Соседи. Попасть, выжить и (Не) влюбиться (СИ) - Санлайт Агата - Страница 9

-- Вы не правы, – горячо возразил мне Гаоль, – Мы думали о подобной неразбирихе. Потому и настроили датчики так, чтобы они игнорировали движение всех объектов, по параметрам схожих с людьми и животными. Наши датчики способны зафиксировать все, что угодно, но не действия ваших солдат.

-- Что ж, так лучше. А насколько они мобильны?

Гаоль молча достал из ящика стола штуковину, напоминающую часы с плазменным циферблатом. Вместо стрелок на крошечном мониторе, разбитом на сектора, подобно разрезанному на равные куски пирогу, бегали ярко-алые точки.

– И что произойдет, если появятся враги? – спросила я, пока остальные военачальники и главы поселений лишь слушали.

Гаоль включил одну из своих установок, похожую на две каменные плиты с разноцветными гранями: синими, белыми, желтыми и зелеными. Прибор глухо зарычал, словно очень некстати потревоженный зверь. Затем между плитами заискрилось одно из недавно обнаруженных учеными силовых полей. Оно выглядело практически прозрачным, но временами шло красноватыми вспышками.

Гаоль взял со стола ножницы и с размаху швырнул в поле. Предмет повис в воздухе. Андерс кивнул на свой новый прибор. На циферблате забегали всполохи, розовые и синие, голубые и желтые. Но затем он вернулся к своему прежнему нейтрально-серому цвету. В центре экрана появилась система координат и график полета ножниц – тонкая красная линия с яркой точкой на самом конце. Рядом с отметкой финального положения предмета высветилось расстояние до него.

-- А если движется не обычный объект, а то непонятно что, что и представляют собою враги? – подковырнула я Андерса, – Вспомните. До начала Темной Войны у людей уже были приборы, фиксирующие различные движущиеся объекты вокруг. Они помогали даже в полной темноте: под водой, высоко в небе и в космосе. Сканеры, датчики, радары и прочее. Но когда напали враги, вся эта техника оказалась бесполезной грудой металла и пластика!

-- И об этом мы тоже подумали, – глядя мне прямо в глаза ответил Гаоль, будто отчитывался он лично мне и лично мне что-то доказывал. – Так вот. Когда враги перемещаются, они перестают быть просто неясного происхождения объектами. Они еще и определенным образом воздействуют на молекулы воздуха. Вы сами не раз пользовались сканерами воздушных энергетических полей, чтобы уточнить – есть ли вблизи определенного участка внешних укреплений большие полчища невидимых тварей. И такая информация никогда не подводила. Однако, каждый враг по отдельности дает столь незначительные колебания полей, что прежняя аппаратура была не в состоянии их зафиксировать. Ей банально не хватало чувствительности. К тому же, сильно мешали помехи – атмосферные явления того же порядка. Эти проблемы мы и решили сегодня. Вообще для обработки сведений, «перевариваемых» разрядным фиксатором движения за считанные секунды не применимы никакие устройства или же структуры, кроме четырехмерных. Они превращают процесс длительностью в годы в мгновенное действо, – советник разошелся не на шутку, закидав меня непонятными терминами.

-- Неплохо, – признала я. – Очень неплохо.

--Через неделю мы обеспечим фиксаторами все боевые группы внешников в Семи городах и приступим к изготовлению приборов для других поселений Земли. Однако, сперва солдатам придется потренироваться и адаптироваться к новым для себя условиям боя. В противном случае, прибор скорее навредит, чем принесет пользу.

С экрана связи с военачальниками послышались дополнительные вопросы.

-- А можно убрать траекторию движения, оставив лишь конечное положение объекта?

--Да, разумеется, – ответил Гаоль, – Я просто хотел наглядно продемонстрировать действие прибора. В другом режиме он показывает только финальное положение тела. К тому же, радиус действия фиксатора можно менять в зависимости от цели.

-- А поподробней?

-- Каждый солдат должен реагировать на свое окружение. Он не контролирует все поле боя. Прибор можно настроить так, чтобы он показывал лишь то, что ему требуется. При этом, военачальнику важно видеть все поле сражения сразу. Меняя радиус действия прибора можно использовать его для обеих целей. Даже больше! К примеру, вы сможете получать информацию не только о самом месте битвы, но и о расположении сил противника неподалеку. Увидите – все ли враги вступили в сражение, или же кто-то остался в резерве.

