Лихоморье. Трилогия (СИ) - Луговцова Полина - Страница 18

Тильда с сомнением посмотрела на перо, которое вертела в руках. На первый взгляд, в нем не было ничего особенного. Не слишком ли много сказочных историй она услышала сегодня? Лукоморье, Лули, мертвяк… разве можно такое воспринимать всерьез? Может быть, этот охранник вместе с Якуром сговорились и зачем-то морочат ей голову? Ведь и с тем, и с другим она знакома всего третий день! Вдруг они что-то замышляют против нее и нарочно запугивают? «Директор сказал, что здесь пропадали дети», – вспомнила она и хотела было спросить Якура, не встречал ли он в коридорах интерната человека с подозрительной ношей, но… ее взгляд встретил пустоту в том месте, где только что сидел ее друг. «Когда он успел уйти? И почему я этого не заметила? – Тильда ощутила, как ее кожа покрылась мурашками, а внутри что-то затрепетало от сверхъестественности произошедшего. «А, ну, конечно! Он ведь говорил, что может быть незаметным, когда захочет. Что тут удивительного, в самом деле? Подумаешь – взял да испарился прямо из-под носа! Должно быть, для шамана это сущий пустяк!» – проворчала она, и, приподняв подушку, аккуратно разместила под ней перо Лули.

Тильда долго не могла уснуть, ей мешал странный шорох: казалось, что за окном мечется крупная птица, касаясь крыльями стекол. Выглянуть и проверить было страшно, в голове засели слова Якура о крылатых демонах, вылетающих из подземелья в ненастные ночи. Но звук все не прекращался, действуя на нервы, и она не выдержала – собравшись с духом, вскочила с кровати и рывком дернула шнур, сдвигая в сторону жалюзи. Никакой птицы за окном не оказалось, только густые снежные вихри с шуршанием скользили по стеклу. Тильда облегченно выдохнула, рухнула обратно в постель и почти сразу же провалилась в сон.

На этот раз вместо мрачного подземелья перед глазами вспыхнуло солнце. Огромное, ослепительно-белое, оно заслоняло собой полнеба, заливая светом все вокруг. Посреди этого сияния выделялась крона какого-то дерева, раскинувшаяся в вышине. Что-то маленькое и темное двигалось в ней, перемещаясь с ветки на ветку, что-то живое. Тильду охватил ужас. Она предпочла бы вернуться в ледяное подземелье и встретиться с неведомым чудовищем, лишь бы не видеть это дерево, это существо, и то, что должно было вот-вот произойти.

Проснувшись утром, Тильда не смогла вспомнить, приснилось ли ей то, что она так боялась увидеть, или нет: сон мгновенно выветрился из ее головы при виде входной двери, заляпанной… кровью: жуткое зрелище открылось взгляду сразу после того, как она щелкнула выключателем и комната озарилась светом. От вида алеющих на белом фоне отпечатков чьих-то ладоней у девушки перехватило дух. Она медленно оторвала голову от подушки, разглядывая зловещую картину: следы рук и длинные густые потеки покрывали всю нижнюю, деревянную часть двери, стекла тоже были измазаны. Лишь поверхность над ними осталась нетронутой.

В голове вспугнутыми птицами промчались мысли: «Кого-то убили в моей комнате, пока я спала! И… может быть, убийца все еще здесь! Может быть, он спрятался под моей кроватью… Мамочка… надо позвать на помощь!» Тильда глубоко вдохнула, готовясь разразиться воплем, но в следующий миг ее взгляд зацепился за какой-то предмет, лежащий у порога. Это была красная пластиковая бутылка из-под кетчупа.

– Ч-черт! – выругалась она вслух, соскакивая с кровати.

Конечно, бутылка оказалась пустой. Остатки кетчупа уже подсохли на белой крышке, их цвет был точно таким же, как и у «кровавых» следов на двери.

– Ах, та-ак… – выдохнула Тильда, чувствуя, как страх уступает место злости. – Ну ладно, паршивки!

Она рывком распахнула дверь, отметив про себя, что все-таки забыла закрыть ее на задвижку. «А ведь Якур предупреждал! Наверное, здесь помимо охранника полно одержимых демонами!» – подумала она, пересекая коридор размашистым шагом и не сводя взгляда с последней двери у окна.

Через минуту после ее настойчивого стука на пороге возникла «Ангелина», вид у нее был заспанный. Девушка с трудом разлепила веки и, увидев Тильду, вытаращилась от неожиданности:

– Тебе чего?!

