Вызов (ЛП) - Лару Харли - Страница 15

Если бы я была в состоянии формировать связные предложения, я бы согласилась. После разрыва с Кайлом у меня были другие парни; случайный секс был моим любимым средством для снятия стресса. Но сейчас был не просто секс: во мне пробудилось другое желание, жажда чего-то жестокого и необычного, которую я никогда не осуществляла. Во мне кричало, ревело чудовище, требующее удовлетворения.

Мэнсон присел на корточки, уставившись на мою свисающую вниз голову. Он улыбнулся: совершенно садистской, волчьей ухмылкой.

— Или ты настолько фрик, что приказ облизать ботинки какого-то странного парня так возбуждает тебя? И что, порки и принуждения к мольбе о пощаде достаточно для того, чтобы ты кончила? Да ты блядский фрик. — Его взгляд переместился, и я поняла, что он смотрит прямо на мою дырочку.

Боже, пожалуйста, прикоснись ко мне, прикоснись ко мне, заполни меня!

— Служение и дисциплина, — пробормотал он. — Вот чего тебе не хватает. Ты же не ожидаешь награды за выполнение таких простых команд.

Я так хотела этого — разве он не достаточно долго меня мучил? Слюна собралась на моих губах и начала капать. Желание выплюнуть стринги усиливалось, но дискомфорт ощущался необходимым. Чем дольше я терпела, тем лучше себя чувствовала, поскольку это означало, что я всё ещё подчиняюсь. Я всё ещё выполняю его приказы. Я зарабатываю свою награду.

Ты же не ожидаешь награды за выполнение таких простых команд.

— Джессика, посмотри на меня.

Не замечая того, я закрыла глаза. Но открыла их, чтобы посмотреть на него, стоящего вверх ногами между моих раздвинутых ног.

— Поласкай себя, — мягко сказал он. — Только одним пальцем. Медленно.

— Пожалуйста… пожалуйста, трахни… — Слова были невнятными, в том числе из-за стрингов во рту. Как я могла заставить себя сделать это перед ним? Он видел всё. Я могла сказать «нет». Он дал мне стоп-слово и потребовал, чтобы я использовала его, если возникнет необходимость. Но я не чувствовала этой необходимости. Я чувствовала себя униженной… смущенной… возбужденной… Я была напугана, но не в плохом смысле.

Я боялась не того, что он сделает со мной, а того, что я готова сделать по его приказу.

Я медленно ввела один палец в свою киску. Моя плоть раздвинулась, мягкая и скользкая. Мне пришлось двигаться осторожно, чтобы не уколоться своими розовыми наращенными ногтями. Одного пальца было недостаточно, но изощренная стимуляция заставила мое дыхание сбиться. Я снова закрыла глаза, не в силах смотреть на него, пока он наблюдал за мной.

— Трахни себя. Давай, Джесс. Туда-сюда.

Зачем он усложнял всё, уговаривая меня? Я вытащила палец, потом медленно, полностью ввела его обратно. Потом снова, и снова. Даже с закрытыми глазами я чувствовала всю тяжесть его взгляда. С каждым движением пальца влаги становилось всё больше. Клитор набух от желания. Вместо того, чтобы продолжать держать себя открытой, я опустила другую руку между ног и провела пальцами по клитору, посылая волны возбуждения по дрожащим ногам. Я прислонилась головой к стене, чтобы сохранить равновесие. Слюни стекали по моему подбородку, пока я стонала, с трудом удерживая колени прямыми. Не удержавшись, я добавила второй палец и начала дрочить сразу двумя.

Я громко стонала, не заботясь о том, слышит ли меня кто-нибудь, не думая о том, что это ужасно стыдно. Я была близка… так близка… Боже, мне было так хорошо, что подгибались колени…

— Джессика, остановись. Сейчас же.

Его голос прорезал воздух, словно переключатель, щелкнувший в моем мозгу. Его смех почти мгновенно вывел меня из отчаянного, возбужденного тумана. Я вытащила пальцы, ругаясь сквозь кляп. Я была близка… так чертовски близка! Я должна была продолжать, должна была получить удовольствие, пока был шанс! Вместо этого я выпрямилась, при чем настолько быстро, что у меня закружилась голова. Я вытащила стринги изо рта и бросила их на пол, затем повернулась к Мэнсону лицом, оскалившись и прижавшись спиной к стене. Он присел на корточки, глядя на меня снизу вверх, и оскалил свои острые зубы в ухмылке.