-- Хоть что-то из ваших гениальных творений можно применить в деле, – заметил один из моих коллег, – Но хотелось бы знать, каковы результаты в плане сделать врагов видимыми? Это была главная задача, возложенная на планетарных ученых.

-- Мы проштудировали все предыдущие разработки по данной теме. В частности, еще во времена начала Темной Войны, люди пытались увидеть тварей в инфракрасном и ультрафиолетовом диапазоне. Безуспешно. Использовались радары, фиксаторы магнитного и электрического поля, даже ускорители частиц применялись. Результата ничего не дало. Из чего вполне можно сделать вывод, что невидимость врагов – не является следствием специфического строения тела, температуры, структуры молекул и мимикрии. Мы столкнулись с иным видом материи. Враги не материальны в нашем понимании слова. На данную мысль натолкнул нас еще и тот факт, что на врагов воздействует исключительно разрядное и полевое оружие. У нас возникло смелое предположение, что у врагов вообще нет физического тела, как мы его сейчас себе представляем. По этой причине прежнее высокотехнологичное оружие людей на них и не действовало. Бомбы, снаряды, пули и прочее. Если помните, все оказалось бессмысленным. Мы думаем, что твари созданы из того же, из чего силовые поля и разряды. Нечто вроде плазменной формы жизни или типа такого…

-- Короче, – поторопили Гаоля с экрана. Я усмехнулась: главы поселений просто затихли, внимая ученому. А военачальники не любили этих долгих рассусоливаний и растеканий мысли по древу. Они были людьми действия.

-- Короче. Сейчас мы усиленно работаем над тем, чтобы увидеть «невидимые» поля и разряды, в надежде, что это поможет нам сделать видимыми и тварей тоже, – закончил Гаоль.

-- Короче, вы, как всегда, пичкаете нас обещаниями. А тем временем лучшие из лучших погибают в неравном бою.

-- В самом деле, фиксаторы, и прочее… Это как мертвому припарки. Нам нужна возможность увидеть врагов и убить!

-- Вот именно! Мы ведь даже не в курсе их реальной численности! Даже приблизительно! Как прикажете воевать с армией, численность которой нам неизвестна?

-- Как выстраивать стратегию боя, если мы не в теме даже, какие резервы враг может ввести?

-- Да и эти атаки на роботов… Что, если потом они начнут различать людей и машины? Что дальше? Мы останемся слепы и глухи. Атаки будут более беспощадными и кровавыми.

-- Нам требуется визуализировать противника и быстрее! Сколько можно заниматься всяческой ерундой! Воздушные движения и прочие штуки!

-- Мы ничего не знаем о тварях. Может они размножаются почкованием и каждый день их становится все больше и больше! Люди ведь не бесконечны! Надеюсь, вы в курсе?

Возмущения, требования, недовольство сыпались на Андерса от военных. Главы поселений молчали. Это был не их диспут, и сказать им было практически нечего. Мы защищали города и деревни. Мы рисковали жизнями в схватках с невидимым врагом и мы погибали.

Гаоль выслушал все, промолчал. Дал военным высказаться по полной. Затем выдохнул и произнес:

-- Мы все сделаем. Обещаю.

-- Вы обещаете нам столетья подряд!

-- Мы с вами только время теряем!

-- Вы занимаетесь какой-то ерундой! Причем, на средства налогоплательщиков! Пока наши парни гибнут там, наверху!

-- Как уже надоели эти ваши завтраки, Андерс! Так и передайте всем остальным!

-- Материальные, не материальные… Это все банальная демагогия. Нам нужен способ сделать врагов видимыми!

-- Да сколько еще столетий вы будете переливать из пустого в порожнее? Есть у нас нормальные ученые?

-- Каждый день промедления – это потери среди нас. Среди врагов – вот не факт. Может они как-то своих восстанавливают. Мы понятия не имеем – уничтожаем их или раним. Мы вообще ничего не знаем о тварях! И это исключительно ваша вина!