Иногда Карлсоны возвращаются - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 23

• Предыдущая
• 23/56
• Следующая

Степан всегда считался очень смирным, домашним мальчиком. Это помогало ему избегнуть чрезмерно бдительного надзора взрослых. Из сумки, перекинутой через плечо, торчит папка с листами для рисования, но Степан в студию не пойдет. Нет, пойдет, но – в другой раз... А сейчас – надоело!

Металлическая блямбочка на пластмассовой ручке, отпирающая ворота, имелась в комплекте Степановых ключей, как у любого мальчишки со двора. Решено: сегодня он заменит студию встречей с другом. Могут ведь и у него быть друзья, как у всех остальных! Сейчас он позвонит ему по мобильному, и, если у друга сейчас нет никаких дел, они встретятся.

Его друг – человек необычный. Во-первых, он намного старше Степана, но это им ничуть не

мешает. Так интересно, как с ним, Степану никогда не было ни со сверстниками, ни со взрослыми. Наверное, причина в том, что у них одинаковые увлечения: живопись, литература, путешествия... Степан в свои одиннадцать лет не раз побывал за границей, а Андрей много странствовал по России. Одно из этих странствий подарило ему шрам на подбородке – не страшный шрам, в виде ямочки... Андрей – необычный человек. Он все понимает, с ним всем можно поделиться. В нем есть что-то от Виктории Владимировны, только она все-таки женщина, а Андрей – мужчина. Он не будет ахать и возмущаться, если Степан скажет что-то непредвиденное. Андрей всегда в ровном настроении. С ним легче говорить.

Степан расскажет о том, как ему невыносимо жить в семье, и Андрей наверняка посоветует что-нибудь дельное. Может быть, удастся уговорить его отправиться вместе в большое путешествие по России: старинные города с каменными кремлями, Сибирь, Урал, Дальний Восток... А родителям ничего не сказать. Как будто сына и не было! Может, они и искать его не будут. В последнее время Степан сомневается, что они любят его по-настоящему...

Андрей выслушал этот план и ничего не сказал. Степана на миг прожгло стыдом: вдруг Андрей сейчас поучительно скажет, что это все глупости, что нельзя заставлять волноваться папу с мамой... Ой! Если он так скажет, тогда будет ясно, что он до сих пор притворялся другом. Что взрослый есть взрослый, который защищает интересы клана взрослых, и ему никогда нельзя доверять до конца...

Но Андрей оправдал доверие. Он сказал – задумчиво и спокойно:

– Степан, – он никогда не звал его Степой, только полным именем, как нравилось мальчику, – а ведь ты прав. Ты совсем молодой, а уже такой хороший психолог! В самом деле, лучший способ обратить на себя внимание – заставить родителей поволноваться за тебя. Они совсем забыли, что у них есть сын, только выясняют отношения... Правильно?

Степан кивнул. Ему снова стало легко и уютно, душевный мрак отодвинулся. Нигде ему не было так спокойно и хорошо, как в этой бедно обставленной кухоньке старой квартиры, на табуретке, за столом с одной хромой ногой, под которую была подложена деревяшка.

– Вот и правильно – пусть вспомнят! Только просто уехать – это не дело. Нужно их так встряхнуть, чтобы они объединились в борьбе за тебя. Пускай они подумают, что тебе грозит настоящая опасность.

– А как это сделать?

– Очень просто... То есть сделать непросто, а сама идея проста. Нужно притвориться, что тебя похитили.

Степан задумался. Он опустил голову, созерцая разводы, оставленные на столешнице мокрой тряпкой. К одному из разводов прилипли чаинки, и от этого он стал похож на галактику. Млечный путь... Похитили? Он никогда не думал об этом, даже когда отчаянно злился на своих родителей. Думал: вот было бы хорошо умереть, лежать в гробу, и чтобы над тобой все плакали и жалели о том, кого они потеряли. Глупости, конечно: покойнику-то ведь уже все равно, и он не увидит чужих слез.

А похищение? Похищение – это совсем другое дело. Похищенный может вернуться и получить свою долю внимания. Это – как смерть, но только ее уменьшенный, несерьезный вариант. И потом, ведь на самом деле ничего не случится!

