Первопроходец (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 27

Ну-ну…

— Что касается второго, здесь мы возвращаемся к тому, что ты назвал демагогией. Проекция силы, Егерь. Твоя репутация бежит впереди тебя. Отмечают, что ты резкий, как клинок, и столь же непримиримый. Что тебя невозможно запугать или купить, хотя Консорциум пытался сделать и то, и другое. На данный момент никому не удалось и убить тебя, хотя против твоего клана выходили фракции весьма могущественные. Последней в череде знатных трофеев на твоём пути стала Налаксия Монолит. Как ты её одолел, Егерь? — с искренним интересом спрашивает он. — Я видел её силу собственными глазами.

— Сила, говоришь? Просто впечатляющая иллюзия. Жаль, что иллюзии не останавливают лезвие.

— Возможно…

Эстелин задумчиво смотрит на меня, словно оценивая каждое слово. Затем он чуть наклоняется вперёд и произносит:

— Егерь, ты должен понимать, что для нашего клана репутация — это всё. Пакт Шестерых держится на уважении.

И страхе.

— На том, что никто не смеет безнаказанно бросать нам вызов. Любой, кто решит проверить нас на прочность, должен получить соразмерный ответ. Иначе очень скоро нас загрызут те, кто посчитает, что наша сила — лишь мираж.

Хмыкаю и скрещиваю руки на груди:

— Не всегда мудро отвечать на каждый удар втройне. Иногда стоит принять удар и сделать шаг назад. Чтобы трезво оценить ситуацию, понять свои слабости и устранить их. Бездумная агрессия в ответ на любой вызов ведёт лишь к краху.

Мой собеседник медленно кивает, обдумывая сказанное:

— Ты прав, Егерь. Поспешные решения губительны, но и промедление может стоить не меньше. Поэтому так важно найти золотую середину. Уметь отличить истинную угрозу от пустых провокаций.

Ксенос чуть прищуривается и продолжает:

— Знаешь, я давно усвоил одну простую истину. С врагами можно поступать лишь двумя способами — либо устранять их, либо превращать в союзников. Среднего не дано.

— И к какой категории ты меня относишь? — откинувшись на спинку кресла, смотрю на него с прищуром.

Гексарх едва заметно улыбается краешком губ:

— Я хочу, чтобы ты выступил от имени Пакта Шестерых на грядущем Полигоне. Стал нашим чемпионом.

Глава 16

— Давай начнём с начала. Что это вообще за Полигон такой? Какой-то чемпионат?

Эстелин, будто только и ждавший этого вопроса, удобнее устраивается в кресле. Несмотря на могучее телосложение, двигается он на удивление грациозно и плавно.

— О, это уникальное событие, Егерь, — начинает он степенно, словно читает лекцию нерадивому студенту. — Настоящая легенда Содружества. Полигон проводится раз в 49 лет, собирая сильнейших бойцов со всех уголков Сопряжения, и всегда на разных планета. Всегда в строжайшей тайне. Никто не знает место проведения до последнего момента.

Сразу отмечаю про себя — 49 лет. Семь во второй степени. Снова число семь, которое постоянно всплывает, когда речь заходит о Сопряжении. Слишком часто для простого совпадения. Здесь явно кроется какой-то сакральный смысл…

— Полигон — это серия испытаний для сильнейших бойцов из миров, успешно прошедших второй этап. Состязания всегда уникальны и полны сюрпризов. Это может быть что угодно — от боёв до первой крови до полосы препятствий в невообразимых условиях.

Слушая Эстелина, я встаю и не спеша прохаживаюсь по кабинету, разминая затёкшие мышцы. Мимоходом провожу пальцами по гладким бокам расписных ваз и блестящей чешуе инкрустированных самоцветами статуэток. Обстановка поистине роскошная, под стать заведению.

— То есть каждый раз — кот в мешке? — уточняю я, остановившись у панорамного окна.

За ним простирается Нексус во всём своём сверкающем великолепии и головокружительном размахе. Бесчисленные небоскрёбы устремляются ввысь, словно исполинские иглы, пронзая полотно сумрачного неба, укрытого металлом от бездны космоса. Их зеркальные грани переливаются всеми оттенками неона, отражая безумную пляску рекламных вывесок и уличных огней. Некоторые башни увенчаны причудливыми скульптурами или сложными голографическими проекциями, превращающими их в гротескные маяки среди урбанистических джунглей.

