Дочери Торхельма (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 16

— Если желаешь видеть ее счастливой, не мешай, чтобы не произошло! — и Сванхильд поднялась из-за стола.

— Ты куда? — окликнула я ее, но мать уже вышла из зала, а я опустилась на ее место, глядя на дверь, закрывшуюся за Сванхильд. Пиршество продолжалось, а спустя несколько минут, мы услышали крик матери. Затем он повторился, снова и снова. Мужчины вскочили со своих мест, несколько человек, Лорри и отец в том числе, рванулись на ее голос, я за ними следом…

У дверей столкнулась с Сьегардом. Колдун только мазнул по мне черным взглядом и пошел вперед.

Сванхильд мы нашли стоящей у раскрытой двери перед комнатой Фриды. За ее спиной столпились люди отца, а сам Торхельм застыл в проходе с каменным выражением на лице.

Я протолкнулась вперед и заглянула в комнату из-под мышки отца. То, что я увидела меня поразило, но никак не удивило. От Фриды можно было ожидать и худущего.

Ролло и сестра лежали рядом в одной постели, при этом молодой мужчина сонно и пьяно водил глазами, а Фрида старательно прикрывала наготу с ужасом взирая на нависшего над порогом отца. Дружинники перешептывались, глядя на дочь своего вождя. Лорри ухмылялась, совершенно не жалея о том, что только что потеряла жениха.

— Вот змеюка! — подумала я о Фриде и в этот момент Торхельм заревел, раненым зверем и рванулся было в комнату, если б его не удержали двое мужчин. Сванхильд плакала и старательно прятала лицо, делая вид, что ей стыдно за дочь и за то, что произошло в комнате Фриды. За моей спиной смачно выругался Сьегард. Ролло все еще находился в полном непонимании происходящего и я, честно говоря, сильно сомневалась, что между ним и сестрой что-то было, только вот кто после такого будет проверять? Да и отец не позволит.

Я попятилась назад и наткнулась спиной на его грудь. Замерла, но кажется, разозленный увиденным, колдун меня даже не заметил. Я знала, что он, как никто другой понимает, что произошло на самом деле. Фрида сделала все, чтобы Торхельм потребовал у Ролло жениться на его дочери и вовсе не на той, которую собирался отдать за сына Хольми.

— Я его убью, — Торхельм сделал еще одну попытку вырваться из цепких рук и ворваться в комнату дочери.

— Успокойся, — Колль попытался вразумить друга.

— Какой позор! — притворно застонала мать.

Сьегард растолкал толпу и вошел в комнату. Он приблизился к Ролло и дернул того за руку.

— Вставай! — рявкнул он зло, но Ролло только качнулся в сторону. Он был в стельку пьян и кажется, ничего не соображал. Фрида закуталась в одеяло и поглядывала на внешне спокойного колдуна с опаской, но тот даже мимолетно не взглянул в сторону моей сестры. Он поднял Ролло и намотав вокруг его бедер простыну, вырванную прямо из-под притихшей Фриды, взвалил друга себе на плечо и вышел из комнаты, оставив Торхельма и остальных только смотреть ему во след.

Булат поднялся на корабль. Ветер растрепал его волосы, швырнул в лицо прядь. Мужчина лениво отбросил ее назад и посмотрел на пристань, где стоял, опираясь на посох, старый Щетина. Старик грустно смотрел на своего названного сына и отчего-то его настроение передалось и самому Булату.

Он махнул рукой, прощаясь с Щетиной, прежде чем корабль отчалил. За его спиной возник Кудеяр, а где-то на носу, вглядываясь в горизонт стоял Тронд. Его ноздри раздувались, вдыхая запах моря. Темные глаза, цвета глубокой ночи, смотрели с прищуром куда-то вдаль, словно мужчина уже видел берег своей северной страны. Он не обернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на удаляющийся чужой край. Не помахал людям, у которых нашел приют на те несколько дней, пока шли приготовления к отплытию. Нет, Тронд был погружен в себя и все его мысли занимало только одно — желание поскорее оказаться там, где море холодное даже летом, а ветра дуют не переставая, где волны разбиваются о высокие берега, заросшие столь же высокими соснами, в ветвях которых поет ветер, а не птицы.

Тронд мечтал о севере и о своем возвращении домой.

Его видение показало ему, что тот, кого он ищет будет ждать его там.

