Скорость Тьмы (Добавлена новая сюжетная линия) (СИ) - Леженда Валентин - Страница 54

Вскоре появилась важная информация, что фюрер созывает в своей ставке «Волчье логово» оперативное совещание главных военных советников. Лучшего момента для покушения могло уже и не быть. Совещание решили провести 25 февраля в 12:30.

Территория ставки отлично защищалась: мощный бетонный забор, металлическая сетка под высоким напряжением, колючая проволока, смотровые вышки и многочисленные пропускные пункты. Охраняли секретный объект в основном вервольфы, из личной дивизии Гитлера «Агарти». Около трёх десятков лучших псиоников Аненербе обеспечивали защиту от возможных попыток «вселения». Вместе с особо обученными, чувствующими любую паранормальную активность псами, аненербовцы тщательно прочёсывали территорию ставки, но за все эти годы ни одной попытки проникновения в ряды ближнего окружения фюрера замечено не было. Этот факт настораживал службу безопасности Аненербе больше всего, ибо было непонятно, с какой стороны последует неожиданный удар.

Удар последовал именно оттуда, откуда его меньше всего ждали. Старая, набившая оскомину истина, вновь напоминала о том, что предусмотреть абсолютно ВСЁ просто физически невозможно. Полковник фон Штауффенберг шёл на убийство осознанно жертвуя своей жизнью и тут уж пасовали все задействованные в охране фюрера спецслужбы Третьего Рейха.

Совещание должно было состояться в гостевом домике - прочном деревянном строении на бетонной основе, покрытом сверху пропитанным мазутом войлоком. В здании было три бронированных окна. Внутри по углам стояли маленькие журнальные столики, а в центре огромный стол, как правило, заваленный оперативными картами.

Штауффенберг без проблем прилетел в Растенбург на трёхмоторном «Junkers 52» около десяти часов утра. На территорию «Волчьего логова» его должны были пропустить после того, как он назовёт особый пароль, который менялся каждые два часа. Пароль был несложен, всего два слова: «Шарнир времени». Что это означало, знал, пожалуй, один только фюрер, лично контролировавший всю военную конспирацию в своей главной ставке. Полковник был вызван для подробного доклада о состоянии дел в резервной армии. Дела там шли просто отлично, особенно после введения в бой дивизий СС «Тотенхерц». Но заслушать эти хорошие вести в тот день Гитлеру было не суждено.

Штауффенберг благополучно назвал пароль и был допущен в лес Гёрлиц где и находился секретный комплекс верховного командования нацистов. Попадающиеся то тут, то там одноэтажные сложенные из тёмно-коричневых досок дома с остроконечными покрытыми зелёным маркировочным дёрном крышами, напоминали уютные жилища волшебных гномов-рудокопов.

В портфеле среди бумаг Штауффенберга покоилась мощная бомба с часовым механизмом. После провала прошлой операции заряд был специально удвоен.

На подступах к гостевому домику прямо в лесу полковник был остановлен двумя офицерами Аненербе, держащими на поводках огромных псов-псиоников. Слепые собаки принялись тщательно обнюхивать Штауффенберга. Разумеется, они легко находили любую взрывчатку, обладая более острым чутьем, нежели обыкновенные псы. Но полковник знал, как обмануть их, заранее положив в портфель, запрещённую с 1939 года Библию Гутенберга изданную в пятнадцатом веке. Экземпляр был очень редким и зараженным священной силой христианских молитв. Штауффенберг терпеливо подождал пока собаки его обнюхают, после чего двинулся прямо к гостевому домику по аккуратной земляной тропинке петляющей между высокими густыми деревьями. То, что охрана не полезла к нему в портфель, было огромной удачей. Огнестрельное оружие они тоже не забрали, так как полковник был давно на хорошем счету. К изувеченным войной героям Третьего Рейха даже в ставке Гитлера относились с большим уважением. Кроме того все понимали что калека-инвалид вряд ли сможет вести полноценную стрельбу из пистолета.

Таймер бомбы был установлен заранее ровно на 12:40. То есть взрыв произойдёт ровно через восемь минут.

«Во всяком случае, должен произойти», - мысленно поправил себя фон Штауффенберг.

