Магия белых ночей (сборник) - Каблукова Екатерина - Страница 44

Мы шли рядом. И мужчина по-прежнему бережно поддерживал меня под локоть. Но между нами что-то неуловимо изменилось. Навсегда.

И даже это молчание между нами стало тёплым и каким-то родным. А это странное путешествие – продолжалось. И, казалось, сиятельного князя ни капли не беспокоило происхождение.

Мы перекусили в Парадной столовой дворца, с её изысканными овальными столиками и стульями с алой набивкой. Прошлись по изысканно-мрачному Мраморному залу, где проходили собрания работников канцелярии. Нет, мне не показали и не рассказали ничего лишнего. Но это всё больше напоминало диковинное свидание. То ли мной хвастались перед дворцом. То ли дворцом – передо мной. Мол, смотрите, барышня, какое у меня гнездо монументальное! Самое подходящее для змеят! Тьфу, какая только чушь в голову ни лезет! Но чем дальше – тем больше я ловила себя на том, что мне – нравится. Что я хотела бы выучиться и работать здесь. И каждый день видеть этого непостижимого мужчину.

– А теперь нам стоит поторопиться, Ника, – князь не обращал внимания на повышенный интерес своих служащих. Когтистые пальцы то и дело поглаживали мои – сквозь перчатки. Почти пристойно.

– Это место очаровывает своей историей. Я должна испугаться, но сюда хочется вернуться. Здесь легко дышится. И вы делаете важное дело для империи. Служите ей каждый день. Каждый миг. Это ли не ценно? – я была серьёзна.

– Никогда не слышал таких слов от юных девиц. Даже интересно, каков он, ваш мир, – сверкнул глазами Янхард Полоз. – Но нет, – вскинул ладонь. – Не говорите ничего. Мне это не нужно знать, а ваш дом отныне – здесь, – так и обвил хвостом.

Мы дошли до парадного выхода. Кто-то оборачивался нам вслед. А я всё не представляла, что же меня там ждёт – за воротами. И только твёрдый ласкающий взгляд оставлял полную уверенность – всё будет так, как нужно.

– Возможно, вы просто общались не с теми девицами, князь. Я никогда не бывала на балах, так что в свете едва ли произвела бы благоприятное впечатление, – улыбнулась уголком губ.

Стало вдруг легко.

– Возможно, – змеиный шёпот окутал душу. – Или дело в том, что вы тоже идёте на свет внутренний, а не ведётесь на внешнее сияние. Одиночество лечится только им, – снова хвостом вильнул, змей.

Его губы твёрдые, манящие, с жёсткой складкой.

Откуда-то чудным образом взялись и лакей, и верхняя одежда (даже на меня, вот волшебство!). Шаг. Бешеный стук сердца. Тихий шум улицы. Здесь неподалёку Летний сад и Марсово поле. Мы замерли на пороге дворца. Спустились вниз по ступеням, к ограде. Мимо спешили по своим делам люди и нелюди. Мелькали тулупы, шубы, потёртые сюртуки. Я вдохнула морозный воздух, проследила, как с гомоном пронеслась мимо стайка мальчишек с салазками…

Это было как звон натянутых струн и тревожный шёпот снега. Ощущение опасности ударило в грудь. Краем глаза я заметила, как один из студентов, который спешил мимо с подарочным свёртком, вдруг остановился, зашатался на льду, скособочился неловко – и от него ринулось что-то маленькое, лёгкое, прямо в нашу сторону.

Князь отвернулся, – его кто-то окликнул. Пальцы Полоза крепко и доверчиво сжимали мои.

Мир расширился, дёрнулся, дрогнул. И едва уловимо знакомая тёмная волна окутала меня, обняла за плечи. Запах тины коснулся ноздрей. «Защитить! Оградить! Моё, мяур-р-р!» – яростно взорвалось внутри.

Тонкая цепочка с круглой блямбой подкатилась к нашим ногам.

В последний момент князь что-то почуял, дёрнул меня на себя, попытался закрыть своим телом… Баюн – это большой котик. А котики своего не отдают. Одна моя рука стала лапой с чёрными блестящими когтями. Удар сердца. Вжик. Короткий ожог. И блямба отлетела туда, откуда прилетела.

Гул. Земля дрогнула, мир засверкал. Меня резко швырнуло на Янхарда. Тот даже в полёте перевернулся. Приземлился, закутал в коконе из своего тела и колец.

Шальные золотые глаза. Сбившееся шипение. И молния, что прострелила нас насквозь.

