Гризли в белых носочках - Донцова Дарья - Страница 2

Я открыл рот и понял, что сказать тут нечего. Я никак не приспособлен для хозяйственных хлопот. Но взваливать на Бориса все заботы по дому нельзя. Ему трудно сейчас долго стоять на костылях.

В минуту, когда я пытался сообразить, как жить дальше, на пороге квартиры возникла Ирэн Львовна, мама моего самого близкого друга, бизнесмена Олега Ефимовича Котина. Мы живем в одном доме, только на разных этажах. Ирэн сразу поняла, что у меня проблема, поинтересовалась:

– Ванечка, как дела?

И я слетел с катушек, вывалил на голову даме все свои горести. Когда поток жалоб, лившийся из воина, павшего на поле брани с хозяйством, иссяк, мама Олега подошла ко мне, обняла и сказала:

– Ванюша! Завтра к тебе придет замечательная Анна Ивановна Нефедова. Правда, она женщина, но не молодая. Никаких брачных планов Анечка не строит, в постель к тебе не полезет. Нефедова моя дальняя родственница, не спрашивай, по какой причине она внезапно лишилась своей квартиры. Могу сказать лишь одно: Анюта – кристально честный человек. Она никогда не возьмет даже одну чужую копейку, аккуратна, хорошо готовит, прекрасно гладит, тщательно убирает. Когда Олег вернется из Италии, попрошу его купить Анне квартиру. Но сейчас, когда сын впервые за два года позволил себе отдых на море, не хочу грузить его проблемами. Я предлагала Анне Ивановне пожить у нас. Но она ответила: «Спасибо, но не привыкла чувствовать себя нахлебницей. Лучше помоги мне найти работу с проживанием». Поверь, она лучший вариант для вас в создавшейся ситуации.

И вот сегодня ближе к вечеру Нефедова должна прийти к нам. Надеюсь, мы поладим, и я скину с себя ярмо домашней работы. Вот только продукты необходимо срочно купить, в холодильнике зияет пустота. Утром, захотев позавтракать, я обнаружил там только одну банку мясных консервов Демьянки, а в хлебнице – горбушку ситника.

Ну, что вам сказать? Оказывается, корм для собак по вкусу прямо как паштет, бутерброд получился отменный. Нам с Борисом канапе пришлись по вкусу.

Звонок в дверь раздался в четырнадцать тридцать. Я поспешил в холл, испытывая ликование осужденного, которого вот-вот выпустят на свободу. Ирэн никогда не подводила меня, все, что советовала и рекомендовала мама Олега, всегда оказывалось замечательным. Не сомневаясь, что будущая домработница прекрасный человек, я, не посмотрев в глазок, распахнул дверь и радостно воскликнул:

– Здравствуйте, Анна Ивановна!

– Добрый день, – ответил густой бас, – мне нужен детектив Подушкин.

Я сделал шаг назад, понял, что вижу высокого крупного мужчину, и попытался исправить дурацкое положение, в которое попал по собственной глупости.

– Здравствуйте, детектив Подушкин перед вами. Обычно в это время к нам приходит Анна. Она…

Фантазия иссякла. Кто такая Аня и зачем она приходит, я придумать не сумел.

– Простите, – слегка смутился незнакомец. – Обратиться к вам посоветовала Ирина Громова, вы ей когда-то очень помогли.

– Проходите, пожалуйста, – улыбнулся я, так и не вспомнив, кто такая эта Ирина. – Пожалуйста, не снимайте ботинки.

– Счастливый брак с любимой женой воспитал меня по полной программе, – сообщил дядька, скидывая штиблеты. – Первое правило мужа я вызубрил спустя неделю после свадьбы: «Войдя в квартиру, сбрось уличную обувь. В противном случае будешь спать на диване в комнате для гостей и ужинать “Дошираком”».

– Сурово, – рассмеялся я. – Но у нас в офисе свои правила. Проходите в обуви.

– Не могу пачкать пол, – пробормотал гость.

Спорить с ним я не стал. Некоторые дамы со сладострастием начинают сразу после похода в ЗАГС лепить из спутника жизни подкаблучника. А потом, в день серебряного юбилея брака, принимаются бурно жаловаться: «Мой-то ничего не способен ни сделать, ни решить! Батон хлеба без согласования со мной не купит!» А вы чего хотели? Руководили супругом? Требовали от него выполнения своих указаний? Теперь собирайте ягодки с куста, на делянке выросло то, что было посеяно!

