Рука Фатимы - Вульф Франциска - Страница 68

Не слишком массивная, но, если со всей силы запустить ею в голову, – даже крепкому мужчине не поздоровится.

– Кто здесь? – настойчиво повторила она. Ваза в руках придавала ей уверенности. – А ну-ка, выходи – поговорим!

– Это я, Беатриче, – донесся голос со стороны окна.

– Маффео?

Она напряженно всматривалась в темноту и наконец увидела его: сидит, согнувшись, на стуле…

– Маффео… что ты здесь делаешь? И почему, ради всего святого, ты сидишь в темноте?!

Беатриче протянула руку за коробком спичек, чтобы зажечь лампу, но Маффео жестом остановил ее.

– Не надо, не зажигай свет… – попросил он. – Он слепит глаза.

От звука его голоса она застыла на месте – он был такой жалобный и слабый, как стон умирающего… Беатриче испугалась. Набравшись решимости, подошла к окну и открыла занавеси: на беззвездном небе сияла бледная луна, освещая лицо Маффео блеклым светом. Маффео закрыл глаза рукой, но Беатриче заметила, что оно очень красное… У него жар!.. Сделав два шага, положила руку ему на лоб: горячий, как раскаленная плита…

– Что случилось?

Нащупала его пульс: такой частый, что сбилась со счета.

– Я умираю, Беатриче, – еле слышно проговорил Маффео. – Совсем скоро я…

– Ерунда! – решительно возразила Беатриче и сама испугалась своей резкости. – У тебя жар. Но от этого не умирают!

«Если, конечно, нет серьезных причин», – добавила она про себя.

– Знаю твой оптимизм, Беатриче. Но уже слишком оздно… – Он отдышался, как после бега на длинную истанцию. – По словам Ли Мубая, у меня осталось мало времени и надо что-то делать. Я должен все тебе рассказать. Поэтому…

– А если ты неправильно истолковал слова Ли Мубая, – перебила она его. – Так что же он тебе сказал?

– Что свеча моей жизни угасает… что-то в этом роде. Я не совсем понял его. Но он недвусмысленно дал понять… – Маффео жадно облизал губы. – Воды… пожалуйста, дай мне воды! Я страшно хочу пить!..

– Если Ли Мубай считает, что твоя свеча гаснет, почему он ничего не сделал, чтобы помочь тебе?

Она бросилась к кувшину, налила воды в бокал, подала Маффео.

Страх за жизнь друга сменился негодованием в адрес Ли Мубая и всех китайских врачей в этом монгольском царстве.

– Ведь он владеет иглоукалыванием, знает травы… Господи, почему же он не займется твоим лечением?! Если не может сам – надо привлечь коллег, как принято в моей стране!

– Поверь, Ли Мубай не в силах мне помочь. А если он бессилен, никто в Тайту и подавно не поможет. – Маффео схватил бокал и выпил с такой жадностью, что половина воды расплескалась и растеклась по груди. – Он много дней пытался меня лечить… но все безуспешно. Процесс зашел слишком далеко, и его невозможно остановить. Несколько часов назад он сказал, что я умру. Возможно, это яд.

– Яд? – выкрикнула Беатриче.

Невероятно, дико, отвратительно… Она не поверила своим ушам, не захотела поверить.

– Он что, серьезно думает, что тебя отравили?

– Да, – ответил Маффео, протягивая ей бокал. – Пожалуйста, еще воды. Страшно хочу пить!..

Яд… Неужели такое возможно?! И почему Маффео?! Кто возжелал устранить этого мягкого, доброго человека, всегда готового всем помочь?

– Но кто это может быть? Кому понадобилась твоя смерть?!

– Такие люди есть, и их немало. Моя смерть открыла бы им дорогу к высокой должности при дворе Хубилая. – Он умолк, задыхаясь. – Но давай сейчас не будем об этом… Дай мне воды… у меня пересохло в горле.

О боже, что же предпринять?! Все, что она услышала от Маффео, кажется ей диким. Кому придет в голову убить человека лишь для того, чтобы подняться по службе на ступеньку выше?! Есть много других способов навредить сопернику, например, оклеветать его перед ханом, принизить его заслуги… Но убийство?.. Абсурд!

И тут она опомнилась: она ведь не в двадцать первом веке, а в Китае, при дворе монгольского императора, в 1280 году после Рождества Христова. Для людей того времени смерть, как и рождение, – вещи сами собой разумеющиеся. А потому вариант отравления вполне вероятен.

Беатриче наполнила бокал водой и поставила его перед Маффео, чтобы на этот раз он взял его сам.

– Но как Ли Мубаю пришла в голову эта мысль? С чего он взял, что это яд?

Маффео слабо покачал головой:

– Не знаю. Он определил это по пульсу и по глазам. Сказал, что жизненной энергии у меня должно было хватить на более длинный срок… Но кто-то открыл дверь, и ветер задул мою свечу. Что-то в этом роде… Другой причины, почему гаснет свеча, он не видит.

Наморщив лоб, Беатриче задумалась. Наверняка Ли Мубай сказал это не случайно.

Если он заподозрил яд, значит, есть на то веские причины. Но какие?.. Опустившись на корточки, она еще раз потрогала лоб Маффео: по-прежнему сухой и горячий.

– Посмотри на меня, Маффео!

Повернула его голову так, чтобы видеть глаза: зрачки расширились, заполнив собой всю радужную оболочку. Беатриче подняла руку.

– Сколько пальцев?

– Не знаю… все плывет перед глазами… – прозвучал жалобный голос. – Во рту пересохло…

Действительно, язык у него прямо присох к горлу… Расширение зрачков, сухость кожи – что это за симптомы?

– Смотри, Беатриче! – выкрикнул Маффео, слегка приподнявшись и показывая на окно. – Смотри, как пляшут звезды!.. Какая красота! Они пляшут, а в середине – дракон… Они несут нам весну!.. Смотри, какие цветы в небе… Чувствуешь, как они благоухают?!

Галлюцинации! По всей вероятности, Ли Мубай прав: Маффео отравили!

– Маффео, может быть, ты что-то съел?.. Ты не заметил странного привкуса в том, что съел или выпил? Какая-нибудь тварь не укусила тебя?..

Но он ее не слышал. Прямой, как свеча, сидел он на стуле и, жестикулируя, разговаривал с кем-то невидимым по-итальянски.

Беатриче расхаживала по комнате взад и вперед, напряженно думая. Горячая, сухая кожа, высокая температура, тахикардия, расширение зрачков, нарушение координации движений, галлюцинации… Она анализировала все эти симптомы.

Какое вещество может быть причиной отравления? Впервые в жизни пожалела, что не уделяла достаточного внимания фармакологии – ни студенткой, ни уже работая врачом.

Все медикаменты, используемые в хирургии, ей известны наизусть: болеутоляющие, снотворные, антибиотики. А остальные – это уже дело терапевтов. В токсикологии знала действие опиатов, бензодицепинов, всех самых распространенных синтетических препаратов и их побочные действия: это было необходимо в ее работе травматолога. Да к тому же она жила в Гамбурге – оазисе наркомании. Но ни одно из известных ей средств не увязывалось с симптомами Маффео.