Изгой (СИ) - Майерс Александр - Страница 24

Не так уж много, но всё впереди. Это только начало.

В кармане звонит телефон. И каким-то шестым чувством я понимаю, что новости плохие.

Это мама. Беру трубку:

— Алло?

— Саша, — замогильным голосом говорит она. — Мне только что звонили из больницы. Похоже, мы с тобой останемся изгоями…

— Что ты имеешь в виду? — не дойдя до машины, спрашиваю я. — Дедушка умер?

Мама отвечает не сразу.

И её ответ ранит меня до глубины души.

— Нет, — говорит мама. — Но он сказал, что мы останемся изгоями.

У меня в голове становится пусто. Вроде понимаю, что услышал, но слова всё равно как будто не имеют смысла.

— Бред какой-то, — произношу, наконец. — Кто сказал тебе это? Сам князь?

— Нет. Мне звонила Татьяна.

— От своего лица? — уточняю я.

— От чьего же ещё?

— От лица главы рода, например. Или от лица всей семьи. Неважно! — выкрикиваю так, что по парковке разносится эхо. — Что конкретно она сказала? Перескажи слово в слово.

Мама обречённо вздыхает и говорит:

— Вчера вечером князь пришёл в себя, сознание прояснилось. Его отключили от ИВЛ, сегодня он даже вставал с кровати. Но пока ни с кем не виделся, кроме Юрия.

— Дальше.

— Он якобы просил передать, что принятое на семейном совете решение останется неизменным.

— Вот именно, якобы, — цежу я. — Это слова Юрия, а не князя. Потому что он голосовал за нас.

— Я тебе верю, но…

— Никаких но. Я должен сам встретиться с князем.

— Татьяна сказала, он не хочет пока никого принимать.

— Меня примет, — говорю я и кладу трубку, а затем сразу же звоню Аркадию.

Он не отвечает. Возможно, чем-то занят, но меня сразу же начинают посещать подозрения.

Мой старший дядя наверняка понял, что терапевт — наш с Алексеем человек. И если до этого никак не пытался его устранить, то теперь вполне мог. Князь ведь пришёл в себя, рисков стало гораздо меньше. Можно найти повод отодвинуть Аркадия.

Сажусь в автомобиль и командую:

— В больницу.

Водитель не задаёт лишних вопросов. Заводит мотор и выезжает с парковки.

Не понимаю, на что рассчитывает Юрий. Он мог прикрываться своей ложью до того, как Григорий Михайлович очнётся. Мог попытаться его убить — и, вероятно, предпринял попытку через того бывшего сотрудника. Но о чём он думает теперь?

Или у него есть план, о котором я не подозреваю?

Очень скоро я получаю ответ на этот вопрос. Мне звонит Алексей и говорит:

— Александр, у тебя большие проблемы. И не только у тебя, у всех нас.

— Здравствуйте, ваше сиятельство. Что вы имеете в виду?

— Я только что узнал. Оказывается, Юрий подал прошение на полную передачу титула.

— Не понял, — хмуро отвечаю я. — Что это значит?

— Это значит, что он хочет быть не регентом и временным главой рода, а полноправным князем!

— Но ведь его сиятельство пришёл в себя.

— Юрий оперирует тем, что он больше недееспособен. И ты знаешь, возможно, это правда, — с сожалением заканчивает Алексей. — Как знать, вернётся ли к нам прежний Григорий.

— То есть он решил не ждать смерти отца и скинуть его прямо сейчас, — цежу я.

— Вот именно. И если у него получится, то он в любом случае сделает вас с матерью изгоями. Любые решения прошлого князя и тем более семейного совета не будут иметь значения.

— Мы должны его остановить, ваше сиятельство.

— Конечно! — восклицает Алексей. — Я сделаю, что смогу, но процесс уже запущен. У Юрия тоже немало знакомых в правительстве. Он ухитрился провести прошение так, что я и не заметил.

— Как он собирается доказать недееспособность князя?

— Возможно, что никак. С его возможностями достаточно замолвить словечко перед нужными людьми. Отменить передачу титула будет крайне сложно.

— То есть нам надо просто доказать обратное, — говорю я.

— Как знать, получится ли. Ведь Григорий может и правда оказаться… в плохой форме.

