КИМ 1 (СИ) - "Дмитрий" - Страница 35

- Ваша позиция понятна и я, как финансист, ее одобряю, - улыбнулся Хрулев.

- Хорошо, товарищ Белов, - кивнул Сталин. - У вас еще есть предложения или замечания?

- Да, товарищ Сталин, - кивнул Максим. - Я хочу предложить разработать и принять на вооружение РККА и НКВД самозарядное дробовое ружье.

- Это что-то вроде автоматического ружья Браунинга? - уточнил Киров, неплохо разбиравшийся в охотничьем оружии. - Скажите, а для чего оно нам?

- Во-первых, дробовики являются одним из лучших видов оружия для боев в окопах. Доказано американцами в годы Империалистической войны, - ответил Максим. - Во-вторых же, крупный калибр дробовика позволяет использовать широкий спектр боеприпасов. Тут вам и картечь, и пули, и даже осколочные боеприпасы, правда, это будет очень дорого. Для НКВД же несложно разработать боеприпас с резиновыми пулями.

- Зачем, товарищ Белов? - не понял Киров.

- Для задержания преступников, оказывающих сопротивление, - пояснил Максим. - Резиновая пуля гарантированно сбивает с ног, от боли человек почти не может сопротивляться, однако, попадание такой пули в большинстве случаев не смертельно.

- Интересная мысль, - признал Киров. - Было бы не плохо опробовать ее на практике.

- Неужели это и правда настолько эффективное оружие? - недоверчиво поинтересовался Алкснис.

- Вот смотрите, товарищ Алкснис, основным боеприпасом для дробовика в армии США был патрон, содержащий девять картечин диаметром восемь с половиной миллиметров каждая, - начал объяснять Максим. - На расстоянии в десять метров все девять картечин укладываются в поясную мишень. Это как залп из девяти «Наганов» разом получить! Разлет же картечи позволяет несколько пренебречь точностью и сократить время на прицеливание. Даже если в противника попадут всего четыре или пять картечин - ему, скорее всего, хватит.

- Несмотря на описываемую вами эффективность такого ружья, оно, насколько я понимаю, будет иметь довольно ограниченную область применения, - взял слово Хрулев. - Мне кажется нецелесообразным тратить время и средства на разработку такого узкоспециализированного оружия.

- Я тоже над этим думал, товарищ Хрулев, - ответил Максим. - А потому предлагаю выпускать дробовик в двух вариантах. Вариант с длинным стволом будет поступать в свободную продажу, как охотничье оружие, укороченная же версия будет производиться для Красной армии и НКВД.

- Интересное решение, - признал Хрулев. - В таком случае, у меня нет возражений.

- Хорошо, товарищ Белов, вижу, вы серьезно подошли к вопросу, - удовлетворенно кивнул Сталин. - У вас есть еще предложения?

- Нет, товарищ Сталин, я закончил, - покачал головой Максим.

- В таком случае, подведем итоги, - произнес Сталин. - Товарищ Ворошилов, вам слово!

- Предложения товарища Белова о принятии на вооружение новых винтовочного и пистолетного патронов я считаю правильными, - начал Ворошилов. - Товарищ Сталин, я прошу вас через Наркомат Внешней Торговли узнать о возможности приобретения технологий производства данных патронов.

Сталин кивнул и сделал для себя пометку в блокноте.

- Далее, - продолжил Ворошилов. - Основными видами вооружения Красной армии я предлагаю сделать новую магазинную винтовку и единый пулемет. Для отдельных категорий красноармейцев принять на вооружение пистолет-пулемет, автоматическую винтовку и дробовое ружье.

Также считаю необходимым принять на вооружения два пистолета. Первый, под единый с пистолетом-пулеметом патрон - для пулеметчиков, танкистов и командиров младшего и среднего звена, второй, под патрон уменьшенной мощности - для старшего комсостава и политработников.

- Хорошо, товарищ Ворошилов, - кивнул Сталин и обвел взглядом зал. - Есть возражения или предложения?

К большому удовольствию Максима, возражений не было. По-видимому, его аргументы оказались достаточно убедительными.

