Первый среди равных. Книга II (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 35

— Зря вы так, Ярослав Константинович, — покачал головой Ратай. — Я же не со зла. Просто не принято это.

— Извини, Николай Петрович, — я глубоко вздохнул. Слабо еще тело, из-за истощения мозг затуманивается. — Семьи у ребят есть?

— У Белки жена и сын остались, — грустно кивнул Ратай.

— Понял, — я наметил себе обдумать ситуацию в ближайшее время. — Я учавствую.

Ратай кивнул, подчиняясь, уже без всяких эмоций, а я продолжил разговор по-делу.

— Продажу добычи на себя возьми, Шатун. Постарайся хорошую цену взять. В ближайшее время средства точно понадобятся.

— Разумеется, ваша светлость, — коротко кивнул Ратай. — А с накопителем что делать?

— Накопителем? — удивлённо посмотрел на собеседника я.

— На базе Антипова нашли большой накопитель маны. — ответил Аршавин. — На продажу его?

— Нет, — не раздумывая, произнёс я. — Самим пригодится. Большой?

Вместо ответа, Шатун показал руками примерный размер найденного артефакта и я довольно улыбнулся. Короткий выход в аномальную зону не только решил часть поставленных задач, но и оказался крайне выгодным.

В доме царила суета. Евгения, под чутким руководством Антипа, тащила на стол одно блюдо за другим, словно готовилась к приёму на два десятка человек. Нюша всячески старалась помочь, а Настя сидела за столом с потерянным видом.

— Привет, — усаживаясь рядом со старшей сестрой, произнёс я. — Чего такая хмурая?

— После ужина поговорим, — коротко ответила девушка. — Как у тебя день прошёл?

— Насыщенно, — усмехнулся я.

— Это видно, — кивнув на мою перепачканную и обгорелую во многих местах одежду, невесело усмехнулась Настя. — Что за паника вокруг Себыкино?

— Аномальный зверь третьего ранга прорвался через границу, — жадно осматривая стол и пытаясь решить с чего начать, ответил я. В итоге, выбрать так и не смог и схватился одной рукой за пирог, а второй потащил на свою тарелку кусок печёного мяса. — Еле успели вернуться, чтобы его остановить.

— Яр! — с осуждением посмотрев на меня, воскликнула Настя. — Ешь, как дикарь какой-то!

— Я тоже так хочу! — немедленно вмешалась Нюша и схватила рукой здоровенный кусок мяса. Потом оторвала от него здоровенный шмат и с набитым ртом добавила. — Как варвар!

— Юной княжне положено есть изящно и красиво, Анна Константиновна, — сухо произнёс Антип. — Только мужчины после тяжёлого похода могут позволить себе немного отступить от этикета.

— Но я хочу! — обоснованно возмутилась Нюша. — Ты просто ничего не понимаешь, Антип! Когда все девочки едят одинаково, все мальчики будут смотреть только на меня!

— И ведь не поспоришь! — рассмеялся я и взялся за приборы. — Но Антип прав, Нюша. Лучше следовать этикету, чтобы не смущать юных воздыхателей. А то вдруг они начнут бояться, что ты их покусаешь?

— Хм… — задумчиво промычала девочка и даже жевать перестала. — Такого я не хочу.

— Тогда берись за приборы и кушай, — вздохнула Настя и посмотрела на меня. — Ты уже поел?

Сестре явно не терпелось поговорить, но делать это при слугах и младшей сестре она не хотела. Я грустно осмотрел стол и те блюда, до которых ещё не успел добраться, а потом твёрдо кивнул. Правда, тётя Женя заметила мою печаль и тут же унеслась на кухню, чтобы собрать нам закуски. Даже говорить не пришлось, что их нужно принести в кабинет.

— Насколько всё плохо? — когда мы остались одни, первым делом спросила Настя.

— Мне кажется, что я уже слышал этот вопрос недавно, — улыбнулся я.

— Тогда ещё в наших владениях не было кучи высокоранговых зверей, — не поддержала мой тон Настя. — И все наши дружинники были живы.

— Такое случается, Насть, — разом помрачнел я. Уничтожение базы Антипова не меняло того факта, что наши дружинники погибли. Месть не могла вернуть жизни людей, но мы сделали всё, чтобы они покоились с миром. — И пока что я не могу гарантировать, что такого не произойдёт снова. Алексей Андреевич решил перейти к активным действиям и я оказался к этому не совсем готов. Думал, что расследование шестого отдела займёт всё его время и внимание.

