Истинная ведьма для демона (СИ) - "Эйви Рин" - Страница 1
- 1/45
- Следующая
Истинная ведьма для демона
Эйви Рин
Пролог
Я распахнула глаза и, резко дернувшись, встала. Вокруг было темно, чувствовался затхлый запах. Я попыталась понять, где вообще нахожусь, и что все это значит.
На ощупь это было небольшое холодное помещение с бетонной стеной.
Я под землей? Где я? Что со мной сделали?
Паника нахлынула на меня оглушающей волной. Давняя боязнь замкнутого пространства дала о себе знать. Сердце выпрыгивало из груди, и я в беспамятстве бросилась к стене в поиске выхода. Мои задеревенелые пальцы наткнулись на что-то деревянное, похожее на дверную ручку.
Со всей силы рванула на себя, но дверь не поддалась.
— Эй, кто-нибудь! Помогите! Выпустите меня! — билась я в намертво заколоченную дверь.
Лихорадочно стучала и скреблась до тех пор, пока не ощутила липкий металлический запах. Даже боли не чувствовала, от стёртых до крови пальцев.
— Я в ловушке, и из неё нет выхода, — обреченно прошептала я.
Неожиданно со скрипом распахнулась дверь, этот звук заставил моё сердце воспрять духом.
Я поморщилась от света, что ударил по глазам. Первое, что увидели мои глаза, привыкнув к свету, это скорчившуюся худощавую старуху со злобным взглядом.
— Тебя господин ждёт! — сухо и грубо бросила она.
Какой еще к черту господин?!
— Немая, что ли?
Ответить ничего не успела, старуха больно схватила за руку и потащила на выход. Мое жалкое сопротивление она не замечала, упорно куда-то волокла.
Втащив в дверной проем мое сопротивляющееся тело, старуха захлопнула за собой дверь.
Злость и бессилие переполняли меня. Ни у кого нет права меня унижать!
Превозмогая боль и чувство унижения, гордо подняла голову.
Первое, что я увидела — постамент. На нем возвышался огромный трон, высеченный из камня, поражал своей монументальностью.
А еще больше поражал тот, кто сидел на этом троне…
Мое сердце пропустило удар, чувствовала, как с лица схлынула вся краска…
— Тебе нравится, то, что ты видишь? — с рычанием спросил обладатель трона.
Нравится? Издеваешься? Ты — худший из моих кошмаров, — хотелось мне бросить эти слова ему в лицо.
Он превратил мою жизнь в ад! Забрал все, что было так дорого.
Я смогла выдохнуть только одно слово, перед тем как лишилась чувств.
Глава 1
— Беги, моё сокровище! Ты должна выжить любой ценой. Ради всех нас!
— Нет, я не могу! Не оставляй меня!
— Не бойся! Я всегда буду рядом с тобой, в твоём сердце, даже если ты этого не будешь помнить. Ничего не бойся! А теперь уходи, они уже близко!
— Нет! Нет! Нет!
Передо мной образовалась черная воронка, я понимаю что должна в неё шагнуть. Нельзя оборачиваться, даже если слышу эти неистовые крики боли. Эти звуки вонзаются в моё сердце отравленной стрелой. Нельзя смотреть, не смотри…
Каждый раз я стараюсь не смотреть, но какая-то неведомая сила заставляет обернуться. Я попадала в ловушку жутких черных глаз, лица их обладателя я не видела. Эти глаза сковывали невидимыми цепями, не давали возможности пошевелиться. Они не ласкали взглядом и не смотрели как-то по-доброму, нет, глядя в эти глаза, хотелось бежать в противоположную сторону. Но все мои попытки сдвинуться с места ни к чему не приводили.
— Не уйдешь, тварь!
Я увидела замахнувшуюся на меня когтистую руку, по которой стекала кровь. Скольких успела разорвать эта лапа?! Десятки, сотни? Это уже не имело значения. Сейчас я пополню этот список.
Я не почувствовала, как когти разорвали моё горло и разорвали ли вообще?
Я проснулась, резко распахнув глаза. В горле застрял крик ужаса, но каждый раз не могла вымолвить ни слова.
Сколько раз мне снился этот кошмар? Десятки? Сотни? Тысячи?
Не знаю, я сбилась со счета на пятнадцатом разе.
