КИМ 1 (СИ) - "Дмитрий" - Страница 68

- Максим, можешь рассказать нам о себе? - попросила Киу.

- Могу, - кивнул Максим. - Тебя интересует что-то конкретное?

- Откуда ты такой взялся на наши головы? - спросила Грета. - Я уже два с половиной года живу в Советском Союзе и могу с уверенностью сказать, что на местного ты не похож. На немца, хоть ты и отлично знаешь язык, тоже.

- Есть предположения? - поинтересовался Максим.

- Если честно, то нет, - покачала головой Грета. - Ты как будто бы вырос там, где ни про товарища Сталина, ни про товарища Буденного даже не слышали. Только так я могу объяснить, то, что ты так свободно с ними разговариваешь.

- Ах, вот ты о чем! - рассмеялся Максим и тут же посерьезнел. - Просто я родился в две тысячи пятом году, и товарищ Сталин с товарищем Буденным воспринимаются мной как персонажи пусть и новейшей, но все же истории.

В купе повисла неловкая пауза. Девушки округлившимися глазами смотрели на Максима, сохранявшего на лице совершенно серьезное выражение. Постепенно до них дошло, что он говорит правду.

- Ты шутишь? - недоверчиво приподняв бровь, уточнила Грета, на что Максим только головой покачал. - Herr des Himmels, ты не шутишь…

- И как там, в будущем? - возбужденно спросила Киу. - Коммунизм построили?

- Да какое там… - поморщившись, махнул рукой Максим.

- Там все плохо, да? - сообразила Киу, женским чутьем уловив резко сменившееся настроение Максима. - Поэтому тебя и отправили?

- Угу, - кивнул Максим. - Советский Союз развалили, Россия в кольце врагов и все движется к тотальной войне на уничтожение…

- Кошмар какой… - выдохнула Киу.

- Кошмар, - кивнул Максим.

- Как же до такого дошло? - спросила Грета, «переварившая», наконец, новость о происхождении Максима.

- Все началось со Второй мировой войны, - начал объяснять Максим. - В тридцать девятом году Германия захватила Польшу, в сороковом - Францию и Бельгию, а в сорок первом - напала на СССР. И хотя в сорок пятом году мы победили, основные потери в войне понесли мы, а основной выигрыш получили американцы, всю войну продававшие нам и англичанам оружие. Да и с Рейхом они торговали аж до сорок четвертого года, то есть, пока они сами не вступили в войну, стремясь успеть к дележу германского пирога.

Затем Черчилль призвал весь свободный мир к войне с СССР. Началась холодная война за влияние на страны третьего мира. До шестидесяти процентов бюджета Советского Союза уходило на производство вооружения, что приводило к бедности населения, что, в сочетании с пропагандой западного образа жизни, порождало недовольство. Осталось только дождаться предательства элит - и развал страны оказался неизбежным. Оставшаяся в одиночестве Россия на целое десятилетие оказалась погружена в нищету и бандитизм.

На Европе развал Советского Союза также сказался не самым лучшим образом. Англия, Германия и Франция окончательно утратили статус великих держав, превратившись в марионетки США. Прибавьте сюда толпы эмигрантов с ближнего востока, бегущих от вызванной спецоперациями США разрухи и засилье «либеральных ценностей», выражающихся во всяческом поощрении гомосексуалистов и прочих извращенцев - и вы получите образ современной Европы.

- Гадость какая! - поморщилась Киу. - А в моем родном Китае все так же плохо?

- Нет, Китаю повезло больше, - улыбнулся Максим. - В сорок девятом году к власти в Китае пришли коммунисты во главе с Мао Цзэдуном. Гоминьдан же во главе с Чан Кайши сбежал на Тайвань, который до сих пор считает, что настоящий Китай - это они, а материковые Китай - всего лишь временно оккупированные коммунистами территории. Впрочем, черт с ним, с Тайванем, пусть что хочет, то и считает.

Мао, стремясь за два года осилить и коллективизацию, и индустриализацию, на которые у СССР, так, на всякий случай, ушло две пятилетки, затеял так называемый «Большой скачок». Кончилось это предсказуемо: голодом и обеднением рабочего класса. В итоге, уже в семидесятые годы, глава Китая Дэн Сяопин провел комплекс экономических реформ, чем-то напоминающий наш НЭП. А потом и Америка с Европой помогли…

- Серьезно? - скептически поинтересовалась Киу. - Что-то не верится!