Немного помедлив, он вошёл в комнату для совещаний. Фюрер стоял у самого дальнего окна. Он даже не повернул головы, когда полковник деликатно поприветствовал присутствующих. В последнее время Гитлер слышал только исключительно себя самого. Кроме вождя нации в гостевом домике находились полковник Хайнц Брандт, генералы Гюнтер Кортен и Рудольф Шмундт. Над главным столом склонился полковник Курт Кох, остальные запаздывали, что ж, тем лучше.

Штауффенберг невозмутимо посмотрел на часы и, поставив портфель на пол у большого стола, произнёс:

- Извините, господа, но я отлучусь на несколько минут. Мне нужно срочно позвонить в Берлин для уточнения кое-какой важной информации.

Никто не стал ему препятствовать. До взрыва оставалось четыре минуты. Полковник вышел наружу, с удовлетворением отмечая, что псионики уже ушли. Отойдя подальше от гостевого домика, Штауффенберг нервно закурил, спрятавшись за широким стволом высокого вяза, подспудно понимая, что эта сигарета в его жизни, скорее всего, последняя. Сейчас он даже не думал о том, что его вполне могли видеть из окон комнаты совещаний. Спешащий сделать срочный звонок полковник стоял за деревом и спокойно курил. Это не могло не вызвать подозрения, но на подозрения времени уже ни у кого не оставалось.

Когда раздался мощный потрясший лес взрыв, Штауффенберг даже не обернулся. А на что там собственно смотреть? Как внезапно возникший огненный смерч за секунды разрывает на куски хлипкое одноэтажное здание? Такое он много раз уже видел на фронте.

Сильно затянувшись и нервно отшвырнув дымящуюся сигарету в сторону, Штауффенберг попытался зубами стянуть с левой руки плотно облегающую кожаную перчатку. Но рука вспотела и перчатка отказывалась быстро сниматься. Что ж придётся действовать в перчатке. Полковник с трудом достал из кобуры табельный наградной Walther PPK и пошёл обратно к дымящимся догорающим руинам. Пистолет был заранее снят им с предохранителя, в патроннике уже находился патрон. По сути после ранения пришлось заново учиться стрелять, но былая точность, конечно же, так и не восстановилась. Walther был идеальным выбором, легкий, компактный с ударно спусковым механизмом двойного действия. Не нужно было во время стрельбы взводить курок, ну а ход спускового крючка был мягким и лёгким.

Фюрер медленно выбирался из-под развороченных взрывом обломков. Внешний вид вождь нации имел жутковатый: волосы сгорели, правая рука была неестественно выгнута назад, одежда в некоторых местах всё ещё тлела.

Вытянув вперёд левую руку с зажатым оружием, Штауффенберг выстрелил несколько раз. Почти в упор. Выстрелы отбросили Гитлера на спину, фюрер упал, нелепо загребая руками, словно опрокинутый вверх ногами неуклюжий уродливый краб.

Во время тщательной подготовки покушения полковник гнал от себя одну жуткую предательскую мысль, не желая в неё до конца верить. Он боялся убедиться, и теперь он убедился. Худшие опасения подтвердились. Перед ним был не живой человек, а бездушная фальшивая кукла, мумия из искусственной плоти и крови, которая давно должна быть мёртва, погибнув ещё там, в воздухе, в собственном самолёте. Интересно узнать, кто же управляет этим существом, кто за него говорит, когда пустая от живой плоти оболочка послушно открывает рот.

Фюрер снова попытался подняться, из чёрных дырок в его голове сыпалась мелкая серая пыль. В пистолете оставался всего лишь один единственный патрон. Штауффенберг приставил дуло к левому виску и, весело подмигнув ставшему во весь рост вождю немецкой нации, приготовился утопить спусковой крючок.

- Удачи тебе многострадальная Германия! – вслух произнёс он. – Твой верный сын сделал всё что мог…

Полковнику повезло, осечки не случилось.

Вцепившиеся в его ноги, истошно ревущие слепые псы, уже рвали лишившуюся жизни плоть.

***

Утром монах-проводник всё-таки сбежал, каким-то совершенно немыслимым способом разрезав опутывающие его верёвки. Это здорово задело честь руководителя экспедиции Алоиза Зикса, собственноручно крепившего путы пленника шкотовым узлом.