Авиатор: назад в СССР 14 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 22

Свет продолжает гореть. Откидываюсь назад и бьюсь об стену затылком. Должно быть больно, но голову просто отбросило от твёрдой поверхности, как мяч.

Вижу перед собой Веру. Она такая же красивая, как и в морозный вечер у подъезда. Тогда я отогнал от неё хулиганов. Сейчас бы не отказался бы объятий моей жены, и увидеть её огненный взгляд. Да и на мороз бы вышел с удовольствием.

— Серёжа, Серёжа, — говорит она и подходит ко мне ближе.

Мягко касается небритой щеки и… отвешивает пощёчину.

— Родин! Очнись, урод! — возвращает меня в реальность громкий голос Джорджа — помощника Мэлвина.

Открываю глаза и понимаю, что сижу в кабинете на допросе. Вот это меня вырубило! Я даже не помню, как меня сюда привели.

Только бы ничего не сказал лишнего, пока был в отрубе.

— Бледно выглядите, Родин, — сделал вывод Мэлвин.

— Не успел ещё загореть в камере, — ответил я, пытаясь сесть поудобнее на стуле.

Сделать это не так уж и просто. С недавних пор меня сажают на очень узкий стул. Тоже элемент воздействия, когда допрашиваемый сидит в неудобной позе.

— Спать хотите?

— Нет. На том свете отосплюсь.

— Хорошо. Подумали над нашим предложением? — спросил Мэлвин, демонстративно взяв кувшин с водой.

Он медленно поднял его и аккуратно нагнул. Я еле сдержался, чтобы не выхватить кувшин и не выпить его залпом.

— Напомните. У меня провалы в памяти.

— Тогда заново. Вы — Сергей Родин?

— Подтвердил.

— Вы — лётчик советских ВВС, — настойчиво проговаривал каждое слово Мэлвин.

— Пока всё верно, — ответил я, с трудом удерживая голову, чтобы она не наклонилась вперёд.

— 9 марта этого года, вы выполняли полёт в районе залива Сидра.

— Есть за мной такой грешок.

— Заметив экипажи двух американских самолётов «Хорнет» 6го флота США, осуществлявших полёт в полном соответствии с программой мирных военных учений, вы атаковали их. Затем ввиду отказа на борту вашего самолёта катапультировались и были подобраны нашим поисково-спасательным вертолётом. Всё верно?

— Нет.

Как же они любят подобные сказки сочинять! Ещё и учения назвали мирными. Если он так говорит, то значит, Рейган к нации не обращался. Удары по Ливии США не афишировали. И судя по всему, операция закончилась провалом.

Теперь им нужно «отмазаться». Как тут пройти мимо того факта, что схвачен советский лётчик. Надо выжать из этого всё.

— Что вас смущает?

— Ваши ошибочные сведения. Я никого не сбивал. А вот кто сбил меня, надо ещё обсудить. Как и то, на каком основании вы меня здесь удерживаете.

— Замолчите, Родин, — напрягся Джордж, сжав кулаки.

— А что⁈ Правда, глаза колит? — повернулся я к нему.

Так резко это сделал, что чуть шею не заклинило. Ох, как хочется им выговориться! Но надо беречь силы.

Мэлвин выпил залпом воду из стакана и громко поставил его на стол. По перепонкам такой звук здорово ударил.

— Тогда у меня нет другого выбора, как отправить вас на сушу, — покачал своей седой головой Мэл.

Он обещал это сделать уже давно. Видимо, и сейчас врёт.

— Кстати, а вы слышали, что умер господин Черненко? У Советского Союза новый руководитель — Михаил Горбачёв. Думаю, ему не нужны проблемы с вами. Он уже отдал приказ об отзыве авианосной группы «Леонида Брежнева». Вас тут оставили и забыли, господин Родин. Теперь предстанете перед судом в США.

История в этом плане не поменялась. Нет смысла Мэлвину врать о смерти Черненко и избрании Горбачёва. А вот вывод «Леонида Брежнева» вполне может быть дезинформацией. Рано ещё принимать такие решения новому генсеку.

— Чего же вы молчите? — спросил Джордж и тут же на него гневно посмотрел Мэлвин.

Кто ж так ломает всю игру, а⁈ Молодой коллега Мэла не выдержал и продемонстрировал, что от меня ждали реакции на эту информацию. Я должен был прямо сейчас сказать что-то вроде — «давайте поговорим» или «может порешаем».

