ею и здесь. Знаю, дома вас готовили, но вы должны помнить, что истоки так же важны, как самые сложные делания. Всё взаимосвязано, и ничто не лучше и не хуже другого. Поэтому давайте определим, что такое химия. Может, кто-нибудь готов дать ответ?
Профессор сделал паузу, и курсанты тут же начали переглядываться. Никто не решался. Я знал определение — как и остальные — и не боялся, но не мог говорить и поэтому молчал. Я вопросительно посмотрел на Михаила — мол, чего ты? Но тот едва заметно покачал головой. Вот ссыкло! Если б он не служил для меня постоянным источником информации, я бы его точно послал куда подальше! С подробной такой картой, чтоб не заплутал, и билетом в один конец.
Наконец, поднял руку мальчик с чёрными волосами, закрывавшими почти половину его бледного лица.
— Прошу, — кивнул ментор. — И представьтесь.
Курсант поднялся.
— Григорий Грызлов! — проговорил он звонко. — Химия — это наука, которая изучает состав и строение веществ, их свойства и способы изменения, а также законы превращений.
— Совершенно верно, — кивнул ментор. — И, как явствует из определения, превращения, которые так важны для нас, алхимагов, неразрывно связаны с составом веществ. А что такое алхимия?
- Предыдущая
- 19/55
- Следующая