Первый среди равных. Книга II (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 27

— И даже аристократы? — с улыбкой спросил я.

— Белозуб, — серьезно ответил Аршавин. — Это второе имя вашего отца, Ярослав Константинович. Не всегда второе имя используют, но у каждого, кто в аномалию ходит, оно есть.

— Ну… — задумчиво протянул я. Поверить в то, что опытные воины и матёрые маги полагаются на непонятные суеверия, мне было очень сложно. Я как-то не мог себе представить, что маг четвёртого круга, которым был прежний глава рода, выдумывает себе детское прозвище, чтобы избежать непонятных проблем. У этого ритуала должно иметься какое-то внятное объяснение, но Ратай вряд ли его знает. — Ну допустим. Обычаи дело важное, Николай Петрович. И что же нужно делать, чтобы это второе имя получить?

— Тут всё просто, ваша светлость, — поняв, что уговаривать меня не придётся, с облегчением вздохнул Аршавин. — Вам только и нужно, что первым границу перейти. А дальше сами поймёте, когда момент нужный наступит.

— И какой момент? — уточнил я.

— Аномалия вас убить попытается, — серьезно ответил Ратай. — И чем выше ваша сила, тем сильнее будет враг. По имени первого врага имя и дают. Нам, простым смертным, всяко проще. Вон Пичуге просто пичужка на голову села, потешались потом всей дружиной.

Стоящий рядом Антон пробурчал что-то неразборчивое, а дружинники засверкали широкими улыбками. Видимо, история эта была всем давно известна, но грех было не подколоть товарища.

Аршавин тем временем продолжил.

— Вашего батюшку едва отбить удалось. Белозубые очень редко вблизи границ появляются. Считай, четвёртого ранга зверь. Хорошо, что рядом маги родовые были.

— Интересно… — хмыкнул я. — Ну давай посмотрим тогда, так ли правдивы эти все легенды.

— Вы не волнуйтесь, Ярослав Константинович, — быстро произнёс Ратай. — Я рядом буду. Если что не так пойдёт, то прикрою. Можно и отогнать зверя, если убить не сможем. Я на такой случай прихватил с собой кое-что.

При этом Аршавин показал мне небольшую каменную сферу, украшенную символом империи. Где Шатун добыл такой мощный магический пугач я сказать не возьмусь, но эта штука вполне могла отогнать даже иглобоя.

— Пошли тогда, — улыбнулся я и шагнул сквозь переплетение силовых линий. Кожи коснулась волна дикой магии и я оказался на другой стороне. Позади, как привязанный, шёл Аршавин. Мы прошли десять метров. Потом ещё пять, но ничего вокруг не напоминало об опасности. Разве что растения были чуть сильнее обычного напитаны аспектами жизни и земли. Я сделал ещё несколько шагов и недовольно посмотрел на своего спутника. — Ну и что, Шатун? Дальше идём? Шатун⁈

Ратай не ответил. Николай стоял позади меня и расширенными глазами смотрел куда-то вверх. На лице командира ближней дружины появилось обречённое выражение, а приготовленный артефакт выпал из руки.

— Матерь Божья… — едва слышно выдохнул Ратай. — Семикрылый…

Я даже не сразу понял, что вызвало такую реакцию спутника. Магический фон вокруг был крайне хаотичным. Пришлось вернуться к обычному зрению, чтобы обнаружить суть проблемы. Причина шока Аршавина сидела на ветке в десятке метров над нами.

Это был сокол. В далёком прошлом. Причудливые завихрения магии превратили хищника в настоящее чудовище. Размером с приличного кабана птица сидела на толстой ветке векового дуба и изучала нас с ленивым интересом. Вместо привычного серого оперения, обитатель аномалии сверкал жемчужным покрытием непонятного происхождения. То ли чешуя, то ли очень похожие на металл перья. Крыльев, несмотря на слова Ратая, у сокола я видел всего два. Зато в плане магии картина выглядела совершенно иначе.

Рядом с птицей весь магический фон аномалии словно выравнивался. Исчезали завихрения и беспорядочные волны. Силы зоны всячески пытались обойти сокола стороной и это создавало странный эффект маскировки. Обнаружить это существо можно было только обычным взглядом, а для магов нет более коварного противника. Причём я даже не сомневался, что этот зверь способен использовать несколько аспектов. Более того, я точно знал, что он может удивить любого мага современного мира.

