Каролина - Ли Мери - Страница 4

Он мертв и убила его я. Гадство.

Этот день не может стать еще хуже.

– Что – зачем? – раздраженно спрашивает доктор.

Мало того, что я задала вопрос, так я еще и позволения на это не получила.

– Зачем мы учим это? Для чего? Какая цель знаний о том, чего мы никогда не увидим? – я спрашивала это, в надежде получить хотя бы крошку информации. Казалось, что из-за изобилия вопросов я начинала терять рассудок. Остальные Каролины сидели так тихо, что я услышала тяжелый вдох доктора.

– Каролина тридцать шесть, подойди сюда ко мне, – делая паузы между словами проговорил Миллиган.

Кажется, день становится хуже.

Ничего хорошего из этого не выйдет. На кой хрен я вообще открыла рот? Но и воспротивиться не могла. Поэтому встала и пошла к доктору Миллигану. Если бы можно было задать все вопросы, которые меня мучают, я бы завалила его ими. Доктор бы не выбрался никогда в жизни из-под этого завала.

Останавливаюсь перед трибуной, Миллиган просит меня повернуться лицом к аудитории и начинает говорить:

– Вот так выглядит неблагодарность. Мы стараемся спасти вас, оберегаем с самого детства, заботимся, кормим, даем крышу над головой, одежду и жилье. А, что более ценно в нашем мире, – медицинское обслуживание. А что на все это отвечает Каролина тридцать шесть? Она говорит, что ей этого мало, и начинает задавать вопросы. Вопросы – это нарушение правил. А нарушение правил?..

Сейчас Каролины становится моими противниками, даже те, что носят новые имена, подаренные им изменником и лгуном.

– Это комната наказания!

Когда хор смолкает, я начинаю злиться на них, хотя сама поступила бы так же. Нельзя выделяться из толпы, это небезопасно.

– Каролины, я оставлю вас, мне нужно проводить нарушителя в комнату, а потом мы продолжим наш урок.

Ощущаю толчок в спину и делаю первый шаг. Он оказывается настолько неуверенным, что мне становится дурно. В штанах у меня лежит ключ к свободе, и если он выпадет, то… даже додумывать не буду. И поэтому как только открывается дверь аудитории, оборачиваюсь и толкаю доктора, он, не ожидая от меня подобного, теряет равновесие и валится на задницу. Не дожидаюсь, когда он поднимется, несусь к своей кровати, преодолеваю коридоры, дыхание тяжелое, а сердце так и норовит пробить грудную клетку.

Пустота коридоров помогает мне достигнуть цели, остановившись у кровати, вынимаю ключ из кармана, прячу его под подушку и тут же отхожу в другую сторону помещения, прижимаюсь спиной к стене. Я бы могла побежать к выходу, вроде и ключ проверила, он реально открывает неприступную дверь, но я не могу оставить других здесь.

Мы вместе решились, вместе убили, вместе сбежим.

Через пару ударов сердца дверь открывается, и внутрь врывается доктор Миллиган.

– Каролина тридцать шесть! Ты совсем рехнулась?

Он медленно идет ко мне, а я отступаю вдоль стены.

– Инстинкт самосохранения, – говорю я, пытаясь отдышаться. – Сами же нам рассказывали, как работает организм. Я напугалась и совершила необдуманный поступок.

– В последнее время слишком много необдуманных поступков с твоей стороны. Остановись и спокойно иди в комнату наказания. Иначе я увеличу дозу.

Я останавливаюсь и тут же прошу прощения у доктора. Он подходит ко мне, и я чувствую его напряжение. Так он на меня еще не смотрел. Словно я сломана и неуправляема. Может, так оно и есть.

Схватив за руку выше кисти, он тащит меня в место, которое забирает память, делает больно и постепенно превращает разум в желе. Надеюсь, что не позабуду о ключе и побеге.

Лишь бы не забыть.

Миллиган заводит меня в комнату, которую Каролины обходят стороной, даже если ведут себя смирно и надлежащим образом. Я же здесь уже в третий раз. Это то, что я помню.