Даже в таком предобморочном состоянии, я не поведусь на обещалки ЦРУ.

— Что я должен подписать?

— Признательные показания, — спокойно ответил Мэлвин.

— Давайте, — ответил я.

Джордж сильно удивился, но быстро взял со стола протокол и протянул мне. Почти всё в нём было написано на русском.

— Сил нет держать листок. Положите на стол и дайте воды.

Мэлвин сам налил мне стакан и протянул. В этом кувшине точно не отравлена вода, иначе бы Мэл налил себе из другого сосуда.

Дрожащей рукой я взял стакан и поднёс к губам. Один, второй глоток и внутри начало всё оживать. Жаль, что часть этой воды нужно будет использовать для другого.

— Ой! — воскликнул я и выронил стакан на стол.

Вода разлилась, промочив протокол, и растеклась по столешнице.

Джордж негодовал, а Мэлвин только усмехнулся. Его коллега продолжал кричать и что-то требовать от начальника.

— Дико извиняюсь, — ответил я, когда Джордж нагнулся ко мне и продолжал посыпать крепкими выражениями на английском.

— Русские не сдаются? — продолжал улыбаться Мэлвин, сложив руки на груди.

Я ничего ему не ответил. Он всё и так понял — ему меня не сломать. Добиться признания или перехода на американскую сторону у Мэла не получится.

— Кретин!

— Охрану позови, Джордж, — прервал возмущение коллеги Мэлвин. — Он свой выбор сделал.

Джордж открыл дверь и впустил морпехов. Надев наручники, они вывели меня из кабинета. Выпитая вода была совсем нелишней. Я даже немного приободрился. Хватит протянуть ещё какое-то время.

В камере обыденный порядок не изменился. Завели внутрь, сняли наручники и усадили на шконку. Только морпехи собирались выйти, как появилась медсестра.

— Не время осмотра, — встал у неё на пути матрос.

— Это необходимо. Он еле стоит на ногах. Сколько не спит этот человек? У него по внешним признакам началось обезвоживание, — запереживала блондинка.

— Сара, всё у этого русского в порядке. Идите в медблок, — начал выпроваживать её матрос, но медсестра оказалась с характером.

— Смирно! Как старший по званию, я приказываю вам отойти в сторону, — возмутилась девушка.

Матросы переглянулись и пропустили Сару в камеру. Она быстро вошла и села рядом.

— Вам нужно встать. Сможете? — спросила она, но я должен соблюдать легенду незнания английского.

Продолжил молчать. Тут Сара решила взять всё в свои нежные руки. Потянула меня и помогла встать.

Голова кружилась. Ноги подкашивались.

— Я помогу вам расстегнуться, — сказал медсестра и освободила меня от военной куртки.

Кто-то из матросов присвистнул от увиденного. Сара продолжала ощупывать мои рёбра, которые стали теперь ярко выражены. Слушала меня через фонендоскоп и аккуратно… поглаживала. Уж не «Стокгольмский синдром» подхватила блондинка?

В дверях появился Джордж.

— Сара, что ты делаешь? — возмутился он.

— Свою работу. Давление низкое. Ещё несколько таких дней и ему нужна будет помощь. Посмотри, как у него трясутся ноги, — сказала блондинка, усаживая меня на шконку.

Не теряя времени, я лёг и закрыл глаза. Громкий разговор был слышен отчётливо и сквозь сонливость.

— Он пленный. Завтра его уже здесь не будет. И прекрати строить из себя Мать Терезу, — огрызался Джордж.

— У себя в конторе будешь командовать. Дайте ему поспать!

— Спасибо, лейтенант. Вы свободны, — непринуждённо ответил Джордж.

Только дверь закрылась, как снова включился свет. В динамиках снова началось шипение и свист. С каждым часом становилось всё жарче.

Пульсируют виски. Невыносимо болит живот. Я не ел уже несколько дней. Ощущение, что будто желудок прилип к позвоночнику.

Пытаюсь как-то спрятать голову под курткой, но мне этого сделать не дают. Заходит охранник и отбирает её, оставляя меня в штанах. О сне приходится лишь мечтать.

Рассудок затуманен. Такое ощущение, что всё вокруг плывёт, а в голове отдаются звуковые удары. Первая мысль, что теперь я так остро ощущаю пульс.

Дверь в камеру открывается. Я поднял голову и увидел на пороге моего «старого знакомого». Господин Дейн собственной персоной с двумя какими-то парнями. Каждый из них с дубинкой и одет по гражданке.