— И он может повторить нападение? — прямо спросила девушка.

— Не так и не сейчас, — уверенно ответил я. — Скажем, он использовал сегодня козырь, о котором никто не знал. И теперь будет какое-то время ждать результатов. Мы отбили нападение и уничтожили всех аномальных зверей, которых погонщики Антипова отправили в наши владения. На этом пока что вопрос закрыт.

— Ты не можешь бесконечно отбиваться от нападок соседа, Яр, — тяжело произнесла Настя. — У нас с ним слишком разные позиции.

— Уже нет, — усмехнулся я. — Думаю, уже на следующей неделе ситуация сильно изменится. Что с письмом отца?

— А ты его не читал? — подняла брови сестра.

— Если ты не заметила, печать на конверте была целой, — хмыкнул я. — Просто не было на это времени. Мне стыдно такое говорить, но главе рода нужно заботиться о живых.

— Тогда понятно, — вздохнула Анастасия и подняла на меня взгляд. Глаза девушки наполнились слезами, но она сумела сдержать эмоции. — Значит ты рад будешь узнать, что письмо отца для живых и о живых.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился я. После бурного дня мне было сложно разгадывать загадки.

— Мама жива, — просто ответила Настя. — Наша мама жива, Яр.

Поверить в слова сестры было слишком сложно. К матери моего тела я не испытывал никаких чувств по нескольким причинам. Во-первых, княгиню Александру Григорьевну Разумовскую я никогда в этой жизни не видел. Знал о её существовании только со слов сестёр. В разуме погибшего княжича были только смутные воспоминания о статной женщине, которую он называл своей матушкой. Причём воспоминаний этих было исчезающе мало. А во-вторых, урождённая графиня Берёзова погибла ещё до начала всех событий, которые привели род Разумовских на грань вымирания.

Чтобы немного прийти в себя, достал из кармана телефон и поставил его на зарядку. Настя смотрела на меня в ожидании ответа, а я просто не знал, что ей сказать. Если её поддержать, то сестра вполне могла начать охоту за призраком. Куда она приведёт девушку предсказать невозможно. Если сразу отказаться от самой возможности подобного, то можно было сильно задеть чувства княжны.

— Этого не может быть, Насть, — спокойно и мягко произнёс я. — Мы оба знаем, что она погибла ещё за год до ареста отца. Ты была на похоронах. К тому же, если бы она была жива, то однозначно связалась с нами хотя бы раз за пять лет, что мы жили у баронессы Ключициной. Средств в наше время хватает. С тем же Аршавиным мы смогли наладить канал связи несмотря на слежку со стороны слуг Императора. А мы были всего лишь детьми.

— У неё наверняка были для этого серьезные причины, — убеждённо ответила девушка и я понял, что сейчас бесполезно с ней спорить. Даже мне требовалось время, чтобы осознать эту новость, а Настя наверняка уже успела выстроить у себя в голове целую теорию на этот счёт. — Отец не говорит об этом прямо, но такие намёки невозможно истолковать иначе! Он бы ни за что не стал так шутить. Тем более точно знал, что мы увидим его письмо только когда его самого уже не будет!

— Где оно? — со вздохом спросил я. Голова гудела от усталости и я уже смирился с мыслью, что сегодня никаких тренировок не будет. Нужно было хорошо отдохнуть, но разговор с сестрой спутал все планы.

Настя быстро поднялась и принесла со стола конверт. Я пару секунд рассматривал отпечаток фамильного перстня отца, а потом достал свёрнутый лист бумаги и принялся за чтение. Письмо было написано от руки. Почерк главы рода Разумовских можно было назвать безупречным. Я скользил глазами по тексту и всё больше хмурился.

На единственной странице Константин Разумовский умудрился уместить столько всего, что голова шла кругом. Сожаление от того, что не может сказать этого лично сквозило в каждой строчке. Внизу стояла дата, говорившая о том, что прежний глава рода прекрасно знал, что его ждёт. Письмо было написано спустя несколько месяцев после официальной смерти его супруги. А ещё через полгода князя арестовали в Москве. Если вспомнить дату подписания договора с Имперским банком, то картина становилась полной. Все документы и артефактная брошь были отправлены в ячейку на следующий день после составления этого письма.