Тильда вихрем ворвалась в комнату, отпихнув блондинку в сторону. «Лаванда» и «Долли» спали в своих кроватях, ничего не подозревая. Еще две кровати пустовали: одна из них, та, что раньше предназначалась Тильде, была заправлена, другая, со смятой постелью, явно принадлежала «Ангелине». Сдернуть с кровати простыню оказалось секундным делом.

– Т-ты ч-что т-тут з-забыла, а?! – Голос «Ангелины» срывался от возмущения.

Тильда молча пронеслась мимо нее, выскочила в коридор, оттуда завернула в душевую и сунула скомканную простыню под струю воды. Намочив весь комок как следует, девушка вернулась в свою комнату и с ее помощью тщательно стерла с двери все следы кетчупа.

– Ты офигела, что ли?! – «Ангелина», затарабанившая в стекло с обратной стороны двери, взревела белугой, когда Тильда сунула ей в руки испачканную простыню со словами:

– Забирай, мне чужого не надо. И вот это не забудь!

На влажный рыжий ком, зажатый в руках блондинки, упала красная пластиковая бутылка со смеющимися помидорами на этикетке.

– Д-да т-ты з-знаеш-шь… ч-что… ч-что… тебе за это будет?!

Последние остатки самоуверенности слетели с Ангелины, как листья, сорванные с ветки осенним ветром. Она сильно заикалась и с трудом подбирала слова.

– Только не надо строить из себя оскорбленную невинность! – Тильда отодвинула ее, застывшую на пороге с растерянным видом, и со словами «Топай отсюда!» с силой захлопнула дверь у нее перед носом.

Всего через пару минут – чуть быстрее, чем ожидала Тильда – в комнату ворвалась Гроза Ивановна. Поначалу вопль воспитательницы звучал нечленораздельным сигналом тревоги, и лишь спустя несколько мгновений девушка смогла различить отдельные фразы:

– Кто тебе позволил портить казенное имущество?! Что ты о себе возомнила?! Думаешь, можешь вытворять все, что в голову взбредет?! Ошибаешься, дрянь такая! Я найду на тебя управу!

Мощная длань Грозы Ивановны опустилась на голову Тильды, оцарапав ногтями кожу, когда пальцы сжимались в кулак, вцепляясь в волосы воспитанницы.

Все, что произошло потом, было похоже на кадры из малобюджетного фильма, где отсутствие средств на спецэффекты компенсировалось шокирующей «чернухой»: несмотря на то, что Тильда упала на пол, ее тело продолжало двигаться следом за воспитательницей, которая тащила ее за собой, держа за волосы. Девушка проехалась на спине по острым ребрам бетонных ступеней, пока ее волокли вниз по лестнице. Тонкая ткань пижамы с треском разорвалась, и кожу обожгло от соприкосновения с шершавым холодным бетоном.

Задыхаясь от ужаса и шока, Тильда даже не подумала о том, чтобы закричать. Опомнилась только тогда, когда Гроза Ивановна остановилась у какой-то двери и, продолжая одной рукой удерживать девушку, другой достала связку ключей из оттопыренного кармана форменного халата.

– Ты за это ответишь, поняла?! – запоздало выкрикнула Тильда, когда прошла оторопь. – Тебя уволят за жестокое обращение с детьми! Я все отцу расскажу! Ты за каждый мой синяк, за каждую царапину ответишь!!

– Ух, напугала! – с ехидцей процедила Гроза Ивановна и перехватила выскальзывающие из рук волосы воспитанницы. – Хватает здесь пу́гал вроде тебя. Но слишком-то не надрывайся! Пока твой отец до тебя доберется, все твои синяки и царапины давно сойдут, а слова к делу не пришьешь. Зато о твоем личном деле я немедленно позабочусь и внесу туда отметку о систематическом нарушении дисциплины. Нападение на воспитанниц, порча имущества, хамство в общении с педагогами… список продолжится, если будешь и дальше так себя вести! И пока что придется на время изолировать тебя от коллектива! Для начала – до вечера. В другой раз закрою на сутки!

Дверь распахнулась, и от мощного толчка в спину Тильда влетела в маленькое темное помещение, заставленное горами картонных коробок, ведрами и швабрами со свисающими с перекладин серыми тряпками. Хлопок – и кромешная тьма поглотила все вокруг. Праведный гнев, полыхавший внутри, тотчас угас подобно огоньку свечи, сбитому сквозняком. На его месте появился липкий холодный ком, заворочался, выпуская дрожащие щупальца, и те потянулись по всему телу, вызывая противный озноб: страх вернулся. Тильда с тоской подумала о том, что перо гагары Лули осталось лежать под подушкой в ее спальне.