Прямо на наших глазах по телу птицы пробежала волна чистейшего Эфира. Это было настолько удивительно, что я даже задержал дыхание от восхищения. Так давно не ощущал живого биения истинной энергии, что успел забыть как это прекрасно. Те крошки, которые хранились в артефакте из банка, не в счёт. Там сила была достаточно грязной и в едином состоянии держалась с огромным трудом.

— Знаешь, Шатун, а в этом вашем ритуале что-то такое есть, — задумчиво рассматривая смертельно опасное чудовище, произнёс я. Внутри постепенно поднималась странная волна эмоций. Она шла откуда-то извне, но мой Источник воспринимал её, как что-то близкое и родное. Возможно, это и было то самое ощущение, о котором говорил Аршавин.

— Простите меня, ваша светлость, — тяжело произнёс Ратай. — Моя ошибка. Не знал, что всё так повернётся. Я сейчас дам команду и попытаюсь отвлечь семикрылого. Если повезёт, то сможете добежать до границы аномалии. На нашу сторону такие звери не ходят никогда. На счёт три…

— Нет, — прислушиваясь к себе, негромко произнёс я. — Никто никуда не пойдёт. Наверное, это и есть тот самый знак, который нужен каждому, Шатун. Символ того, что ты на верном пути. Не двигайся. А лучше отойди назад шагов на десять.

— Он вас убьет, — даже не думая двигаться с места, ответил Ратай. По его поведению я видел, что Аршавин готовится умереть в бою, но дать мне шанс на последний рывок. — Семикрылого невозможно остановить, если он уже выбрал жертву. Нам повезло, что зверь сыт. Иначе бы мы оба уже стали его обедом.

— Десять шагов назад, Ратай, — жёстко произнёс я. — Это приказ главы рода.

Со стороны Аршавина послышалось сдавленное рычание и птица тут же повернула голову, уставившись на Шатуна. Я ощутил мимолётное движение Эфира, словно зверь создал заклинание познания. Шатун медленно и с огромным сопротивлением выполнил мой приказ, а я в это время пошёл вперёд.

Убить это существо вряд ли смогла бы даже рота гвардейцев Императора. Физическая форма сокола была только частью его истинной природы и я был просто в восторге от того, что аномалия породила такое удивительно существо. А ещё понял, что мой сарказм в отношении старых традиций был неуместным. Просто я не сразу понял смысл этого ритуала.

Каждый Вершитель имел два имени. Первое давалось ему при рождении, а второе мы получали в день принятия силы. Эфир становился частью нашей сущности, меняя её по своему усмотрению. Это была жертва силам мира. И в ответ мы получали дар безграничной мощи. Просто в этом случае всё оказалось значительно примитивнее.

Что бы не находилось в центре аномалий, оно имело связь с силами мира. Иначе бы энергия зверей не могла влиять на состояние Источников магов и запасы их сил за пределами зоны. Концентрация аспектов внутри аномалии выходила за все разумные рамки и меняла реальность по своей воле.

Ратай был прав, разума в этих действиях не было никакого. Скорее просто законы мироздания, которым подчинялось абсолютно всё. И эти законы требовали взаимодействия с тонким телом магов, чтобы правильно настроиться и принять рассеянную в мире магию. Оказалось, что все рассуждения магов-теоретиков не имели никакого смысла. Академики уже сотни лет ломали копья над вопросом силы магов. Давно укрепилось мнение, что полная инициация возможна только после посещения аномалии, но всё ещё были те, кто утверждал обратное. А ответ ведь лежал на поверхности…

В момент рождения Вершителя Элрога я уже был на пике своей силы. Думал, что большего достигнуть уже невозможно. И жестоко ошибся, увидев всё величие Эфира. Я плохо помнил сам ритуал, потому что тогда практически полностью лишился своего настоящего тела, но ощущения… ощущения близких ответов были точно такими же. Словно за тонкой плёнкой, на расстоянии протянутой руки от меня, плескались величественные океаны Силы. Бесконечное могущество, которое не могло стать моим, пока не увидит меня самого…