— Я уже еду в больницу. Собираюсь увидеться с ним лично.

— Да, я тоже в пути. Но учти, что у нас мало времени. Гриша может полностью прийти в себя через неделю или через месяц. А Юрий действует уже сейчас. Счёт может идти на часы.

— Я попытаюсь дозвониться до нашего терапевта. Пусть представит заключение о вменяемости князя. Есть ли какая-то возможность оспорить передачу титула, если она вдруг состоится?

— Будет сложно, — почти рычит Алексей. — По закону Юрий и так законный наследник.

— Что насчёт вас, дядя? Вы ведь собирались оспорить его право на главенство в роду.

— Стыдно признаться, но я проиграл. Не смог ничего сделать против указа Григория. Он ведь решил, что Юрий будет его замещать в случае чего. Какая ошибка!

— А если вся семья выступит против?

— По-твоему, она выступит? К тому же это не вариант. Так мы покажем всему миру, что в роду раскол. Нас атакуют со всех сторон.

— Вы правы, — вынужден согласиться я. — Тогда остаётся единственный вариант. Князь должен выступить публично и показать, что он в состоянии править родом, как раньше.

— Да. Только вот сможет ли он выступить? Не говоря уже о том, чтобы править.

— Скоро я увижу это собственными глазами, — говорю я. — Уже подъезжаю к больнице.

— Хорошо. Я позвоню, чтобы тебя пропустили.

После того дня, когда у дедушки случился приступ, я ни разу не был в больнице. Теперь вижу, что Алексей не соврал — имперская армия действительно взяла ДинаМед под контроль. Причём как следует — военные патрули встретились ещё за квартал. А чем ближе, тем больше было вокруг солдат.

На въезде дежурит несколько бойцов с автоматами в руках, на парковке установлено пулемётное гнездо. Чуть дальше стоит БМП, в воздухе патрулирует вертолёт.

Всё серьёзно. Если бы у Юрия был план убить князя, он вряд ли бы смог его осуществить.

Но теперь похоже, что такого плана у него не было. Наследник просто решил раньше времени завладеть титулом.

Как я и думал, впрочем. Он получил власть, и теперь не хочет её отдавать.

Кстати, Юрий ещё здесь. Его машина стоит на парковке, окружённая кольцом династийцев.

И если имперские солдаты без проблем пускают меня на парковку, то бойцы Династии вдруг преграждают дорогу.

— Александр Грозин? — угрожающе спрашивает главный.

— Как будто вы не знаете, — отвечаю я.

— Вам запрещено посещать больницу.

— С чего вдруг?

— Приказ директора.

Твою мать, начинается. Но разве Юрий может запретить мне входить в больницу?

Формально может, наверное. Больница принадлежит Династии. Частная дворянская компания имеет право устанавливать на своей территории любые порядки.

Только есть один нюанс:

— Послушайте, уважаемый, — говорю я. — Юрий Григорьевич не может запретить мне посетить больницу. Потому что сейчас она находится под официальным контролем имперской армии.

— Так точно, — кивает боец. — Но армия обеспечивает безопасность старого князя…

«Старого князя»? Неужто дядя уже втемяшил сотрудникам мысль о том, что есть старый князь и новый?

— … а зданием по-прежнему владеет корпорация, — заканчивает династиец. — Так что мы имеем право вас не пустить.

— Вы меня за идиота держите? Я читал текст указа. На время его действия здание переходит под временный контроль правительства. Пока указ не будет отменён, у вас нет здесь никаких прав. С дороги!

Бойцу нечего возразить. Злобно зыркнув на меня, он отходит в сторону.

Слабая попытка, дядя. Рассчитана на дурачка или труса. А я не являюсь ни тем ни другим.

Дозвониться до Аркадия Тимуровича я так и не смог. Поэтому решаю зайти к нему в кабинет, прежде чем подняться к деду.

Терапевта нет на месте. Расспросив сотрудников больницы, узнаю, что Аркадий должен быть с князем. В регистратуре попросили передать, что ему нужно спуститься и подписать какие-то бумаги как можно быстрее.

Тогда, вероятно, он и правда в руках Юрия. И это плохо. Надо поспешить.