– Нет, ну если ты боишься, давай забудем об этом разговоре, – как сквозь ватную толщу, донеслись до него слова Андрея, заставив встрепенуться:

– Нет, почему? Я не боюсь... А как это... Как это – похищение?

Андрей изложил свой замысел – очевидно, придумывая на ходу: а как же иначе, ведь до того, как Степан сказал о том, что хотел бы уехать, Андрею и в голову не могло прийти никакое похищение! По его словам, все представлялось не таким уж трудным. Нужно всего-навсего состряпать записку с требованием выкупа и исчезнуть. Все то время, что его будут искать, Степан пересидит здесь, у Андрея, благо никто не знает об их дружбе и об этом убежище.

– А деньги? – уточнил Степан.

– Деньги мне не нужны. Тебе тоже, я думаю. Потом мы будем возвращать их твоему отцу по частям. Или сделаем так, будто похитители испугались и бросили чемодан с деньгами...

Что-то жаркое поднималось в Степане – какая-то злая радость:

– А почему не нужны? Очень даже нужны! Получим деньги – поездим по стране! Заодно запутаем следы: пусть меня в Москве поищут...

Теплая большая ладонь Андрея легла мальчику на плечо:

– Что ты, Степан! Это было бы нечестно. Если ты захочешь попутешествовать, я тебя и на свои деньги свожу. Я, конечно, не такой богач, как твой папа, но все деньги у меня – собственные, честно заработанные...

– Не то, что у папы, – заметил Степан. В свои одиннадцать лет он не совсем четко представлял сферу занятий отца, но ему иногда приятно было думать чужими, случайно подслушанными словами, что бизнесмены, разбогатевшие на волне прихватизации, обокрали народ. – Если он нечестно, так и с ним нечестно. Разве не так?

– Нет, – твердо ответил Андрей, – совсем не так. Надо действовать честно всегда и во всем. Даже с людьми, которые этого не заслуживают. Потерять свою честь очень легко, а вернуть очень трудно, даже невозможно. Запомни это.

Степан покраснел. И все равно, в глубине души, он был доволен, что Андрей ответил ему так, а не по-другому. Если бы Андрей предложил ограбить его отца, это было бы проще, но в чем-то хуже... Пришлось бы изменить мнение об Андрее, а этого он не хотел.

И тут же, на этой кухоньке, они принялись договариваться о том, как им разыграть Степановых родителей... Именно разыграть, а не обмануть. Ведь они – Степан и Андрей – честные люди.

Все, что последовало за знакомством с тем, кого она принимала за любовницу мужа, запомнилось Галине как соединение липкого ужаса и полнейшей растерянности. Она даже не пыталась извиниться перед врачом медицинской фирмы «Радикс-М» Анной Анатольевной Замятиной за то, что подумала такую нелепость об отношениях ее с Сергеем Ворониным, пациентом, который обратился в клинику около месяца назад...

– Вообще-то мы специализируемся на расстройствах мужской половой сферы, – объясняла Анна, поглаживая кончиками пальцев историю болезни, – но, кроме того, каждый из нас – квалифицированный врач общей практики... Сергей очень любит вас, Галина! Он переживал из-за того, что ваши отношения расстроились – по его вине; хотел все наладить. Однако как только я его обследовала, возникло подозрение, что его, скажем так, мужские проблемы – симптом серьезного заболевания. Мы назначили анализы...

– О каком заболевании вы говорите?

На самом деле отчаянный Галинин вопрос носил риторический характер: о каком заболевании вы ей толкуете, если Сергей всегда был здоров? Сергей – летчик, их же должны регулярно обследовать... Но Анна отнеслась к ее выкрику с полной ответственностью и, не тратя лишних слов, развернула перед ней вынутый из истории болезни листок.

Медсестра, которая специализируется на физиотерапии, не обязана обладать врачебной квалификацией. Но страшное латинское сокращение «c-r» было отлично знакомо даже ей. С трудом отведя от него взгляд, Галина обратила лицо к небу, точнее, к потолку. Украшенный лепниной потолок показался угрожающим, точно собирался рухнуть и придавить ее и Анну.

• Предыдущая
• 23/56
• Следующая