У подножия стальных гигантов лепятся разномастные строения поменьше — приземистые бункеры, ажурные особняки, хаотичные нагромождения жилых модулей. Они будто цепляются за могучие стволы небоскрёбов, образуя многоярусные лабиринты улиц и переходов.

Между зданиями змеятся широкие магистрали и узкие переулки, залитые мерцающим светом фонарей. По ним снуют потоки транспорта — юркие ховербайки, тяжеловесные флаинги и неуклюжие грузовые платформы. Вереницы огней тянутся сквозь город, словно светящиеся артерии в теле исполинского организма.

А над всем этим хаосом парят патрульных дроны и громады рекламных платформ, представляющие собой гротескную пародию на дирижабли. Они лениво дрейфуют над небоскрёбами, то и дело окутываясь клубами голографического дыма или вспыхивая неоновыми надписями.

И повсюду — непрерывное движение, неистовый ритм мегаполиса, никогда не засыпающего, никогда не умолкающего. Миллионы огней, вспыхивающих и гаснущих в бесконечном танце. Миллионы жизней, текущих по стальным венам улиц… А под ними бесчисленные подземные технические уровни, как соты улья.

Я стою и смотрю, не в силах оторвать взгляд. В груди разгорается неясное чувство — смесь восторга и тревоги. Нексус завораживает, пленяет, одурманивает своим масштабом и блеском. Но в то же время в нём ощущается что-то зловещее, неестественное. Будто всё это великолепие — лишь мираж, скрывающий тлен и безумие.

Как легко затеряться в этих техногенных дебрях. И так же легко сгинуть без следа…

♪ Гоpод-сказка, гоpод-мечта

Попадая в его сети, пpопадаешь навсегда[1] ♪

— В каком-то смысле, — возвращает меня к жизни голос Эстелина. — Здесь есть свои традиции. Всегда проводится два параллельных состязания — одно для Квазаров, одно для Супернов. У каждого — свой формат и свой главный приз.

— Любопытно, — тяну я, не оборачиваясь. — И как же он проходит? Надеюсь, это не просто махание членами перед публикой?

Гексарх едва заметно морщится от моего тона, но продолжает как ни в чём не бывало:

— Полигон — это испытание, призванное выявить лучших из лучших. Каждый раз Сопряжение придумывает что-то новое, так что заранее подготовиться невозможно. Единственное, что остаётся неизменным — деление на два формата: для Квазаров и для Супернов. У Квазов сложность ниже, но риск сложить голову всё равно огромен.

— А у Супернов?

— У них всё гораздо серьёзнее, — в голосе собеседника прорезаются морозные нотки. — Здесь проверяют не только силу и навыки, но и стратегическое мышление, умение адаптироваться к необычным условиям, волю к победе. Состязание может длиться сутки напролёт без права на отдых или передышку. Временные союзы приветствуются, но в конце должен остаться только один.

Он ненадолго умолкает, и в повисшей тишине я слышу лишь едва уловимое мерное гудение вентиляции да далёкий гул транспорта за окном.

— Звучит как весёлая вечеринка для любителей острых ощущений, — хмыкаю я. — И что в прошлый раз было? Бои без правил в жерле вулкана? Ныряние в чан с кислотой на скорость?

— Не совсем, — качает головой один из лидеров Пакта. — В прошлый раз Полигон проходил на Байфии. Квазаров отправили в лабиринт, кишащий опасными тварями вроде местных Кхрыглов и хитроумными ловушками.

С ноткой ностальгии вспоминаю Такирама, который рассказывал мне когда-то об этих милых зверюшках.

— Нужно было не только дойти до финиша живым, но и собрать по пути как можно больше специальных меток. Чем больше меток — тем выше итоговое место.

Задумчиво потираю подбородок. Квест на выживание, значит. Что ж, довольно стандартный сценарий. Выживает либо самый быстрый, либо самый умный. А чаще всего — самый безжалостный.

— А что насчет Супернов? — спрашиваю я, внимательно глядя на Эстелина. — Им какое развлечение устроили?