Я лежала в своей постели и смотрела на потолок, приводя дыхание и сердцебиение в норму.
Почему мне снится эта женщина? Её зеленые глаза — отражение моих. Они полны грусти и невыносимой боли. Каким образом она со мной связана?
Уже утро, поэтому пришло время надевать маску беззаботности и прожить еще один день.
Мое утро начинается из ванной комнаты, а вернее, из зеркала, в которое я смотрела, чтобы убедиться, что я — это еще я.
Не могу избавиться от чувства, что я проживаю не свою жизнь, и во мне живут две личности, одна — это Элизабет Вейр, невысокая зеленоглазая девушка двадцати двух лет. Рыжие вьющиеся волосы непослушными прядями падали до талии.
Но я ли это?
У этой девушки всё как у всех.
Любящая семья, друзья, учеба.
А вторая личность?
А вторую я не знаю, она раздражающим скребется у меня под кожей, просит выпустить, но я каждый раз связывала её невидимыми путами и не позволяла вырваться.
Иногда ловила себя на мысли, что схожу с ума.
Тяжело притворяться нормальной, но, с другой стороны, где проходит четкая грань нормальности и ненормальности? Что в порядке вещей для одного — неприемлемо для другого.
Но реальность такова, что навязанные обществом нормы поведения чётко должны выполняться. Если ты не хочешь им следовать, значит, ты вне этого общества.
Значит, тебе не выжить в этом мире.
Вот поэтому я ношу маску.
Кому ты расскажешь о жутких для этого мира видениях? Если не хочешь, чтобы тебя посчитали сумасшедшим, то должен молчать.
И быть как все. Мне тяжело сближаться с людьми из-за своей замкнутости, но у меня есть Кейти, моя лучшая и единственная подруга.
Она моя полная противоположность. Кейти легко идет на контакт, рядом с ней всегда шумно. И этот шум служит мне декорацией.
А теперь здравствуй, новый день!
Я спустилась вниз.
На кухне у плиты хлопотала мама, папа, как всегда, сосредоточен на планшете, наверное, новости смотрит, ну или статьи о медицине читает. Он врач, очень хороший пластический хирург.
— Всем доброе утро! Что сегодня на завтрак? — спросила я у мамы, принюхиваясь к знакомому аромату. — М-м-м… вафли, всё как я люблю. Спасибо, мамуля, — мама плавно обернулась на мой голос, слегка взмахнув белокурыми волосами, собранными в высокий хвост, и мягко посмотрела своими небесно-голубыми глазами. Подошла и крепко обняла её, не забыв вдохнуть такой родной аромат. Она ласково погладила меня по волосам, будто мне не двадцать два, а двенадцать, поцеловала в макушку со словами:
— Доброе утро, моё солнышко.
Папа отвлекся от чтения, поднял на меня ласковые глаза цвета темного шоколада, раскрыл свои объятия, в которые я с удовольствием скользнула, и блаженно закрыв глаза, наслаждалась отцовской любовью.
— Доброе утро, Элизабет, как спалось? — папа всегда интересовался моим сном, и это не простая дань этикету, мне кажется, что он что-то чувствовал, или мне не кажется? Никогда и никому не рассказывала об этих леденящих душу снах.
— Замечательно пап, — в который раз не сказав правду, ответила с уверенной улыбкой.
— Мам, пап, сегодня меня не ждите, я остаюсь у Кейти, — обрадовала я родителей. Врать не любила, но в исключительных случаях приходилось это делать убедительно и без сожалений.
— Хорошо, только до ночи не засиживайтесь. Папа уезжает в командировку, я поеду с ним. Так что двое суток нас не будет дома. Еду найдешь в холодильнике, и не забудь кота кормить три раза в день.
Быстренько поев, я попрощалась с родителями и помчалась на учёбу.
С родителями вроде все прошло удачно. Сегодня особенный день, день, когда можно позволить себе расслабиться и не думать ни о чем, что для меня редкость. Сегодня вечером мы с Кейти не учёбой будем заниматься, вернее, она будет присутствовать, но немного в ином ракурсе.
Как говорит подруга: «Сегодня будут дикие танцы, много спиртного и горячие парни».
Да, сегодня вечеринка по случаю окончания семестра. И как меня угораздило согласиться на эту аферу?! Сама не знаю.
- 1/45
- Следующая