- Поскольку возражений нет, поручаю товарищу Ворошилову совместно с товарищем Кировым разработать технические задания на разработку всех указанных видов оружия, - подытожил Сталин. - А поскольку у нас нет возможности постоянно заниматься вопросами перевооружения, убедитесь, что эти технические задания полностью удовлетворяют потребностям обоих наркоматов.

- Сделаем, товарищ Сталин! - с энтузиазмом ответил Ворошилов. Киров же был более сдержан и просто кивнул.

- В таком случае, совещание объявляю законченным, - произнес Сталин. - Можете быть свободны, товарищи!

«Заседание продолжается, господа присяжные заседатели!»

Остап Бендер, великий комбинатор.

26 декабря 1934 года. 19:17.

Кабинет И. В. Сталина. Москва, Сенатский дворец Кремля.

Следующим вечером Максим был приглашен в кабинет Сталина на продолжение разговора о реформе вооружения Красной Армии. Когда он вошел, в кабинете, помимо хозяина, уже находились наркомы Ворошилов и Киров. Заняв свое место за столом, Максим дождался, пока дежурный секретарь расставит на столе стаканы с крепким грузинским чаем и удалится, после чего вынул из портфеля ноутбук.

- Товарищ Белов, вчера мы обсуждали план перевооружения Красной Армии, так сказать, в общем виде, а сегодня нам хотелось бы поговорить о более конкретных вещах, - начал Сталин. - И первый вопрос, который я бы хотел бы с вами обсудить, касается того, как вы видите процесс разработки новых видов вооружения. Вы ведь понимаете, что если по каждому образцу объявлять конкурсы, мы хорошо, если к сорок первому году закончим?

- Понимаю, - кивнул Максим. - Поэтому предлагаю действовать по-другому. Собрать нужных нам конструкторов в одном месте, например, на каком-нибудь оружейном заводе, или, что еще лучше, на научно-исследовательском полигоне в Щурово, и поручить каждому разработку своего образца. А чтобы им легче работалось, я передам им для ознакомления чертежи наиболее удачных видов оружия.

- И как вы предлагаете объяснить появление данных чертежей? - поинтересовался Киров.

Вопрос был, что называется, с подвохом. Вообще, в последние дни Максим чувствовал, что во время разговоров старшие товарищи словно проверяют его на способность принимать решения, а заодно и учат его, что называется, «без отрыва от производства». Максиму казалось, что его потихоньку к чему-то готовят, но вот, к чему именно - он пока не понимал.

- Часть узлов и деталей уже известна, и их чертежи вполне можно будет представить, как добытые нашей разведкой, - ответил Максим. - А еще неизвестные материалы можно будет выдать за работы конструкторов-энтузиастов, с которыми было решено ознакомить наших оружейников.

- Неплохой вариант, - удовлетворенно кивнул Киров. - А излишне интересующиеся могут обращаться ко мне, я им живо напомню, что случилось с любопытной Варварой!

- С этим все ясно, - кивнул в ответ Сталин. - А что вы думаете насчет места проведения работ?

- Полигон мне видится более удачным вариантом, нежели завод, - ответил Киров. - Но тут, скорее, к товарищу Ворошилову вопрос, все же этот полигон за его наркоматом числится.

- Что скажешь, Клим? - переадресовал вопрос Сталин. - Как, по-твоему, подходит нам этот полигон?

- Подходит, товарищ Сталин, - ответил Ворошилов, решительно рубанув воздух ладонью. - Там и свое конструкторское бюро есть, и опытные мастерские неплохие. Да и конструкторов есть, где разместить.

- Хорошо, - подытожил Сталин. - С местом проведения работ мы определились. А кого из конструкторов товарищ Белов предлагает нам привлечь к разработкам? Про то, что новым пулеметом должен заниматься товарищ Дегтярев, вы вчера упоминали, а по остальным образцам?

- Вот, товарищ Сталин, я подготовил список.

Максим извлек из портфеля лист бумаги и протянул его Сталину. Тот внимательно прочитал список, и, ничего не сказав, передал его Ворошилову.

- Федорова главным конструктором? Ну, возможно, возможно… - пробормотал Климент Ефремович, читая список. - Так, Токарев, Дегтярев, Симонов… этих я знаю, а кто такой Шпагин?