Я посмотрел на ноги гостя. Еще вопрос, что чище – ботинки, которые бродили по улицам, но их подметки тщательно вытерли о половик, или носки, которые мужик натянул с утра, вспотел, а теперь топает в них по полу квартиры? Носочки-то не вытереть!

Пока я предавался ненужным размышлизмам, мы добрались до кабинета, и я начал беседу.

– Как к вам обращаться?

– Леонид Ильич Светлов, – представился посетитель. – Мне потребуется время, чтобы рассказать вам семейную историю, иначе не разберетесь в сути моей проблемы.

– Никуда не тороплюсь, – ответил я.

– Возможно, узнав обо всем, не захотите помочь, – насупился Леонид, – откажетесь работать по предложенной теме. Мне в этом случае придется все равно оплачивать свой визит? Видите ли, не обладаю счетами швейцарских банках…

– Нет, – успокоил я потенциального клиента, – если мы с вами не достигнем договоренности, то спокойно уйдете, не раскрывая кошелька.

– Хорошо, – улыбнулся посетитель и заговорил.

Я быстро включил диктофон и превратился в слух.

В семье дантиста Ильи Светлова было трое детей. Первым на свет появился Никита, за ним – Леня. Когда первому исполнилось четырнадцать, а второму девять, к ним присоединился младенец Федор.

Даже в советские времена стоматологи прекрасно зарабатывали. Некоторые из них оборудовали в своей квартире кабинет. Да, приобрести бормашину и всякое разное для работы с зубами было непросто, но врачи знали, к кому обращаться. Светлов был одним из тех, кто стал лечить народ дома. И, конечно, очень быстро весь дом узнал, чем занимается Илья Михайлович, но никто не побежал с жалобой в милицию. Почему? Потому что Вера Сергеевна, жена доктора, обошла все квартиры и тихо сказала жильцам:

– Если у кого проблемы с зубками – сразу приходите. Для вас все бесплатно, с обезболиванием. Если нужно протезирование, то деньги возьмем только за расходные материалы.

Выгодность предложения очевидна. Не надо куда-то ехать, сидеть в очереди. Зубы тогда лечили «на живую», если требовалось удаление нерва, его «убивали» мышьяком, но все равно у пациента от боли слезы по щекам катились. На протезирование записывались за год, полтора… А тут! В родном подъезде, с импортным уколом от мучений, и коронку сделают быстро! Соседи тихо радовались, молчали, не выдавали доктора.

Порой информация о надомнике все же достигала ушей участкового, но он же тоже человек, у него жена, теща, ребенок… Милиционер закрывал глаза, затыкал уши, говорил информатору:

– Ступай домой.

Если доносчик упирался, грозил обратиться в высшую инстанцию, мужчина в форме напоминал посетителю:

– Давным-давно запрещено ковры на улице выбивать. А ты свой палас постоянно во дворе на общий турник вешаешь и палкой колотишь. Не хочется, конечно, штраф выписывать, знаю, сколько зарабатываешь, да похоже, придется тебе расстегнуть кошелек. Велосипед еще на балконе хранишь, лыжи. А по закону в целях пожарной безопасности лоджию захламлять запрещено.

Доносчик начинал нервничать, вынимал сигареты и получал новый удар под дых:

– Вот увижу, что, уйдя от меня, бычок на тротуар швырнул – получишь еще квитанцию к оплате.

Делать нечего, приходилось шептуну уходить несолоно хлебавши.

Но если участковый принимал заявление и у стоматолога начинались неприятности, то весь дом вмиг узнавал, кто лишил их доктора, и ябеднику вместе с членами его семьи объявляли полный и бесповоротный бойкот.

Светловы жили очень хорошо. Муж – врач, жена – зубной техник и медсестра, работает с супругом, все деньги в семье, ни копейки в чужие руки не уходило. Холодильник всегда был полон, машину купили, дачу построили. Зимой супруга ходила в каракулевой шубе, муж – в ондатровой ушанке. Дети в финских комбинезонах с горки катались, ребята они были здоровые, веселые, учились хорошо. Райская жизнь была у Светловых.

Никите исполнилось четырнадцать, когда Вера Сергеевна забеременела и родила Федю. Женщина очень радовалась, что малыш появился на свет в самом начале марта. Никто не знал, что Светлова беременна, потому что зимой живот скрывала шуба. Вера очень стеснялась своего положения. Ну что люди скажут? Ей уже сорок лет, а она… ребенка ждет! Но когда младенец появился на свет, мать не смогла сдержать радость, приглашала всех соседей посмотреть на крупного мальчика. Но! Прожил месяц Феденька – и умер!