– Моя… Моя Ника… – шёпот беспорядочный, восторженный.

– Янхард Полоз, женись на мне! – выдохнула я в чужие губы. – Я согласна!

И пусть, что неприлично.

– Это был летучий фейерверк, Ника. И бедолага уронил его случайно. Зачарованные огни шустрые, порой вырываются в обход правил. Отважная моя кошка Баюн! – в золотых глазах плясали ламбаду нави.

За нашей спиной в воздухе расцветали огни. Слышался топот шагов.

– Так… – Я немного смутилась.

– Но даже фейерверки бывают опасны. Ты молодец, всё правильно сделала, – он смотрел уже серьёзно.

Острые когти осторожно заправили за ухо прядь волос. Совсем они растрепались…

– Но в следующий раз лучше позволь вмешаться моим людям. Теперь им придётся долго и нудно отчитываться по поводу того, что они оказались слабее баюньего потомка…

– Ваша светлость!

– Князь!

К нам уже бежали.

Янхард ловко, в один миг вернул себе ноги и встал – незыблемый, надменный, уверенный. И поднял меня, бережно отряхивая шубку и помявшуюся юбку.

В горле пересохло. Только я могла опозориться при всём честном народе – стыдно глаза поднять. А ведь я ему ещё и предложение сделала! Испугалась за него. Не барышня – а дивная дурочка.

– Ваша светлость, с вами и с барышней Соболевской всё в порядке? – знакомый колдун Александр недовольно хмурился.

Глазели прохожие, несмотря на то что их оттеснили на другую сторону улицы.

– Барышня, понимаю, что инстинкты защитные баюнов сильны, но в следующий раз не лишайте охрану хлеба, – молодой мужчина старался казаться серьёзным, но глаза смеялись.

– Простите, я случайно, – выдохнула, всё-таки подняв голову.

И едва не зарделась от искреннего восхищения в глазах десятка добрых молодцев.

– Всем бы такие случайности, – мягкое, довольное шипение змея. Был бы капюшон – князь бы, кажется, от гордости его раздул. Засиял прямо.

Снежок хрустел под ногами.

– Студиоз приобрёл нелицензированный летучий фейерверк, – отрапортовал усач, настоящий гренадер, – ужо теперь накроем лавочку. Штраф выписали, всё чин по чину.

– Прекрас-сно, – меня прижали к себе крепче, – выговор вс-сем нерасторопным. И дополнительные учения на болотах южных, пусть их там болотник и кикиморы погоняют. Мы с Никой Владимировной уезжаем. Нашу ценную свидетельницу необходимо пока ус-строить на служебной квартире.

Все как-то многозначительно переглянулись.

Мне послышалось басистое:

– О, влип наш змеич главный, пропал князюшко! Ишь, долго как искал, бают, пару веков. Но нашёл свою душу, свет свой!

– От и ладно, Пахом, теперь, может, не так зверовать будет? Кошка – она и змея приручит.

Кажется, князь это тоже слышал, но никак не прокомментировал.

Совсем скоро мы сели в тёплую карету с узкими тёмными оконцами. Диковинные кони с огненными гривами и шальными влажными глазами со змеиным зрачком прянули с места так, что улицы замелькали лентой.

– Сивки-Бурки. Дурные, но быстрые, – мы сидели по разные стороны кареты.

На губах горел поцелуй. Лёгкий, как бабочка.

– Я была немного не в себе от всего произошедшего, князь…

– Янхард. По имени. На людях – князь Янхард, так уж и быть, – мужчина смотрел на меня не мигая.

Был бы хвост – уверена, он бы до меня добрался!

– Князь, я была излишне несдержанна и нарушила всякие приличия, – решительно перебила.

Ну хватит, не люблю откладывать неприятное на потом, сама глупостей наделала! Стыдоба, какие слухи пойдут!

Но Полоз почему-то не спешил меня упрекать. Рассыпались волосы по плечам, мелькнули серебристые пряди у висков, взгляд мужчины стал живым, жаждущим.

– Выходите за меня замуж, Ника Владимировна, – сияющие золотые глаза обволакивали, увлекали в самую тёмную Навь.

Промелькнула мимо Дворцовая набережная, понеслись незнакомые улочки, мелькнули золотые купола.

– Клянусь лелеять мой свет отныне и до конца веков. Я покорён вами. Вашей смелостью, искренностью и добрым сердцем.

Звенели, шелестели невидимые кольца. Я взлетела пушинкой и оказалась на коленях князя.