– Садись, – командует Миллиган и отходит к столу, на котором лежат шприцы. Слева стоит холодильный аппарат, а там множество лекарств и дрянь, которой они нас наказывают. – Это сделает тебя более уважающей местные законы. Как ты вообще осмелилась усомниться в наших…

Он не заканчивает свою мысль, за дверью адской комнаты разносятся громкие крики, топот и какие-то хлопки. Доктор подходит к двери и, выглянув, быстро запирает ее внутри, откладывает шприц с жидкостью, которая создана, чтобы делать меня покладистой и кроткой.

Шум за дверью возрастает с каждым мгновением. По рукам бегут мурашки.

– Что там? – напряженно спрашиваю я.

Миллиган что-то бубнит, и единственное, что мне удается разобрать, так это фразу:

– Они нас нашли. Они нас нашли. Они нас нашли.

Доктор начинает суетиться, рыщет в шкафах, продолжая приговаривать одно и то же. За дверью постоянно слышны крики Каролин, в какой-то момент я распознаю возглас Киры. Вроде бы это была она.

От непонимания происходящего и ужаса, окутывающего здравый смысл, я хватаю шприц с огромной иглой и сжимаю его в руке. Это единственное средство защиты, которое мне доступно.

Доктор обернулся ко мне и посмотрел так странно, что я снова отступила от него на шаг назад.

– Они никого не оставят в живых.

Миллиган напуган. Да он в ужасе, а я его таким никогда не видела.

– Кто – они? – спрашиваю я.

– Люди.

Дверь с треском распахнулась, и комната страха стала страшнее в разы. Внутрь ворвался человек в черной и странной одежде, его лицо было закрыто тканью, я успела увидеть только глаза. В одно мгновение он бросил в доктора нож, и тот вошел Миллигану в шею. Он начал падать, хватаясь рукой за шею, то ли пытался вынуть нож, то ли зажать рану.

Странный человек поднес запястье к лицу и проговорил:

– Одна есть.

Больше он ничего не сказал своему запястью, но обратился ко мне:

– На выход.

– На что? – тупо переспросила я, краем глаза наблюдая за последними судорогами Миллигана и сжимая за спиной шприц.

Сегодня явно не их день. Второй доктор умер.

– Выходи отсюда.

Голос мужчины отличается от тех, которые я слышала до этого. Кажется, что у докторов они более тонкие и женственные, а у этого человека хрипловатый и суровый.

– Куда? – спрашиваю я.

– За дверь.

Я посмотрела на распахнутую дверь.

– За эту?

– Ты видишь тут еще двери?

Я пошла на выход, так и не выпустив шприц с ужасом внутри. Кротко дошла до мужчины в черном, и почти выйдя за дверь, обернулась и снова посмотрела в серые глаза.

– Вы нас спасаете? – спросила я.

Он не ответил.

Значит, не спасают. А что тогда им нужно? Наши способности? Тела? У нас ведь больше ничего и нет.

Я кивнула, сжала в руке оружие, сделала вид, что отворачиваюсь и замахнулась, но воткнула иглу не в шею, как это делали со мной, потому что человек был достаточно высоким, а вонзила в ногу и впрыснула в кровь жидкость, предназначенную мне. Это произошло за секунду. Всего одно мгновение, которое вырубит человека в черном.

Серые глаза перешли от моего лица вниз, я опустила шприц и отступила на шаг. Мужчина поднял на меня взгляд.

– Твою мать, – выдохнул он и рухнул.

Я знала, что ему сейчас станет больно. Очень больно.

– Извини, – прошептала я и наклонилась к упавшему. – Мне нужно вот это.

Я забрала у него один из ножей. Он вообще был весь в каких-то странных приспособлениях. Я интуитивно чувствовала, что они опасны, и не стала трогать то, с чем не знакома даже формально. Начала подниматься, и запястье мужчины заговорило:

– Люк, как там у тебя? Нашел других?

Люк не ответил, и я тоже не стала.

Вышла из комнаты и стала продвигаться в сторону помещения, где мы спали. Хотя была совершенно не уверена, что мне нужен ключ, спрятанный под подушкой. Я хотела найти Киру, Обри и Лину. Мы должны были бежать вместе. Но пока я передвигалась по пустым коридорам. По пути увидела трех докторов, все они были мертвы. Вокруг были брызги крови и подтеки. Девушек не было, свет мигал, периодически полностью пропадая на несколько секунд. Казалось, что я осталась тут в одиночестве. Я и Люк, который сейчас переживал не самые приятные моменты своего существования.