Гребцы налегли на весла. Ветер наполнил парус, едва они вышли в открытое море. Волны подхватили корабль и понесли его вперед, словно на крыльях огромной синей птицы.

Свадьба Фриды была скромной. Несколько человек из дружины жениха и несколько со стороны невесты. Никого из соседей приглашать не стали. Отец запретил это делать, называя свадьбу ничем иным, как позором на его голову. Торхельм почти не смотрел на свою дочь и ее новоявленного супруга, когда они надевали друг другу брачные браслеты и кажется замужеству дочери радовалась только ее мать, да и сама невеста. Ролло же выглядел не самым лучшим образом. Глядя на него, я не могла не подумать, что сейчас он очень жалеет о том, что вообще приехал в наше имение, а мрачный Сьегард стоял за спиной друга с таким выражением лица, словно был виноват в этом браке, хотя мы с ним прекрасно знали истинных виновников.

Когда церемония закончилась и присутствующие перешли к столу, Фрида подошла к Лорри, демонстративно показала руки, украшенные серебряными наручами. Сестра посмотрела пристально на украшения и скривившись, произнесла:

— Нечем гордиться! — она смерила Фриду надменным взглядом, — Ты иначе и не смогла бы найти себе мужа, только через подлость. Молодец! — и высоко вскинув голову, прошла к столу, усевшись рядом с отцом. Торхельм, считавший, что средняя сестра обошла старшую, бросил на любимицу сочувствующий взгляд, а затем покосился на молодых, усаживающихся по обычаю во главе стола. Он был невероятно зол, я видела это по выражению его лица и отец даже не пытался казаться довольным, все время молчал и на протяжении всего свадебного застолья не проронил ни единого слова, не пожелал новой семейной паре удачи и счастья, а только молча пил и хмурился.

Бывшая невеста, Лорри, выглядела намного веселей нынешней жены, хотя Фрида больше всех смеялась и шутила, и все время норовила поцеловать мужа, но Ролло отворачивался каждый раз, когда она тянулась к нему губами и прикладывался к кубку с медом. Я невольно вспомнила фразу, которую сказала мне мать на следующий день после случившегося в спальне Фриды, когда Торхельм вызвал Ролло на разговор наедине в большой зал, а мы с ней остались под дверью, дожидаться решения отца. Что тогда отец сказал молодому мужчине, я так и не узнала, зато прекрасно помню, что сказала мне мать, когда я заметила, что они обе и она, и Фрида поступили подло по отношению к сыну Хольми.

— Пусть хоть моя дочь живет с любимым, — произнесла тогда Сванхильд, из чего я сделала вывод, что мать отца не любила и отчего-то мне стало неприятно смотреть на нее, хотя. Скорее всего, ее тоже можно было понять. Много ли счастья приносит брак со стариком? Ведь Торхельм годится матери едва ли ни в дедушки при такой разнице в возрасте! Но даже это не оправдывало в моих глазах ее поступка.

Понятное дело, что после первой брачной ночи, которую, кстати говоря, Фрида провела в одиночестве в своей спальне, а Ролло за вином в большом зале, пара засобиралась покинуть поместье. Отец отдал причитающееся за средней дочерью приданное, но его благословения она так и не дождалась. И только Сванхильд плакала, узнав, что дочь уплывает с мужем к нему домой.

Лорри собрала своих людей и ушла в лес, якобы на охоту, даже не попрощавшись с сестрой. Я бы с удовольствием тоже куда-то спряталась, но мне отчего-то стало жаль Ролло и я решила вместе с матерью проводить сестру и ее мужа на берегу.

Сборы были долгими. Фрида уложила все свои вещи в огромные сундуки, не оставив даже самой последней тряпки, которую уже и носить-то не собиралась. Все украшения собрала в ларец, который прижимала к груди, когда поднималась на борт ладьи.

— Счастья вам, — сказала я сестре, когда мать обняла ее на прощание. Фрида подняла на меня синие, как у отца глаза и ответила с усмешкой:

— Я еще вернусь. Когда рожу для отца внука и наследника, то сразу же вернусь и посмотрим, не изменит ли он ко мне свое отношение, увидев долгожданного внука, — затем она пригнулась ко мне ближе, хотя совсем не боялась, что мать услышит ее слова. Видимо, хотела донести их до моего понимания.