- Ну, они, конечно, преследовали свои цели, но Китаю это пошло только на пользу, - усмехнулся в ответ Максим. - В восьмидесятые годы наметилась тенденция переноса промышленных производств в страны с дешевой рабочей силой, в том числе и в Китай. Лет двадцать китайцы работали на американских и европейских производствах, а потом, когда научились, стали производить свои товары, которые были не хуже западных, но стоили при этом гораздо дешевле. В итоге Китай стал первой экономикой мира, если, конечно, считать по уровню производства, а не биржевых спекуляций.

- Ты так и не объяснил, как ты оказался в нашем времени, - заметила Грета.

- Развалив Советский Союз, американцы какое-то время думали, что Россия уже никогда не оправится и превратится в сырьевой придаток запада, - зашел издалека Максим. - Но мы оправились. Пусть до мощи Советского Союза нам было далеко, но мы вспомнили, что у нас есть свои национальные интересы и начали их отстаивать. В ответ нам начали создавать очаги напряжения на границах.

Одним из таких очагов стала независимая Украина, где в две тысячи четырнадцатом году не без помощи запада к власти пришел самый настоящий фашистский режим. Точно такой же, как сейчас в Германии, с факельными шествиями и избиением несогласных…

- Мог бы и не пояснять, - скривилась Грета. - Я знаю, что такое фашизм. В тридцать третьем году насмотрелась…

- Понимаю, - кивнул Максим, догадывавшийся, что не просто так Грета покинула свою страну. - Так вот, часть жителей Украины не приняла новую власть, что привело к гражданской войне. В этой войне Россия поддерживает нормальных людей, а Европа и Америка - фашистский режим, называя его демократическим. И чем дальше, тем сильнее они давят на Россию, не давая нам покупать импортные товары и обвиняя во всех смертных грехах.

В семнадцатом году, в качестве страховочного варианта президент России приказал начать работу над проектом «Хронос», целью которого была отправка агента влияния в прошлое, чтобы не допустить повторения текущих событий. По каким-то медицинским причинам отправка в прошлое взрослого опытного сотрудника оказалась невозможна, поэтому будущих агентов стали готовить из набранных в детских домах мальчиков двенадцати лет. Среди них оказался и я.

В течении четырех лет нас активно готовили к отправке в прошлое. Летом двадцать первого года курс нашей подготовки был завершен, в ноябре президент санкционировал отправку агента в прошлое, а первого декабря я совершил переход в тридцать четвертый год…

- А почему ваш президент санкционировал отправку тебя в прошлое? - полюбопытствовала Киу. - Все стало совсем плохо?

- Сложно сказать, - покачал головой Максим. - С моей точки зрения, положение России было далеко не критичным, но, у меня не было доступа к свежим разведданным, так что, возможно, я просто чего-то не знаю.

- Слушай, а как должны произойти изменения? - не унималась Киу. - Ну, вот ты изменил что-то в наши дни, как это отразится на мире в две тысячи двадцать первом году?

- Никто этого точно не знает, даже профессор Клейн, открывший саму возможность пространственно-временного пробоя и отвечавший за техническую сторону проекта, - ответил Максим, с трудом подавив зевок и помотав головой в попытке прогнать сон. - Я же старался об этом не задумываться, обеими руками ухватившись за возможность поучаствовать в строительстве гораздо лучшего мира, нежели тот, в котором я родился и вырос.

- Что нужно сделать, чтобы построить этот лучший мир? - деловито поинтересовалась Шнайдер, до того момента внимательно слушавшая рассказ Максима.

- Грета, а можно… - со вторым зевком Максим справиться уже не смог, успев только интеллигентно прикрыть рот ладонью. - Можно я завтра отвечу на твой вопрос? Мне кажется, я сейчас банально отключусь…

- Gut[8], - кивнула Грета. - И в самом деле, пора уже спать. Максим, ты не против, если мы с Киу займем нижние полки? Просто… нам поручено тебя охранять, а если мы будем на нижних полках - нам будет легче среагировать в случае чего…