— Как смешно, — пробормотал он. — Ты скорее подчинишься мне, чем кончишь. Даже если это расстраивает тебя… ты всё равно предпочитаешь подчиниться. Это хорошо. Намного лучше. — Его ухмылка стала только шире, когда он встал. Он обхватил рукой мое горло, но не сжал — пока нет. Он просто держал меня, прижав к стене. Я дрожала, неустойчиво, горячо и тяжело дыша. Свободной рукой он обхватил мое запястье и поднял его вверх, глядя на пальцы, которыми я доставляла себе удовольствие.

— С тобой веселее, чем я ожидал, — мягко сказал Мэнсон. Осторожно он положил мой палец себе в рот. Я задохнулась от ощущений. Язык скользил по коже, смакуя каждую каплю моих соков, рот обволакивал меня так, что это одновременно пугало и возбуждало. Губы были нежными, зубы покусывали кожу, пока он сосал так, что я не могла не представить, как это происходит с другими частями моего тела. Его хватка на моем горле усилилась, он сильнее прижал меня к стене, затрудняя дыхание, но не перекрывая его окончательно.

Я изо всех сил втягивала воздух, пока он медленно вынимал мой палец из своего рта. Он облизал губы, и его глаза встретились с моими. Его взгляд был злобным, голодным и метался от моих глаз к губам — безмолвный вопрос, приказ, который он не осмеливался отдать.

Поэтому я сделала это вместо него.

— Сделай это, — потребовала я. — Поцелуй меня.

Его рука по-прежнему обхватывала мое горло, пока он клеймил мой рот, его тело прижималось к моему, металлические пряжки надетой на него портупеи впивались в мою грудь, и от этой боли я лишь сильнее хотела прижаться к нему. Руками я обхватила его бедра, затем, царапая спину, поднялась до плеч и притянула его к себе, пока наши языки сплетались. На вкус он был словно мята, табак и пиво. Он прикусил мою губу, рассмеялся над моим вздохом, а затем снова поцеловал. Между нами шла борьба за то, кто грубее, кто требует больше, словно мы пытались слиться телами. Я царапала его шею, полная решимости пустить кровь, и он вздрагивал от этого.

Вдруг он подхватил меня на руки, прижал к стене и держал так, пока мы целовались. Мои ноги обвили его талию, руки зарылись в волосы и сбили виниловую фуражку с его головы. Я безжалостно вцепилась в волосы на его затылке, надеясь, что он дернется от боли. Я кусала его губы, пока он не застонал, и я не почувствовала вкус железа. Я слизывала капающую кровь, мой язык скользил по его подбородку и губам, смакуя вкус жестокости. Одной рукой он зарылся в мои волосы и потянул так сильно, что у меня заболел скальп. Другой рукой он сжал мою саднящую задницу. Я ощущала твердость в его джинсах, пока он прижимался ко мне, этот восхитительный член ждал меня.

Мы оба замерли, пытаясь восстановить дыхание. Капельки крови выступили из царапин на его шее — потрясающее зрелище. Его рука всё ещё злобно сжимала мои волосы, грудь вздымалась, от кожи исходило тепло, пока он медленно опускал меня на ноги, но не позволял установить между нами дистанцию. Он поднял руку и вытер кровоточащую губу тыльной стороной ладони, глядя на красное пятно с небольшой улыбкой.

— Ты заставила меня истекать кровью, — сказал он.

— А ты не заставил меня истекать кровью.

Он выгнул брови.

— Это проблема?

Я пожала плечами, стараясь казаться невпечатленной, несмотря на то, что полностью запыхалась и опьянела от желания.

— Я ожидала большего. Черт, когда ты нашел меня, я подумала, что ты заставишь меня плакать.

Он рассмеялся — опасный звук — и покачал головой.

— Это то, чего ты хочешь, Джесс?

Да. Вместо этого я сказала:

— Я хочу дать тебе пощечину.

Он наклонился, и зашептал:

— Ох, неужели? И почему же? Тебе нравится видеть мою боль, хм? Тогда действуй. — Он слегка повернул щеку. — Дай мне пощечину. Я бросаю тебе вызов. Посмотрим, к чему это приведет.

Ему не нужно повторять дважды.

Звук моей ладони, ударившей по его лицу, был настолько громким, что я не удивилась бы, если бы его услышали снаружи, даже сквозь музыку. Я вложила в эту пощечину всю свою силу, всё свое возбужденное разочарование, всю свою растерянность от того, как он меня заводит, но он едва вздрогнул. Вместо этого он мягко сказал: