Лихие. Смотрящий (СИ) - Чайка Дмитрий - Страница 30

Судя по восторженным воплям пацанов, они такого кайфа тоже не знали, а потому начали беситься, словно маленькие дети. Впрочем, не все были похожи на детей. Карась и Штырь, жмущие от груди по полтора центнера, скорее напоминали двух расшалившихся, слегка бухих бегемотов, отчего туристы из капстран брезгливо морщили носы и отворачивались в стороны. Они пока не понимали, кто мы и откуда. Туристы из России в это время еще, мягко говоря, не захлестнули мировые курорты. Жители «Та-аги-ила» пока что сажали картошку на своих шести сотках, чтобы не сдохнуть от голода.

Визжали и счастливые девчонки, которые по привычке, усвоенной с малых лет всеми русскими женщинами, вели себя как дельфины на охоте. Их сонар был включен на полную мощность, испуская во все стороны ультразвуковые волны, которые сканировали каждого более-менее подходящего мужика. Они не были в этом виноваты, просто наши женщины так устроены. Семейное счастье достается им в жесточайшей внутривидовой борьбе.

К сожалению, они позабыли, что находятся не на Родине, и не отрегулировали мощность, отчего эти волны начали сводить с ума каких-то англичан, которые врожденного иммунитета к русским дамам не имели. А имели они жен англо-саксонского разлива — то есть особ неприглядных, напоминающих больше лошадей на выпасе, чем нормальных женщин. У нас же в стране подобные экземпляры вымерли еще в мезозое ввиду полнейшего отсутствие достаточно пьяных партнеров. К сожалению для англичан, они сами оказались весьма нетрезвы, а потому за женскими прелестями потянулись, словно грызуны за дудочкой гамельнского крысолова.

Закончилось все предсказуемо: Юльку схватили за задницу, она завизжала от неожиданности, а Штырь первым подорвался с лежака, отчего наглый интурист украсил собой белоснежный песок пляжа, думая, что это волшебное видение ему приснилось. Я не захотел его разочаровывать и решил тихо удалиться. По-английски, не прощаясь.

— Уходим, — бросил я вскочившей братве. — Не хватало еще в местную мусарню загреметь! Штырь, ты не мог его совсем не вырубать?

Я посмотрел на зуб, который вылетел изо рта англичанина. Мощная двойка вышла.

— А чего он наших баб за жопы…? — набычился Пахом, но предостережению внял и даже не стал бить товарища отдыхающего на песочке любителя женских поп, который наскакивал на него, брызгал слюной и что-то орал не по-нашенски. Вместо этого Штырь продемонстрировал ему весь свой запас английского, приобретенный экспресс-методом в салоне самолета.

— Фак ю, эсхол! — отчетливо произнес Пахом, и англичанин отстал, видимо, пораженный чистотой штыревского произношения.

Пока мы развлекались, Йосик Варшавер пахал, не разгибая щуплой спины. И уже через пару дней мне вручили пакет учредительных документов, печать, коды для переводов и чековую книжку. А потом мы сгрузили в бездонную кассу банка все, что нажили непосильным трудом. Время у нас еще было. До беспредельного грабежа российских вкладчиков осталось еще двадцать лет — пока что Национальный банк Кипра был вполне респектабельной финансовой организацией с безупречной столетней историей. И не подумаешь, что такими пидорами окажутся. Надеюсь, что успею выскочить.

— Ну что, пацаны, — торжественно сказал я, когда приехал в отель. — Это дело надо отметить. Предлагаю пойти в лучший кабак на этом острове и оставить там неприлично большую сумму денег. Мы с вами шкурами своими рисковали, чтобы этот день настал.

— Серый? — удивленно посмотрел на меня Китаец. — Я тебя не узнаю! Ты же нас душил за каждую копейку! А тут вон чего удумал!

— Да просто камень с плеч упал, Димон, — честно признался я. — мы же только что в высшую лигу перешли. Нас теперь хрен укусишь! Мы же иностранные инвесторы, понимаешь? Ельцин, считай, лично за нас впишется, если что. Он, когда поставил страну на распродажу, американцам зуб давал. А то и всю челюсть. Я сам по телику видел этот базар.

Братва понимающе покивала, а Йосик повторно провел разъяснительную работу про права инвесторов и прочую лабуду. Эти самые права недолго продержатся в стране, но лично нам времени хватит.

— Не понимаю, — почесал в затылке Китаец. — Это Штырь, что ли, иностранный инвестор? То есть, если нас мусора примут и будут по почкам мудохать, мы им скажем, что вкладываемся в российскую экономику? И нам за это половинную дозу пиздюлей выпишут?

— Не-а, — покачал башкой я. — Нам через пару лет мусора должны будут честь отдавать. Если нас к тому времени будут по почкам бить, значит, идиоты мы, и делаем что-то неправильно, понимаешь?

— А что мы делаем, босс? — на этот раз задумался Штырь. — Барыгами становимся?

— Не совсем, — поморщился я. — Нехорошее это дело, Пахом, но мы же с тобой не за прилавком стоять будем. Мы хозяевами барыг будем, а это как бы не западло. Мы на этот оффшор банк купим и будем через него вкусные темы отжимать. И поверь, это куда как круче, чем через пальбу и трупы.

— Через банк отжимать? — раскрыли рты пацаны. — А это как?

— Иосиф Борисович, поясните, — величественно махнул я рукой, словно устав от тупизны своих собеседников. На самом деле, мои куцые познания в экономике истощились, а признаваться я в этом не хотел.

— Видите ли, уважаемые господа крутые бандиты, — вежливо сказал Йосик. — Это вам только кажется, что вы крутые бандиты. С точки зрения любого банкира вы просто неразумные детки, которые пришли поиграть в песочницу, и при этом убиваете друг друга за машинку или совочек. Банк безо всякой стрельбы может отжать огромное предприятие только потому, что заставит правильно соблюдать кредитный договор.

— Чё? — не поняли парни. — Это как? То есть люди платят вовремя, а у них какой-нибудь завод забирают?

— Именно! — Йосик расцвел, не ожидая подобной понятливости от столь интеллектуально унылого контингента. — Все дело в том, как составлен кредитный договор. Его можно составить так, что залог перейдет в собственность банка по каким-нибудь формальным основаниям. Например, вы согласно договору, должны выпускать сто тонн продукции, а выпускаете всего пятьдесят. Ну а то, что вы платите по графику, к делу не относится. Банк выкатывает досрочное погашение из-за нарушения какого-нибудь пункта пять восьмого раздела, и вуаля, изымает залог. Потому что найти такую сумму за пару дней никто не сможет. Вот так быстро и красиво вы становитесь владельцами большого и вкусного актива. И обойдется он вам… э-э-э… он вам совсем ничего не обойдется, потому что ваши кредитные деньги у него в обороте.

— Слышь, скрипач, — с уважением посмотрели на него парни. — А ты в натуре свирепый демон! Не в курсе были. Уважуха.

— Да ну на хрен! — бледный Китаец смотрел на Йосика с плохо скрываемым ужасом.- Не знаю как вы, пацаны, а я его боюсь. Вот что музыкальная школа с людьми делает!

— В кабак пошли! — поставил я точку в этом непростом разговоре. — Это дело надо как следует запить. Предлагаю абсент. Вы такое еще не пили. Только чур, пацаны, договоримся сразу! В драки не лезть, немцам «хенде хох» не орать, уходить своими ногами, блевать в номере. Погнали!

Вот зря я предложил абсент! Но пацан сказал — пацан сделал. Первый сет рюмок в ночном клубе «Севен си» все попробовали без вопросов. Даже похлопали, когда бармен поджег рюмки. Но потом что-то пошло не так. Девчонки закашлялись, чуть ли не заплакав от зеленой гадости, и сразу пошли в отказ — Юле стало плохо. Настя молодец, подхватила коллегу и повела ее в отель, который был в двух кварталах от «Седьмого моря». У нее, оказывается, с собой был активированный уголь. Ну и ладно, без баб даже лучше.

Вторым отвалился Йосик:

— Братишки, я вас уважаю, так подняться за полгода… Но доктор запрещает бухать по-жесткому, — Варшавер вытер потное лицо. — Мне еще завтра вникать в дела по налогам.

— Каким еще налогам? — удивился я. — Тут же везде без оброка — ты сам говорил.

— Формально да, но есть нюансы. Вы недвигу тут брать будете?